Варианты стихотворений
Шрифт:
Базилио
перед
первой фразой Ужель над светлою наукой ты глумишься?
Базилио Над мыслью вольною, не знающей оков,
(«Благодарю Над драгоценнейшим наследием веков…
тебя…») Презрением к нему, как школьник, ты гордишься! [12]
Клотальдо
Нет не над знаньем я глумлюсь, но над забавой,
Над детскою игрой, что знаньем ты зовешь:
Без дела, без любви вся мудрость ваша — ложь.
Ты думал ли, мудрец, какой ценой кровавой
12
В
О если б унижал ты гнет и самовластье,
Смеясь над призрачным величеем царей,
Над жалкой тленною порфирою моей,
Хотя я сам король, но все ж не без участья
Внимал бы речи дерзостной твоей.
Мгновенье каждое досуга твоего
Купил ты у судьбы? Чтоб мог, как божество,
Ты опьянять себя блаженством созерцанья
В книгохранилищах, меж статуй и картин,
Под сенью мраморной, беспечен и один,
В пыли пергаментов вкушать всю негу знанья —
Ведь должен кто-нибудь от счастья отказаться,
Как вол, безропотно влачить железный плуг —
Чтоб мог ты грезою воздушной упиваться,
Чтоб знанье дать тебе, и роскошь, и досуг. [13]
13
В автографе: Народом куплено.
В автографе вместо этого ст.:
Ведь должен кто-нибудь трудиться за тебя,
В невежестве, в цепях, в грязи свой век губя,
От прав своих на жизнь и счастье отказаться.
Базилио
Нет, совесть мне кричит, что ты не прав, мой друг.
Когда для знания, для подвига святого,
Я с бескорыстною любовью отдаю
Сокровища, покой и дружбу, и семью, —
Ужель посмеешь ты клеймить меня сурово,
Как будто в праздности я трачу жизнь мою?
Иль мозга моего не тягостней работа,
Чем если б землю рыл я с заступом в руках,
Иль меньше я тружусь, чем пахарь на полях,
И на лице моем не те же капли пота?..
Устал я, как мужик, измученный в страду
Не острою сохой, а мыслию свободной
На поле умственном взрывая борозду,
И ты назвал игрой мой подвиг благородный!
Клотальдо
Наш мир по-прежнему отчаяньем объят…
Нам груды книг твоих души не утолят,
Бесплодных ваших дум нас не согреет пламень.
Нет Бога жаждущим — ты Бога не открыл,
Зачем и как нам жить — глупцов не научил,
Просили хлеба мы — вы подали нам камень. [14]
Базилио
14
Перед этим ст. в автографе:
Да, твой великий труд — ничтожная игра.
Скажи, кому помог ты, в муках и позоре —
Что сделал для людей, для пользы и добра,
Чьи слезы осушил, кого утешил в горе?
Безумец, не оно ль, не знанье ли дает
Вам, недостойным, власть над вечною природой,
Не просветило ли сознаньем и свободой
Оно ваш темный ум?.. Свершая свой полет
Высоко над толпой, над скованным народом.
Из состраданья к вам наука мимоходом
Кидает в дольний мир небесные дары.
В ответ летят лишь крики черни:
«Готовьте ей венки из терний
Готовьте пламя и костры!..»
Двуногий зверь, слепой и вечно полный страха,
Ты прозябал в лесах, но знание пришло,
Благое, светлое, и подняло из праха,
И к звездам блещущим победно вознесло
Твое поникшее, угрюмое чело.
И в нем ли пользы нет — коль ставите вы гранью
Лишь пользу жалкую божественному знанью!
Клотальдо
О горе, горе вам, вожатые-слепцы,
Учителя, пророки, мудрецы, —
Вас слишком позднее раскаянье постигнет,
И задохнетесь вы от пыли мертвых книг:
Теперь уж скорбь томит, но в тот ужасный миг
Она безумного отчаянья достигнет!
Тогда вы молвите горам в предсмертный час:
«Падите, горы, скройте нас!»
…………………………………………………. [15]
Базилио
Я на посту моем останусь до конца;
Пред истиной дрожат лишь слабые сердца.
О, как бы ни были мне тягостны страданья
От беспощадного, правдивого сознанья —
Я в разум верую и не страшусь его,
И громко исповедую науку,
И за нее готов пойти на смерть и муку,
Как за Спасителя и Бога моего!..
15
Отточие отмечает снятый по цензурным соображениям фрагмент автографа:
Как темного, в навоз зарывшегося крота,
Вы презираете бессмысленный народ,
Но он поднимется и мстителем придет,
И у вождей своих потребует отчета.
И что вы скажете тогда? Ему в глаза
Вы бросите ли вновь надменное презренье,
Но будет он могуч и страшен, как гроза,
И совершится Божье мщенье!
Клотальдо
Прости, я говорил с невольным раздраженьем…
Окончим спор… Король, боюсь я одного,
Что может Сильвио, питомца моего,
Похитить у меня ваш мир, объятый тленьем…
О только молви: нет, уйми ты страх в груди,
И, если не меня, хоть сына пощади.
вм. Базилио
последнего Но я люблю его!..
четверостишия
Базилио («Я Клотальдо
должен на краю О, Боже
могилы…») Он света солнца мне дороже,
Ему всю жизнь я посвятил,
Его, как женщина, с любовью
Я на груди моей носил,
Порой, склоняясь к изголовью,
Мои седины забывал;
Его баюкал, пеленал
Я непривычными руками,
И часто дряхлыми устами
Я песни детства напевал. [16]
Базилио
Когда гляжу, угрюмый, бледный,
На игры юношей порой —
Я втайне думаю с тоской:
«А где-то Сильвио, мой бедный,
А где-то сын мой дорогой?»
Ко мне, скорей, мой мальчик милый:
16
В автографе после этого ст. идет фрагмент:
Ужели прихоть властелина
Погубит все: пришел ты вдруг
И говоришь: «Он мой» — и сына,
Ребенка милого, из рук
Отца ты можешь вырвать силой,
Опору старости унылой.
Прости, не помню сам от мук,
Что говорю — о сжалься, друг!
Король
Не меньше я, чем ты, страдаю,
О, разве в сумраке ночей
Я влагой слез не обливаю
Подушки пурпурной моей
Еще хоть раз обнять его —
Старик, терпеть нет больше силы:
Отдай мне сына моего!
Клотальдо
Но как бороться с волей рока
И с властью грозною светил?
Базилио
Я все обдумал, все решил.
Слова мои исполни строго:
В напитке опиума дашь
Ты Сильвио; и побежденный
Струей могучей влаги сонной,
Уснет беспечно отрок наш.
И сном объятого глубоким,
Его в чертог перенесем —
Узнаем все: каким царем