Вариант «Бис». Дилогия
Шрифт:
Узел 7.1
4 марта 1953 года, утро
Вторая эскадрилья 913-го ИАПа, известная среди своих как «Поповская», по имени бывшего комэска, поднялась в воздух за десять минут до рассвета. Взлет подсветили пущенным вдоль ВПП прожекторным лучом, но все равно он был настолько рискованным, что управление взлетом отняло у штаба полка с десяток лет жизни, если считать на всех вместе. Многие истребители имели опыт ночных полетов, но перерыв после последнего такого опыта был слишком большим, в сочетании с особенностями пилотирования утяжеленного «МиГа», все равно продолжавшего чувствоваться как «чужой», это вызывало у большинства ощущения, приближавшиеся к тем, что описываются словом «мандраж».
Все восемь «МиГ-15Сбис» 2-й эскадрильи несли полностью заполненные 600-литровые подвесные баки – единственный способ добраться до цели с запасом топлива, достаточным и для выполнения задачи, и для возвращения. Вопреки распространенному мнению, «МиГ-15» уступал своим противникам в дальности полета очень незначительно. Проблема была в особенностях театра военных действий, заставлявших «МиГи» набирать высоту сразу же над своими аэродромами, чтобы не подвергнуться атаке висящих над Западно-Корейским заливом «Сейбров». Однако сегодня случай был особый. Командир полка предположил, что потерявшие вчера сразу несколько штурмовиков американцы не успокоятся и нанесут по военно-морской базе повторный удар примерно в то же самое время, поэтому набор высоты осуществлялся «по маршруту». Для дневных перехватчиков при этом было точно так же рано, как для самих советских истребителей. Ночных же, во-первых, существовало значительно меньше, а во-вторых, до широты Гензана эскадрилью сопровождала часть «ночников» из 1-й АЭ 535-го полка, самолеты которой взлетели двадцатью минутами ранее и уже набрали нужную высоту.
Припомнив какие-то старые инструктажи по военно-морской тактике, Олег заметил, что наткнувшимся вчера на «МиГи» американцам теперь безопаснее было бы произвести обстрел с моря – и с этим нельзя было не согласиться. Американские и британские артиллерийские корабли стреляли по всему мало-мальски ценному в пределах досягаемости своих главных калибров, если с берега не оказывалось огневого противодействия (а временами оно оказывалось будь здоров). В итоге за последний год они сконцентрировали усилия флота в основном на прибрежных городах КНДР, методично превращая их в безлюдные пепелища, не представляющие для населения никакой ценности, кроме сентиментальной.
В целом бой 3 марта был расценен как почти удачный: если каждая советская эскадрилья будет сбивать по одному вражескому самолету в день, то такого американцы долго выдержать не смогут. Конечно, если за это не придется платить своими… С последним все, в итоге, сложилось отлично, потерь не было. Но тяжелый и безрезультатный двухминутный бой с истребителями прикрытия настолько вымотал летчиков, что вылет оказался единственным: когда в четырех десятках километров от берега расчетом «П-3А», работающей в метровом диапазоне радиолокационной станцией обнаружения и наведения, была обнаружена идущая в сторону ВМБ Йонгдьжин одиночная, высотная и малоразмерная цель, на перехват было поднято звено уже 3-й эскадрильи. Второе звено поднялось в воздух для прикрытия через пять минут, но боя не случилось. Вражеский радар, вероятно, обнаружил подходящие «МиГи» издалека, и разведчик ушел, так и не показавшись вблизи берега. Опасались ловушки – вроде той, в которой 21 февраля были потеряны летчик и машина, но все обошлось.
Но с другой стороны, поднявшись вчера в воздух, когда американцы были еще на своих палубах, но все равно опоздав с вылетом на пять–десять минут, эскадрилья потеряла даже теоретическую возможность перехватить вражеские штурмовики до удара по прикрываемой ими базе. Хотя все закончилось более или менее благополучно, это послужило командиру полка неплохим уроком и сегодня он не собирался повторять ошибки вчерашнего дня. Собственно, это тоже много о нем говорило.
