Василий Головачёв представляет: Золотой Век фантастики
Шрифт:
Следующие несколько дней были до такой степени сумасшедшими, что могли любого вывести из равновесия. Без всякой пощады Карс выжимал из людей последние силы, и каждый удар барабана приближал их к полному изнеможению. С небольшим, правда, преимуществом, но Карс все же умудрился оторваться от погони. Однажды, когда их почти уже настигли, внезапный шквал разметал более мелкие корабли кхондов. Они быстро оправились и снова наседали. И снова моряк на смотровой вышке докладывал о приближении армады. Ближайшие из преследователей были на расстоянии двух-трех часов от них, их было четыре или пять. Карс вспомнил старую пословицу: «Жестокая
И опять улегся тяжелый, душный штиль. Гребцы надрывались, и весла вздымались и опускались, движимые только одним — страхом перед кхондами. Карс стоял у мачты на корме, серьезный и мрачный. Игра была проиграна. Длинные корабли кхондов настигали их, они были уже совсем близко.
Внезапно до него донесся резкий крик матроса с мачты:
— Паруса!
Карс взглянул туда, куда матрос указывал рукой.
— Корабли сарков!
Он увидел их — несущихся на полной скорости, — три военные галеры патруля сарков. Перегнувшись через фальшборт, он крикнул гребцам:
— Нажмите, псы! Вперед! Помощь близко!
Они нашли в себе силы и последним отчаянным рывком снова ушли вперед.
Иваин подошла к Карсу и встала рядом.
— Мы уже совсем близко от Сарка, повелитель Рианон. Если мы сможем продержаться еще немного…
Кхонды приближались к ним в яростной попытке догнать их и потопить еще до того, как корабли сарков поравняются с галерой. Но было уже поздно. Патрульные корабли начали бой. Они набросились на кхондов, и воздух наполнился криками, звоном тетивы, шипением катапульт и стрел, жутким треском ломающихся весел. Сражение продолжалось почти три часа. Кхонды отчаянно держались и не отступали. Корабли сарков окружили галеру стеной и не давали им пробиться к ней. Снова и снова атаковали кхонды их легкие суда, и снова их удары были отбиты.
На патрульных кораблях имелись баллисты, и Карс увидел, как два корабля кхондов, пораженные ими, медленно ушли под воду.
Легкий бриз шевельнул паруса. И снова горящие стрелы пропели в воздухе. Две патрульные галеры были охвачены огнем, но и кхонды понесли ощутимые потери. А за это время черная галера сумела набрать скорость и шла под всеми парусами к берегу Сарка.
Берег этот становился все ближе и ближе, темная береговая линия была легко различима даже невооруженным глазом. И тогда, к своему великому облегчению, Карс увидел множество кораблей, спешащих им на выручку. Но вид горящих судов Кхондора — там, вдали, — наполнял его душу болью и горечью. Глядя на паруса Морских Королей с большого расстояния, он понимал, что час большой битвы приближается. В этот момент ему казалось, что нет никакой надежды.
Поздно вечером они вошли в залив Сарка. Широкая гавань вмещала множество кораблей. По обоим берегам канала раскинулся город, могучий и бездушный.
Это был город, чье великое себялюбие было так сродни характеру людей, населявших его. Карс увидел высокие холмы и роскошный дворец, венчающий самый высокий из них. Здания примитивной архитектуры, с непробиваемыми стенами и толстыми башнями, вздымающимися к небу, ярко и грубо расписанные, были почти безобразны в своей мощи.
Весь портовый район уже кишел возбужденными людьми. Сигналы об атаке Морских Королей подняли по тревоге многочисленные корабли и галеры, готовые к обороне. В воздухе стояли шум, грохот и лязг. Город ждал войны.
Позади Карса зашептал Бокхаз:
—
— Я смогу это сделать. У меня было много времени, чтобы научиться изображать из себя Проклятого.
Но втайне он содрогнулся. Окруженному массивными стенами Сарка, ему казалось безумием играть здесь роль бога.
Толпа на набережной приветственными криками встречала Иваин, когда она сходила на берег. Но люди замирали в изумлении, глядя на высокого светловолосого человека, похожего на кхонда, который держал в руке шпагу. Солдаты окружили их и провели сквозь возбужденную толпу. Радостные возгласы неслись им вслед, в то время как они шли вверх по переполненным улицам к большому дворцу на холме. Они быстро поднялись по лестнице и оказались в прохладной темноте дворцовых коридоров. Прошли через громадные гулкие залы, по полу, выложенному мозаикой, среди массивных колонн, поддерживающих гигантские перекрытия, щедро позолоченные.
Карс обратил внимание на то, что во многих орнаментах присутствует изображение змеи. Он только пожалел, что с ним не было Бокхаза. Чтобы предстать перед королем во всем своем могуществе, он был вынужден оставить этого толстого жулика на корабле, и сейчас ему было очень одиноко.
У серебряных дверей тронного зала сопровождавший их страж остановился. Вышел церемониймейстер, одетый в кольчугу, прикрытую бархатным плащом, склонился перед Иваин.
— Ваш отец, король Гарах, счастлив видеть ваше благополучное возвращение и приветствует вас. Но он умоляет вас подождать, потому что сейчас занят секретным разговором с господином Хишахом, эмиссаром из Кара-Дху.
Губы Иваин перекосились.
— Он уже просит помощи у Змеи? — Она кивнула на закрытую дверь. — Скажи королю, что я желаю видеть его немедленно.
— Но Ваше Высочество…
— Скажи ему, — добавила Иваин, — или я войду без разрешения. Передай ему, что здесь находится тот, кто требует аудиенции и кому даже Гарах и Кара-Дху не посмеют отказать.
В полном замешательстве церемониймейстер взглянул на Карса. Он колебался еще некоторое время, затем отвесил поклон и вышел в серебряную дверь.
В голосе Иваин Карс уловил нотку горечи, когда она говорила о Змее, и потребовал, чтоб она объяснила, в чем дело.
— Нет, господин, — ответила она, — я позволила себе это только один раз, и вы были добры ко мне, вы не рассердились. Я не вправе была говорить здесь об этом. К тому же, — она пожала плечами, — вы же видите, как мой отец не доверяет мне, несмотря на то, что мне приходится за него сражаться.
— Ты не желаешь получать помощь от Кара-Дху даже сейчас?
Она молчала, и тогда Карс сказал:
— Я разрешаю тебе говорить. Не бойся.
— Хорошо, я скажу. Когда два сильных народа оспаривают друг у друга первенство, когда их интересы сталкиваются на каждом берегу моря — это естественно. Человеку свойственно желание власти. Я хочу победы для Сарка в этой битве, я жажду победы над Кхондором. Но…
— Продолжай.
Она выкрикнула со страстью:
— Но я хочу, чтобы Сарк стал великим благодаря честной силе оружия. Боец против бойца, как это было в старое время, еще до того, как Гарах заключил союз с Кара-Дху! Нет никакой чести в победе, которая одержана еще до начала битвы.