Вблизи Софии
Шрифт:
Светла была удивлена этой скороспелой дружбой, но прямота девушки понравилась ей.
— Ну что ж, давайте… Лиляна, так ведь?
— А разве плохо? Мне не нравится Лили, да и не подходит ко мне. Все мои близкие, и инженер Зарев тоже, называют меня Лиляна. Может быть, вы находите, что это слишком серьезно для меня? Вы правы. Я не настолько серьезна.
Светловолосая девушка звонко смеялась и кокетливо посматривала на всех. Траян Евтимов сидел в углу на тахте. Рядом стоял Младен. Светла накрывала на стол, но остановилась со скатертью в руках, прислушиваясь к веселой болтовне.
— Говорят, имя много значит в судьбе человека. У меня есть одна знакомая, намного старше меня. Так вот
Светла все еще стояла со скатертью в руках. Девушка ее забавляла. Она взглянула на Младена. Нахмурив брови, он не отрываясь мрачно смотрел на Лиляну. Светла тоже не любила, когда о стройке говорили с пренебрежением, и потому прервала девушку:
— Да нет, вы еще по-настоящему и не видели нашего, как вы говорите, «чуда». Не были на плотине, не спускались в туннель. Даже площадь в темноте не разглядели, наверное.
— Но ведь я для этого и осталась. Хотя не представляю, как я туда пойду, когда у меня нет ни брюк, ни специальной обуви, — девушка вытянула ногу в прозрачном нейлоновом чулке и открытой туфельке на тонком высоком каблуке. — Однако завтра, когда рассветет, я постараюсь осторожно пройти туда. Я не собиралась у вас оставаться и только в самый последний момент сунула в сумку пижаму. Подумала, может быть, меня оставят переночевать и я смогу осмотреть это хваленое водохранилище. А то мне надоело о нем слушать. Да, в туннеле ведь работает инженер Тошков? Вот он мне все и покажет. А его здесь нет? Неплохо было бы его пригласить. Он такой милый и к тому же прелестный собеседник. Он бы уже успел мне наговорить кучу комплиментов.
— К сожалению, инженер Тошков просил его не беспокоить сегодня вечером, — выговорил наконец Младен. — А может быть, он и уехал.
— Конечно. Инженер Тошков каждую субботу и воскресенье в Софии. Поэтому он все такой же, ничуть не одичал, как некоторые молодые люди. А я не люблю слишком серьезных мужчин. Светла, ваш муж такой же серьезный и скучный?
Даже рюмки на столе весело зазвенели от дружного смеха. И чуть ли не громче всех смеялся Траян Евтимов. Ему было приятно смотреть на эту красивую девушку, которая в маленькой комнате чувствовала себя, словно в большом салоне, опускалась на простой деревянный стул, как в кресло, и, кокетливо посматривая на одного, насмешливо улыбалась второму, решив очаровать всех сразу.
— Ну, напрасно вы так нападаете на наших мужчин, — улыбнулась Светла. — До дикарей им еще далеко. Младен чудесно поет, а мой Мирко играет на скрипке. И остальные молодые инженеры тоже очень веселые, устраивают
— А я и не подозревала о таких талантах инженера Зарева. Любопытно было бы послушать. Может быть, мне здесь посчастливится?
Лиляна села на тахту рядом с Евтимовым. И стала опять разглядывать комнату, которую достаточно было окинуть одним взглядом.
— А у вас мило и уютно. Грешный человек, я не могу без удобств. И даже когда еду на Витошу — правда, это случается не так часто, — то и там стараюсь устроиться с комфортом. Да, жить можно и здесь, но я из Софии ни на шаг. Разве что в гости поехать.
Лиляна внимательно оглядела мужчин. И осталась довольна: Младен был самый красивый. Траян Евтимов тоже ей понравился, седина его не портила. Он внимателен, в нем чувствуется умение ухаживать и светская учтивость. Понравился ей и спортивный костюм Евтимова — в елочку. Костюм не новый, но видно, что сшит у хорошего портного. И вообще хорошо, что он даже внешне как-то выделяется. А то здесь не отличишь мужчину от женщины, рабочего от инженера. Все, не исключая Мирко и Младена, одеты в брезентовые брюки, ватники или куртки. Чтобы еще больше подчеркнуть различие между собой и остальными, Лиляна так положила ногу на ногу, чтобы всем было видно, какие они у нее стройные. И, не поворачивая головы в сторону Младена, сказала:
— А почему это инженер Зарев стоит? Он, верно, уже приготовился петь соло?
Младен не торопился сесть рядом с ней, хотя все время только об этом и думал. Он боялся выдать свое смятение.
Лиляна, конечно, приехала сюда из-за него. Она осталась только ради него. Но как держать себя с ней при посторонних? Ему хотелось поскорее рассеять недоразумение их последней встречи. Собственно, никакого недоразумения не было. Он приревновал Лиляну, не мог спокойно видеть ее легкомыслие и кокетство. Его и сейчас это раздражало. Может быть, она хотела скрыть от чужих глаз свое чувство? Но что-то уж слишком она его прячет. Вот снова начала бессмысленную болтовню с Евтимовым.
— Инженер Евтимов — самый приятный собеседник, — сказала Лиляна Светле, когда та подходила к столу. — Уже ужин? Я помогу вам накрыть на стол. Это предоставьте мне. — И она лениво, с кошачьей грацией поднялась со стула. — Где ножи и вилки? А куда вы кладете хлеб? Ведь я ничего не знаю. Больше мешаю. Но когда приеду в следующий раз, то помогу вам уже как следует… Вилки нашла, а где ножи?
Светла заразилась ее веселым, беззаботным настроением.
— Дело в том, что резать ножами нечего. Я думаю, сделать яичницу.
— Что, яичницу? Дайте я сделаю. Яичница по-панагюрски — это моя специальность. И единственная, конечно, — она взглянула на свою светлую юбку и красный свитер. — Мне нужен фартук. Я возьму, да? — И, не дожидаясь разрешения, взяла цветастый фартук и надела его.
— Жаль, что у вас нет зеркала побольше — посмотреть бы, как я выгляжу. Какой миленький ситчик! По-моему, он очень подходит к свитеру.
Весело напевая, Лиляна поднялась на цыпочки, чтобы оглядеть себя в зеркало, схватилась за вешалку и свалила ее. Почувствовав себя виноватой, она на мгновение смутилась, но тут же весело рассмеялась, заражая всех своей беспечностью.
— А кто будет поднимать вешалку? Я ее уронила, а поднимает пусть кто-нибудь другой! Не могу же я одна заниматься этим. Для чего тогда созданы мужчины?..
Никто и не подумал сердиться. Младен был ошеломлен ее дерзким кокетством, которое в другой женщине показалось бы ему просто неприятным. Ее молодость, задор, беспечность оживили все вокруг. И никогда комната Мирко не казалась ему такой приветливой, даже нарядной. О чем еще можно было ему мечтать, как не о такой же комнатке у озера, где по вечерам его встречала бы Лиляна?