Вариант «Бис»: Дебют. Миттельшпиль. Эндшпиль

Анисимов Сергей

Лодка шла вперед малым ходом, и все явственно почувствовали благословенный мягкий толчок, сопровождавший пуск торпеды. Матрос на секундомере пустил отсчет, и через шесть секунд, сразу после пуска второй, в носовые дифферентировочные цистерны начали принимать воду, чтобы компенсировать вес торпед и не выскочить на поверхность.

– Торпеда из второго аппарата вышла!

Пауза, все застыли в напряженных позах.

– Торпеда из четвертого аппарата вышла! Двадцать секунд от пуска первой!

– Мы не можем промахнуться, до попадания сорок секунд. Тишина в отсеках!

Снова пауза, только сердце у каждого колотится в ребра так, что могут услышать на поверхности.

– Сорок пять секунд, первая торпеда мимо… Пятьдесят… Пятьдесят пять, вторая торпеда мимо…

– Дерьмо!

– Молчать всем! Слу… Попали!!!

Лодку тряхнуло, из-под воды донесся тяжелый глухой рокот, словно по корпусу ритмично били мягкой кувалдой.

– Минута ровно! Минута две, четыре, шесть… Есть вторая!!!

На этот раз субмарину качнуло так, что люди с трудом удержались на ногах, а карандаши, подпрыгнув на столе, полетели на пол.

– Перископ!.. Мой бог, вы только поглядите!

Одна из выпущенных торпед попала крейсеру прямо под среднюю трубу, другая угодила между кормовыми артиллерийскими башнями, и боеприпасы в их погребах детонировали, вышвырнув к небу переливающийся оттенками оранжевого и черного, заворачивающийся внутрь себя огненный столб. В течение следующих секунд произошло еще несколько взрывов в кормовой части корабля, расшвыривающих в стороны изорванные в клочья детали стальных конструкций, и крейсер начал буквально проваливаться в воду, задирая форштевень к небу.

– Всплываем. Автоматчиков на мостик! Пойдемте, господа, поближе, рассмотрим мою несостоявшуюся висюльку. Хенке, будьте любезны, захватите с собой фотокамеру.

В балластные цистерны подали сжатый воздух, и подводная лодка всплыла в километре с небольшим от гибнущего корабля, ярко освещенного пожарами и пылающей на воде нефтью. Офицеры поднялись на мостик и устроили овацию своему командиру – уже никому не нужная по политическим причинам атака была проведена безукоризненно.

– Будем подбирать кого-нибудь?

– Зачем?

– Ну, узнаем название корабля… и вообще…

– Попробуем сами догадаться. Ну-с, это явно не «Лондон»: надстройка маленькая; это также не «Норфолк» и не «Девоншир»: у тех третья башня снята. Кто остается?

– «Бервик», «Камберленд», «Кент»…

– «Саффолк» и «Сассекс». Ну что ж, один из них стал восьмым тяжелым крейсером лайми [150] , потопленным в этой войне, и первым на счету кригсмарине. Хотя и слишком поздно. Поздравляю, господа, мы все отлично поработали.

150

Прозвище британских моряков; происходит от цитрусового фрукта – лайма, который в британском флоте традиционно использовался как средство против цинги.

Лодка совершила полную циркуляцию вокруг погружающегося в воду горящего крейсера, засняв его последние минуты со всех сторон, и продолжила свое движение на юг. Позади еще четверть часа стояло зарево, а затем темнота снова стала непроницаемой.

В только что сформированной цепи британских крейсеров, перекрывающих Атлантику к северу от Ньюфаундленда, образовалась брешь, но об этом еще никто не знал – условия радиосвязи были плохими, и еще в течение следующих восьми часов после несостоявшегося утреннего сеанса невыход «Сассекса» на связь расценивали как следствие надвигающегося с севера урагана.

Много позже выяснилось, что именно в эти часы в образовавшийся девяностомильный промежуток между «Белфастом» и «Аяксом» прошли три корабля русской эскадры.

Развернутая веером завеса из крупных крейсеров – все, кого успели стянуть сюда из разных баз или из охранения развернутых со своих маршрутов, а то и брошенных на произвол судьбы конвоев, – должна была засечь русских, определить направление их движения, повиснуть у них на хвосте, не давая уклониться от боя со спешащим к юго-западу флотом метрополии под командованием адмирала Мура. Три линкора типа «Кинг Джордж V», с флагом командующего флотом на «Дюк оф Йорк», составляли сильнейшую с начала войны эскадру: британское командование было полно решимости покончить с зарвавшимися русскими линкорами, подтвердив свое трехсотлетнее право на владение Атлантикой.

Линейные корабли прикрывались авианосцем «Индефатигебл» и только что присоединившимся к нему «Формидеблом», перешедшим из Гибралтара, а также тремя крейсерами, включая тяжелый «Девоншир», и девятью эсминцами. Еще два легких крейсера покинули соединение после выхода из района максимальной активности субмарин – они были более нужны для срочной проводки конвоев в британские порты.

Корабли эскадры, на которой каждый матрос знал, что им предстоит насмерть драться с двумя линкорами типа «Советский Союз», пытающимися изолировать их родину от западного союзника, дозаправились у Фарер, чтобы иметь полный запас топлива к началу охоты. Но никакой информации от спускающихся к югу крейсеров не было, и это заставляло Мура нервничать.

Он надеялся обнаружить русских до того, как погода испортится окончательно, что позволило бы ему атаковать их с большой дистанции силами двух авианосцев. После полного исчерпания их возможностей флот метрополии должен был бросить себя на чашу весов, сделав ставку на выучку британских артиллеристов и бесспорное преимущество своих артиллерийских радаров. Зная, какими потерями закончилась бесплодная атака «Беннингтона», про себя адмирал приготовился к тому, что экипажи большей части «эвенджеров» можно заранее списать со счетов. Но ужас этого решения, от которого хотелось выть, был неизбежен: ему требовалось хотя бы несколько торпедных попаданий, чтобы снизить скорость русских.

В эти два дня во всей громадной эскадре не было ни одного атеиста. Когда пятнадцать тысяч человек в той или иной форме одновременно думают о смерти, это создает потрясающее ощущение – напряжение чувствовалось кожей, а имя «Худ» повторялось сотни раз в день в каждом помещении каждого корабля. Гибель этого бронированного гиганта, любимца нации, была наибольшим потрясением для Британии за всю войну, и каждый думал, не будет ли он следующим.

Линейные корабли шли строем кильватера за завесой эсминцев и крейсеров, на обоих флангах соединения находились авианосцы, осуществляющие силами своих авиагрупп непрерывный круговой поиск на триста миль и противолодочное патрулирование. «Файерфлаи» и вооруженные глубинными бомбами «эвенджеры» взлетали и садились каждые десять минут, прочесывая океан.