Вас сюда не звали!
Шрифт:
Вроде, поняли. Кое-кто даже заулыбался. Нехорошо так, предвкушающе.
– Да, и еще одно, - предупредила я напоследок.
– Вас наверняка начнут расспрашивать. Как бы невзначай. О жизни в королевстве, о дяде Эгиле, ну и обо мне, само собой. Надеюсь, не надо объяснять, что делать, если такое вдруг случится?
– В рожу дать?
– Несмело предположил кто-то не слишком умный.
– Денег взять!
– Строго поправила я.
– Только не сразу. Сначала путь как следует поговаривают, цену получше предложат. А уж
Нестройный, но веселый хор подтвердил, что ого-го как справятся. Почему бы и не справиться, в самом деле. Что-что, а байки травить у нас в Приболотье любят.
Потом я перекинулась парой слов с Одди и Рунфридом - тем усачом, что командовал вторым отрядом, - и поспешила обратно ко входу во дворец, где меня терпеливо дожидался господин распорядитель. Разумеется, в сопровождении шести человек охраны. Не то, чтобы я всерьез опасалась нападения, но и рисковать впустую тоже не хотела. И совсем скоро оказалось, что не зря меня с самого утра донимало нехорошее предчувствие.
Ох, не зря.
Глава 12
До отведенных мне покоев в западном крыле дворца мы добрались на удивление быстро. Мне даже показалось, что внутри дворец намного меньше, чем выглядит снаружи. Это было немного странным, ведь обычно совсем наоборот, но всерьез задуматься над этой странностью мне тогда не дали.
Стоило переступить порог, как в горле запершило, а на из глаз брызнули слезы. Потом меня шатнуло в сторону и я непременно упала бы, не подхвати меня чьи-то крепкие руки.
– Что... за... вонь?
– вытолкнула я сквозь кашель.
– Джехенеми... ыкзышь...
Старый осел Сёнер-деде опять положил слишком много сэды-речынэ! Кермызы Танрим, апталла касшы курума...
Нет, нет, нет!
Не то, опять не то. Не моё. А что тогда моё?
Тут в лицо дохнуло холодом, и дышать стало чуть полегче. Потом меня усадили в кресло и это было очень кстати, потому что ноги меня совсем не держали.
– Курильницы, - так же сдавленно откликнулся кто-то.
– Восемь... а, не, девять. Какой дурак их сюда натащил столько?
Хастейн - вспомнила я. Этого парня зовут Хастейн. Он, вроде, кем-то там приходится дедовой сестре. Родня, значит. Если, конечно, у моего деда вообще были сестры. Если и это воспоминание я не подцепила в том проклятом шаре.
Предки, да так и с ума сойти недолго...
– А мы-то все не дураки, скажешь? Ввалились, как овцы на бойню, только бери да режь.
Это Рёде Бешеный. Его имя, вместе с тремя дюжинами других, я заучила три дня назад на постоялом дворе в Оленьем городе. Дед говорил, что без этого слушаться-то может и будут, а вот уважать -уже вряд
– Госпожа, что с вами? Вам плохо, госпожа?
Так, а это еще кто? Женщин у меня в отряде точно не было.
Потом мне в руки сунули мокрый платок. И я, наконец-то, смогла утереть слезы и оглядеться по сторонам.
– Где... это?
– кое-как выговорила я непослушными губами, но меня, как ни странно, поняли.
– Выбросили, -с готовностью откликнулись со стороны окна, - прям туда, вниз. Ух, и крику же было!
Против света говоривший казался просто темным силуэтом, но по оттопыренным ушам я поняла, что это Уни. Прозвище у него тоже было, но мне его так и не сказали. Сам он краснел и молчал, а остальное ржали, как кони.
Стоило нащупать этот пласт воспоминаний, только моих и больше ничьих, как страх отступил. И я даже начала кое-что соображать.
– Так, а еще двое где?
– начала было я, но ответ не понадобился, потому что они как раз входили в дверь, подталкивая перед собой дрожащего господина Фуглфрида.
– Здоров же он удирать!
– пропыхтел Одульф Коротышка.
– Шустрый, зараза. А по виду и не скажешь.
– Да ты уж забыл, когда бегал в последний раз, вот и...
– начал было его брат Одвар, но его тут же окоротили:
– Пасть захлопни! Мы ж не дома...
И все затихли, выжидательно глядя на меня.
Ладно, начнем с простого.
– Кто ты и что здесь делаешь?
– строго спросила я незнакомую девчонку с огромными, перепуганными глазами.
– Дотта, ваша милость, -пролепетала та, комкая подол скучного, но опрятного серого платьица.
– Госпожа Мар сказала, что ваша милость без служанки приехала и надо, чтобы я шла сюда и служила как следует, а не то она велит... ой, простите, ваша милость, я не должна была...
– Понятно, - я нетерпеливым жестом оборвала этот словесный поток, и спросила еще строже: - Курильницы ты принесла?
– Нет, ваша милость, -всхлипнула девчонка.
– Ну все, все, не надо плакать. Я тебе верю, -ободряюще улыбнулась я и махнула рукой: - Можешь идти.
Можно было бы ее еще немного припугнуть, чтобы сказала наконец правду, но толку-то? Будто и так непонятно, что кто принес дурацкие дымилки, и кто ей это приказал. А вот кто натравил на меня самого Фуглфрида - это уже интересно.
– Признаться, я не сильна в тонкостях имперских законов, - доверительно сообщила я господину распорядителю,как только за служанкой закрылась дверь, - но, быть может ты знаешь, какое наказание определено тем, кто покусился на жизнь королевской особы? Колесуют? Или все-таки четвертуют? Или, быть может, сажают на кол? Варят в масле? Не знаешь? Как жаль. А пойдем тогда у Верховного судьи спросим?
– Прошу вас, госпожа, пощадите!
– жалобно взмолился Фуглфрид, падая на колени.
– Это не я! Я не знал!