Вчерашний шпион
Шрифт:
— Шлегель говорит, ты знаешь, что надо делать, — сказал он.
— Здесь?
Клод взглянул на комиссара полиции, который находился поблизости и слышал наш разговор. Полицейский кивнул и посмотрел на меня.
— Шлегель сказал, что ты знаешь обо всем этом больше, чем кто-либо из нас.
— В таком случае, помоги нам, господи, — высказался я.
Детектив в штатском обводил мелом на ковре местоположение тела Френкеля. Когда он закончил и отступил в сторону, фотограф выполнил необходимые снимки в трех ракурсах. Затем двое людей в белых халатах поместили тело Френкеля
— Конец эпохи, — заметил Клод.
— Только для нас с тобой, Клод, — ответил я. — А для этих людей — это просто еще одна ночь сверхурочной работы.
— Тебя это тоже выбило из колеи, разве не так? — тихо спросил Клод.
— Нет, — отрезал я.
— Они не должны были посылать сюда именно нас, — сказал Клод.
Что ж, вероятно, он был прав, но как только санитарная машина уехала, увозя тело Френкеля, я взял ситуацию в свои руки.
— Мне нужны трое из ваших людей, — повернулся я к окружному комиссару. — Остальных уберите отсюда. А трое ваших лучших детективов должны самым тщательным образом осмотреть все с начала до конца.
— Что искать? — поинтересовался Клод. — Клочок бумаги?
— Наш Френкель имел какой-то свой выход на то, что происходило в хозяйстве Шемпиона. Этот старик, пораженный артритом, как алхимик сидел в своей квартире, плел интриги и планировал все, от убийства до геополитики. Вплоть до вчерашнего дня я думал, что его доверенным человеком была англичанка-гувернантка, но теперь я уверен, что она тут не при чем. — Я повернулся, чтобы еще раз оглядеть поразительный беспорядок, царивший в кабинете: тысячи книг, тысячи конвертов, неисчислимое количество марок, и среди всего этого еще и старинные безделушки. — Где-нибудь здесь что-нибудь должно рассказать нам, кто, что, почему и где был человек Френкеля. — Я вздохнул. — Нет, видимо, то, что ищем, — отнюдь не клочок бумаги.
Полицейский в штатском стоял за столом Френкеля, укладывая ключи, деньги и личные бумаги в отдельные пластиковые пакеты и прикрепляя к ним ярлыки с тем же самым номером, под которым они значились в книге описи имущества.
— Остановите его, — попросил я. — Нам понадобятся ключи: я хочу заглянуть во все ящики стола, картотеки, посмотреть на полках.
Комиссар отдал необходимое распоряжения, и комната почти опустела. Назначенные им детективы взяли связку ключей и приступили к методичной работе.
— Что слышно о грузовиках? — задал я вопрос Клоду.
Он поправил свой безупречный белый плащ, кашлянул и произнес извиняющимся тоном:
— Мы же не можем объявить всеобщую тревогу, так ведь?
— Сейчас может показаться, что вроде бы и не стоит, — заметил я. — Но если что-либо пойдет наперекосяк, то сразу же найдется немало маленьких человечков, эдаких бумажных червей, которые объяснят тебе, почему ты не только мог, но и обязан был предпринять соответствующие действия.
— Пять грузовиков, — произнес Клод, — до сих пор придерживаются предполагаемого маршрута на Бонн. Как только развиднеется, за ними будут приглядывать вертолеты дорожной полиции.
Я ничего не говорил.
Клод пытливо взглянул на меня.
— Твое прикрытие лопнуло, Чарли.
— Ты прав, Клод, — согласился я.
— Твоя просьба предоставить самолет для Пины Бэрони и сына Шемпиона была передана мне, — продолжал Клод. — Я добился разрешения использовать самолет, принадлежащий нашему послу в Париже. Так что мне известны все подробности.
— Шлегель слишком много говорит, — сухо сказал я.
— Зря ты так, — возразил Клод. — Полковник Шлегель умнее тебя. Он знает, что гораздо легче получить помощь и поддержку от людей, которые в курсе событий.
Один из детективов подобрал из связки ключ к большому сейфу за дверью. По виду он был похож на старый, ржавый холодильник. К тому же неприступный, как скала-монолит.
— Ты думаешь, что ситуацию теперь контролирует секретарь-алжирец? — спросил Клод.
— Откуда мы знаем, алжирец он или еще кто? Он может оказаться египтянином, к примеру, — ядерным физиком, генералом или наемным убийцей. Если бы мне самому не случилось быть в этой переделке со стрельбой на шоссе, я бы заподозрил, что все это трюки самого Шемпиона.
— Да, мы никогда не знали, чего от него ждать, — согласился со мной Клод. — Но, может быть, основной трюк Шемпиона заключается как раз в том, что ему все удается без всяких хитростей и уловок.
Мы оба повернулись взглянуть, как два детектива сражались с ручкой гигантского сейфа. Наконец последнее усилие — и дверца сейфа отошла.
На какое-то мгновение мне показалось, что он жив. Он сидел, сложив ноги по-турецки, на каких-то продавленных коробках, а ящички-картотеки громоздились у него на плечах. Затем очень медленно Гус наклонился вперед и рухнул на ковер, а вслед за ним потоком хлынули марки и конверты. Он еще не окоченел, и под тяжестью тела руки и ноги его раскинулись в стороны, как будто он пытался выбраться из-под бумажного завала.
— Гус! — громко воскликнул я. — Гражданская война в Испании. Интернациональная бригада. Как же я, черт побери, не подумал, что именно эти двое найдут друг друга.
— Кто-то убил и того, и другого, — вышел из оцепенения Клод. Это была догадка, но, очевидно, совершенно правильная.
Один из детективов низко наклонился к телу.
— Аналогичное ранение, как у старика, — констатировал он.
— Проклятье, проклятье, проклятье, — в сердцах произнес я. — Вечно они оказываются на шаг впереди.
Тевтонец Клод отреагировал с практичной стороны.
— Пригласите врача, фотографа и экспертов обратно, — велел он одному из детективов. — Мы начинаем все сначала.
Вошел полицейский в форме и принес мне маленький зеленый конверт официального вида из полицейского управления. Его плащ блестел от дождя, и я уже слышал раскаты грома. Я вскрыл конверт. Шлегель прислал мне телекс из конторы службы безопасности в аэропорту Ниццы. Он хотел, чтобы я прибыл туда как можно быстрее.
— Я должен ехать, — оповестил я Клода.