– «Полсотни второй», – коротко произнес Олег, с напряжением глядя на уплывающую под плоскости и вниз серо-черную землю. – Ближе, ближе. Еще.
Владлен то ли нервничал, то ли слишком устал вчера, то ли просто никак не мог справиться с управлением тяжело нагруженным «МиГ-15Сбис», склонным слишком легко отзываться на работу ручкой. Его машина «плавала», то отставая метров на пятьдесят, то подбираясь почти к самому оперению Олегова «МиГа». Парня здорово потряхивало до самого вечера, но, поглядев на него утром, полковой военврач ничего не сказал. И это при том, что одного из летчиков 3-й эскадрильи он к полету не допустил – на предполетном осмотре кровяное давление лейтенанта с позывным «68» едва не выплеснуло ртуть из столбика, зажатого эбонитово-черным пеналом Рива-Роччи [271] . Нервы.
271
Устаревший тип прибора, предназначенного для измерения кровяного давления.
Сбитый вчера «Скайрейдер» записали на Льва Малеевского, ведомого четвертой пары, – крайнего в линейке машин эскадрильи летчика в звании старшего лейтенанта, ничем особенным до этого момента себя не проявлявшего. Обломки растерзанного попаданиями штурмовика рухнули в воду, но успех атаки старшего лейтенанта видели несколько других летчиков. Этого, разумеется, было мало для подтверждения, но комполка, счастливый, что бой завершился без потерь, сумел связаться с Ионгдьжином и найти там какого-то моряка, говорящего по-русски. Причем выяснилось, что моряк видел падение вражеской машины собственными глазами. Победу, таким образом, засчитали парню официально, и, «размочив» свой счет, он теперь рвался в бой, будучи уверен, что догнать Пепеляева или хотя бы соседа по Аньдунскому аэродрому Карелина [272] для него только вопрос времени. Его не разубеждали.
272
Ночной истребитель, Герой Советского Союза Л. М. Карелин был зачислен в 298-й ИАП в феврале 1953-го, воюя до этого в составе 351-го ИАПа. Кмарту 1953 года он сбил 5 бомбардировщиков «В-29 „Сверхкрепость"» и 1 стратегический разведчик « RB-50». Его имя было широко известно среди летчиков 64-го ИАКа.
– «Полсотни второй», да что с тобой?
Владлен прижался к истребителю Олега настолько близко, что тому пришлось дать вверх, легчайшим движением ладони уведя пронизывающий небо «МиГ» от столкновения. По телу подполковника пробежала дрожь. Погибнуть в столкновении с собственным ведомым, пережив все то, что пришлось на его долю, начиная от 1942-го и заканчивая вчерашней каруселью, – это было страшнее, чем просто сгореть, сбитым особенно везучей «Пантерой», вроде вчерашних же.
– Влад!.. Возьми себя в руки!
Не отвлекаясь больше ни на какие мысли, подполковник продолжал внимательно наблюдать за ведомым. Машину Владлена качнуло еще пару раз, после чего он, видимо, справился с собой.
– «Тридцать пятый», у вас… Все нормально? – позвали с земли секунд через десять. Голос диспетчера был напряжен: произошедший обмен репликами там явно не понравился.
– Нормально.
Ответить Олег постарайся спокойным голосом, при этом он, не переставая, оглядывался через плечо – на месте ли гордость Советского Узбекистана, боевой летчик и верный товарищ, внезапно показавший, что то ли и он сделан не из железа, то ли не столь умелый пилот, как Олег считал раньше. К сожалению, это произошло не вовремя. Если командир и начштаба полка не перемудрили с интуицией, сегодня у них будет шанс подраться со штурмовиками, когда те будут нагружены до предела.
«МиГи» продолжали набирать высоту. Как обычно, даже несмотря на подвешенные под ними огромные баки, этот процесс сопровождался совершенно восхитительным ощущением того, что твой собственный желудок уменьшается в размерах до некрупного яблока. Ничего сходного с этим истребителем в отношении скороподъемности Олег до сих пор не встречал. Если они столкнутся с палубниками американцев второй день подряд, те будут к этому уже готовы – а ведь возможно, что только эта неготовность врага им вчера и помогла.