Вариант «Бис»: Дебют. Миттельшпиль. Эндшпиль

Анисимов Сергей

А если не обратит, конец авианосцу и самому адмиралу тоже, и никакие тридцать три узла по справочнику его уже не спасут. По правде говоря, больше тридцати одного «Беннигтон» никогда и не давал, хотя и был новым кораблем: поставленные на него сверхпроектные зенитки и их многолюдные расчеты съели, вместе с боезапасом и неисчислимым дополнительным оборудованием, все резервы скорости…

Поздно теперь думать. Никто и не готовил авианосец к бою с крупным артиллерийским кораблем, его двенадцать пятидюймовок – дробина для линкора, не то что восьмидюймовки «Саратоги» в ее лучшие годы, та бы за себя хоть постоять смогла.

Адмиралом

овладело полное равнодушие к тому, что происходит и что сейчас произойдет. Отвернувшись от окон рубки, он ушел вглубь помещения, со вздохом усевшись в стоящее там глубокое кресло. Никто даже не обратил внимания на это.

В кормовом командном посту, наоборот, велась лихорадочная деятельность. Командный состав авианосца изо всех сил боролся за его спасение. Поступающие от наблюдателей доклады о падении залпов противника немедленно анализировались, и командир отдавал приказ об очередном изменении курса.

Одно полученное в начале боя попадание показало им, что может сотворить линкор с их кораблем, если подойдет чуть поближе. Громадный снаряд вдребезги разнес полетную палубу позади кормового самолетоподъемника, расшвыряв скрученные и исковерканные листы настила в разные стороны. Одного из офицеров палубной команды перерубило пополам стальным бимсом, несколько матросов полегли там же, срезанные веером разлетевшихся обломков.

Пробив взлетную палубу, тяжелый снаряд взорвался в ангаре, забитом бешено работающими людьми. Огромный столб дыма и огня, вырвавшийся из недр дернувшегося корабля, поднялся высоко вверх, а затем растекся за корму, сносимый набегающим воздушным потоком.

К сорок четвертому году на авианосцах флота США научились бороться с огнем, пожар начали тушить через считаные секунды. Перепрыгивая через трупы, лавируя между пылающими обломками разбитых самолетов, матросы из аварийных команд раскатывали рукава брандспойтов, сбивали пламя ручными огнетушителями.

Носовой и бортовой подъемники не прекратили свою работу ни на мгновение. Пикировщики, снаряженные бронебойными бомбами, один за другим подавались на взлетную палубу и откатывались в сторону кормы – настолько далеко, насколько позволяли вырывавшиеся из-под палубы языки пламени. Уцелевшие после взрыва в ангаре торпедоносцы спешно перетаскивали к носу.

Рвущиеся патроны из боезапаса горящих самолетов разлетались во все стороны, поражая технический персонал ангара, но люди продолжали работу. Надрываясь, они на руках вытаскивали многотонные машины из огня, не обращая внимания на мгновенно вспухающие пузыри ожогов. Им нужно было только немного времени, чтобы поднять вверх последние пикировщики, чтобы зафиксировать носовой подъемник в поднятом положении, чтобы выпустить пикировщики в воздух, чтобы поднять на палубу уцелевшую четверку торпедоносцев, к которым уже подвешивали торпеды, – дабы и их выпустить в воздух, усилив удар пикировщиков. Только время! Но его им никто давать не собирался.

В 0922 [142] авианосец содрогнулся и резко накренился на левый борт, через некоторое время нехотя выровнявшись. Один снаряд накрывшего их залпа упал в трех десятках ярдов по левому борту, два дали попадания. Один из этих двух снарядов прошил верхнюю палубу и развал борта в корме авианосца, словно они были из картона, и разорвался в воде у правой раковины. Второй угодил под острым углом в корпус на метр выше ватерлинии, пробил несколько

палуб и продольных переборок и взорвался глубоко внутри корабля.

142

Американская военная система обозначения времени является 24-часовой, и время по ней указывается без дополнительных знаков.

Попадания глухим раскатом отдались по всем помещениям «Беннингтона». В главном командном посту старпом авианосца не мигая уставился на деления кренометра: пузырек воздуха в изогнутой трубке и утяжеленная грузом стрелка сначала показали четыре градуса на правый борт, затем сползли до двух и снова медленно начали переползать на деление 3. Здесь они окончательно остановились, дав пищу для размышлений группе борьбы за живучесть: теперь для того, чтобы поднять самолеты в воздух, необходимо было спрямить крен, перекачав часть топлива в пустые цистерны левого борта и затопив несколько небольших бортовых отсеков.

Эта работа была проделана очень быстро, и уже к 0945 командиру авианосца доложили о возможности произвести взлет самолетов. Еще через две минуты первая пара вооруженных пятисотфунтовыми бронебойными бомбами «хеллдайверов» тяжело оторвалась от взлетной палубы. Остальные, сгрудившись у края зияющего провала, из которого продолжали вырываться клубы серого дыма, ждали своей очереди.

Лица пилотов были бледны как мел. Им посчастливилось выйти живыми из вчерашнего боя, и, еще не оправившись от него, они должны были снова атаковать неуязвимый русский линкор. Впрочем, этот вылет в любом случае был для них последним: их авианосец потерял возможность производить прием самолетов, а другой палубы в пределах радиуса их действия не было. Так что, сбросив бомбы и израсходовав боеприпасы к пулеметам, им оставалось только сесть на воду по курсу соединения и молиться о том, чтобы их подобрали корабли эскорта.

В течение следующих пяти минут все пикировщики поднялись в воздух и начали набирать высоту, кружась над своими кораблями.

Вид несущегося среди столбов воды, поднятых рвущимися снарядами, «Кронштадта», несомненно, производил сильное впечатление.

– Взгляни на этого русского. – Капитан Хенри Лакий, командир легкого крейсера «Мемфис», оторвав от глаз бинокль, обернулся к стоящему рядом юному уоррент-офицеру с побелевшим от волнения лицом. – Плевал он на нас! Эта тварь нам не по зубам, пусть авиация работает и линкоры. Адмирал совсем с ума сошел – он нас сожрет и не поморщится!

– Так что же, сэр? – Мальчишка побледнел еще больше, хотя это казалось невозможным. – Уходить? Бросить своих?

Бессменно откомандовавший «Мемфисом» в течение почти трех военных лет Лакий посмотрел на него, как на пустое место, оттопырив нижнюю губу.

– Выпускнику бы Аннаполиса [143] , юноша… – Он оборвал фразу. – В любом случае «Беннингтону» конец, это и коту ясно, а если мы останемся, конец нам. – Последние слова он произнес, снова оторвавшись от окуляров. – Разумеется, мы остаемся.

143

Аннаполис – столица штата Мэриленд, США, знаменитая командным военно-морским училищем.