Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна
Шрифт:
Второй мужчина отошел назад, и тут она увидела третьего. Он был выше и мощнее сложен, чем остальные, но с мягкими, округлыми плечами. В кисти и пятки имплантированы петушиные шпоры – такие иногда носила шпана транспортного мира; они символизировали примерно то же самое, что в стародавние времена кастеты и кистени. Из одежды – только штаны. На недавно обритой голове отрастает темный ежик. Один бицепс опоясан красными пятнами: словно кровоподтеки или воспаленные порезы. Лет пять назад это клеймо так часто фигурировало в детективных романах, что теперь его почти
Двое первых обернулись к третьему. Ридра ждала слов – чтобы определить, установить, идентифицировать. Они посмотрели на нее, затем направились обратно в стену. Пандус начал втягиваться.
Она поднялась на локтях, крикнула:
– Послушайте! Где мы?
Сребровласый мужчина ответил:
– Джебель-Тарик.
Стена за их спинами сгустилась.
Ридра взглянула на сеть (которая на другом языке называлась иначе), разорвала одно звено, второе. Натяжение ослабло, паутина распалась, и Ридра спрыгнула на пол. Выпрямившись, она сообразила, что второй паренек – это Кайл, который работал с Лиззи в ремонтной бригаде. Коготь завозился.
– Погоди.
Она начала надрывать нити.
– Что он тебе сказал? – спросил пилот. – Свое имя? Или сказал лечь и заткнуться?
Она пожала плечами и разорвала следующую.
– «Джебель» на старомавританском – «гора». Может быть – «Гора Тарика» [9] .
Коготь выпутался из обрывков сети:
– Как ты с ней с’равилась? Я минут десять тре’ал – и ничего.
– Потом расскажу. А «Тарик», наверное, чье-то имя.
Коготь взглянул на разодранную паутину, поскреб за ухом, в недоумении потряс головой и встал на задние лапы.
9
Джебель-ат-Тарик («гора Тарика») – арабское название Гибралтара по имени бербера Тарика ибн Сеида (670–720), завоевателя Испании.
– По крайней мере, это не захватчики, – сказала Ридра.
– С чего ты взяла?
– Вряд ли среди людей на той стороне оси многие слышали о маврах. С Земли туда эмигрировали только жители Америк, и это было еще до Америказии и до того, как Панафрика проглотила Европу. Кроме того, Титинские рудники находятся в туманности Цезаря.
– Ну да, – хмыкнул Коготь. – Но мало ли откуда взялся их вы’ускник.
Она взглянула на то место, где открывалась стена. Ухватить суть их положения казалось такой же бесперспективной задачей, как пробовать ухватиться за голубой металл.
– Что, черт возьми, случилось-то?
– Мы взлетели без пилота, – сказала Ридра. – Надо полагать, тот, кто вещает на Вавилоне, может передавать сообщения и на английском.
– Вряд ли мы взлетели без ’илота. А с кем тогда говорил Ка’рал? Если бы не было ’илота, мы бы не сидели здесь, а размазались бы ’о ближайшему солнцу.
– Может, это тот же, кто сломал платы. – Ридра окинула мыслью предшествующие события, и гипсовая стена бессознательного обратилась в прах. – Видимо, диверсант не хочет меня убивать. «ТВ-пятьдесят пять» мог уложить меня там же вместе с бароном.
– Интересно, ш’ион на корабле тоже говорит на Вавилоне?
– Вот и мне интересно.
Коготь огляделся:
– Это что, все? А где остальные?
– Прошу прощения.
Они обернулись.
Стена опять раскрылась. Худенькая девочка с зеленым платком на коричневых волосах держит миску.
– Хозяин сказал, что вы встали. Вот я вам принесла.
Веки на больших карих глазах заморгали, словно птичьи крылышки. Она указала на миску.
Ридра распознала в голосе искренность, но в то же время и страх перед чужаками. Однако тонкие пальчики держат посудину крепко.
– Спасибо большое! Ты очень добрая.
Девочка слегка поклонилась и улыбнулась.
– Я знаю, ты нас боишься. Не надо.
Страх отступал, острые плечи расправлялись.
– Как зовут твоего хозяина? – спросила Ридра.
– Тарик.
Ридра выразительно глянула на Когтя.
– А мы в «Горе Тарика»? – Она взяла миску. – Как мы сюда попали?
– Он оттащил ваш корабль от центра новой Лебедь-сорок два. Вы выпрыгнули из стазиса, и у вас отказали генераторы.
Коготь зашипел (так он обычно присвистывал):
– Те’ерь ясно, ’очему мы вырубились. Если дрейфовать с такой скоростью…
От этой мысли у Ридры словно пробку из живота вышибло.
– Значит, мы и правда неслись прямо в новую. Может, все-таки не было пилота.
Коготь снял с миски белую салфетку:
– Ка’итан, ’оешь курочки.
Обжаренные куриные бедрышки были еще горячие.
– Сейчас. Надо кое-что прояснить.
Она вновь обратилась к девочке:
– То есть «Гора Тарика» – это корабль, правильно? И мы на нем?
Девочка убрала руки за спину и кивнула:
– Хороший корабль.
– Но явно не пассажирский, – продолжала Ридра. – Что за грузы вы возите?
Неудачный вопрос. Снова страх. Не просто личное недоверие к чужакам, а что-то более укоренившееся, официальное.
– Мы не возим грузы, мэм. – И тут же скороговоркой: – А вообще мне с вами говорить нельзя! Пусть вам Тарик скажет.
И девочка отступила в стену.
– Коготь, – сказала Ридра, почесывая в затылке, – космических пиратов ведь больше нет?
– Транс’ортные корабли не угоняли уже лет семьдесят.
– Так я и думала. Ну и куда мы попали?
– Без ’онятия.
Но тут на сияющих пластинах его щек зашевелились голубые отсветы. Шелковистые складки над бровями наползли на темные диски глаз.
– Оттащил «Рембо» от Лебедя-сорок два? Ясно, ’очему они его называют горой. Эта хреновина размером, наверно, с военный корабль.
– Да, но Тарик совсем не похож на космолетчика.
– И бывших зэков в армию тоже не берут. Куда мы угодили, ка’итан?