Василий Тёмный
Шрифт:
Глава 4
Когда в Москве происходили эти события, в Вильно, в Верхнем замке, глубоко под землей, за столом со свечами сидели два человека: великий князь Литовский Витовт и высокий, ладный собой, закованный в цепи, Януш. Допрос ведет лично Витовт. Рядом никого нет.
– Так ты отрицаешь всякую связь с королевой? – спрашивает князь.
Януш, опустив голову, отвечает:
– Да, отрицаю.
– Пан Януш, – сдерживая себя и стуча пальцами по столу, говорит князь, – ты зря упираешься. Если ты мне не расскажешь всей правды, навеки останешься здесь. Как вон те… –
Януш поворачивается. Тело его нервно дернулось. Витовт, внимательно глядя на него, понимает: это произвело впечатление.
– Ну? Или ты надеешься, че тя кто-нибудь спасет? Напрасно! И те… – Он кивнул в угол. – Надеялись.
Набычась, Януш ответил:
– Ты ошибаешься, меня найдет и освободит королева.
– Дурак, – в сердцах произнес Витовт.
Он встал и заходил по камере. Потом остановился перед Янушем:
– Хорошо, есть другой способ тебя разговорить. – И повернулся к дверям. – Эй! – крикнул он.
Дверь тотчас открылась и на фоне дверного проема появилась фигура воина.
– Кузнеца ко мне с инструментом.
Януш понял. Пытки он боялся пуще огня.
– Не надо! Не надо! Я все скажу.
В это же время в краковском королевском дворце, в покоях королевы, находился епископ Збигнев Олесницкий. Он был выше среднего роста, суховат, худощав. Удлиненное лицо, прямой нос и красивый разрез губ делали его приятным. Но несколько впалые глаза слегка старили его. И кое-кто мог ошибочно завышать его возраст. Он был молод не годами, а душой. Она у него не знала покоя. Как только он узнал, что у королевы пропали ее служанки, а за ними и ее любовник, он всполошился. Истину, вырванную из Януша, что бы ни говорили, прозорливый епископ понял сразу. Понял он и другое: что все в одночасье может рухнуть. Где-то, скорее всего в Литве, кто-то, скорее всего Витовт, допрашивают их. Показаний женщин епископ не боялся. Они ничего не видели. А вот показания Януша…
Но все же, все же, прежде чем начать действовать, он решил убедиться еще раз: какие были отношения между королевой и Янушем. Разговор с ней епископ начал такими словами:
– Госпожа королева, я уже говорил с вами на тему: чьи у вас дети. Не раздумали ли вы слова, сказанные мне, взять назад, зная последствия, о которых я говорил?
– Нет, мой дорогой епископ, мне Польша дорога, и я не хочу принести ей вреда. Я повторяю, что дам клятву, с условием, что вы не передумали снять мой грех.
– Не передумал, – промолвил епископ.
– Тогда, – проговорила королева, – действуйте, как считаете нужным.
Епископ, поехав к себе, всю дорогу молчал. Сопровождавший его ксенз так и не услышал от него ни одного слова. Епископ думал. И пришел к одному выводу: во что бы то ни стало, надо узнать, где находится Януш. Вернувшись к себе, он позвонил. Появился молодой послушник с умным, сообразительным взглядом.
– В церкви Святой Магдалины есть два служка. Пусть они придут ко мне завтра после заутрени, – проговорил епископ.
Послушник поклонился и закрыл за собой дверь.
Наутро служки уже появились у епископа. У них были бандитские рожи, хитрые глаза и крепкие плечи. Когда-то епископ спас их от виселицы, и за это они служили ему верой и правдой. Пользовался он ими только в исключительных случаях. И этот случай настал. Проверив, не задержался ли кто случайно у его двери, он рассказал им об их задаче.
– У королевы, не скрою, был любовник Януш. Его кто-то похитил. Подразумеваю литовского князя Витовта. Думаю, он держит его в своем замке в Вильно. Проникнуть туда сложно. Вытащить Януша оттуда невозможно. Тогда возможно оставить его там навсегда. – С этими словами он достал из стола маленький пузырек с белым порошком. – Куда бы его ни высыпать, он немедленно растворяется. Вы поняли меня?
Те закивали послушно головами.
– Тогда че сидите?
Один из них, видать, побойчей, пошевелил пальцами.
– А! – хитровато воскликнул епископ и достал довольно тяжелый мешочек.
Для этого дела Збигнев денег не жалел.
Принимая его, служка сказал:
– Ето другое дело! – И засунул мешочек себе за пазуху.
Спустя месяц после встречи у епископа в Вильно въехали два мелких торговца. Товар у них был ходкий: пуговицы, иглы, нитки, вязальные спицы, недорогая холщевая материя и… доброта. Место стоянки они выбрали возле старой корчмы, которой когда-то владел Иосавеф, теперь его сын Харим. Он многое перенял у отца. Умел быстро оценить гостя, как кому услужить. В то же время шкуру драл с поваров. Поэтому обеды были недорогие, вкусные. Отбою от посетителей не было. По-прежнему здесь доминировала замковая стража. И по-прежнему им всегда не хватало денег. А тут на те, двое удачливых, добрых и отзывчивых торгоша, готовых всегда прийти им на помощь. Вскоре они стали своими, от которых не было тайны.
Так им удалось узнать, что в глубокой камере содержится страшный преступник, которого берегут пуще глаз своих. Хоть он и преступник, но… человек. И как ему не порадеть. Особенно податливым на их просьбы был один из стражников, уже немолодой и бывалый. Он клюнул на их жалость к преступнику и согласился тайно принести тому кусок пирога, которые так вкусно пекут в корчме Харима.
– И для меня не забудьте, – проговорил стражник.
Те согласно кивнули, добавив:
– Пущай напоследок хоть поест по-человечески.
Они тотчас пригласили Харима и попросили испечь пирог. К концу их гулянки пирог был готов. Выглядел он аппетитно. Золотистая корочка, запах, от которого можно обалдеть. В той толкотне, крике, иногда возникающих драках, кто заметит, что служка слегка посыпал его «солью». Каждый делает продукт себе по вкусу. И вот бережно завернутый пирог оказался в руках стражника. Поклявшись, что он доставит его по назначению и, попросив за это сервировать ему хороший стол, стражник, слегка покачиваясь, пошел в верхний замок.
А через пару дней Яноша нашли мертвым. Недоеденный пирог лежал на столе. Когда дали его собаке, она вмиг околела. Витовт не находил себе места. Когда он узнал от воина, кто дал ему этот пирог, князь приказал, хотя мало на это надеялся, схватить этих торговцев. Но сработало. Не успели те скрыться. И попали в камеру, где до этого сидел Януш. С ними разговор был жестким. Огонь сделал свое дело. Только одну ошибку допустил Витовт: не потребовал от них той отравы. Ведь не всю ее они использовали. Те рассказали, как все было.