Вдохновение

Вишневский Владислав Янович

– Ну, Иван Маратович, говнюк, ты меня опять… Ладно, только на час. – Нехотя согласился Жилин.

Вместе с тем, в трубке Иван Маратович услышал женский голос, который распевно напомнил Жилину: «Серёжа, дорого-ой, бросай свою зарядку и телефонные разговоры тоже. С кем это ты? Опять какая-то твоя очередная б…? Бросай всё, я сказала. Завтрак на столе…

– О, это кто там у тебя? А-а-а, понимаю, понимаю, извини… – Заторопился Иван Маратович, слыша тот недовольно-ласковый голос. – Всё-всё, договорились. Беги завтракать. И мне пора. Спасибо, старик. Обнимаю, целую… Подъедь!

13

Так бы и голодала протестно Томка, так бы и шла пешком Ленка Вотинцева с фанатками за правдой до Москвы, но – увы, или к счастью, не довелось. Прервал высокие помыслы фанаток тот же местный авторитет, отец Боба, Марат Калимуллин. Боб (сын) ему позвонил из поезда. Батя, то сё, мол, не беспокойтесь, всё хорошо, нас везут в Москву на какой-то конкурс. Почему так, и таким образом, он не знает,

сопровождающий проговорился. Главное, батя, нужны инструменты, наши: мой сакс, тромбон и труба Стаса, гитара, ты знаешь. Помоги как-то, а? Всех успокой, пусть не волнуются. С нами всё в порядке. Везут в поезде, в плацкартном. Накормили. Где выступать будем не знаем, но приедем точно на Казанский вокзал. Инструменты вот как нужны! Особенно мундштуки…

Просьба сына в такой ситуации, для отца звучит как приказ. Это само собой, естественно. Авторитет задумался. Проблема.

Поезд подошёл к Казанскому вокзалу строго по расписанию, как электричка в Токио. Плюс, минус секунды. Под крышей вокзала снега не было, но мороз присутствовал, как и галдящая толпа пассажиров, встречающих, грузчиков с носильщиками в основном татарской национальности. Молодые ребята, даже шустрые порой, навязчивые. Были и полицейские. Изредка мелькала их форма и «незрячие» – поверх – глаза… Но, что вообще ошарашило музыкантов, на выходе их встретили свои фанатки! Да-да, те, Волобуевские! Ленка, Томка, Ольга, Светка и Валюша. Полный комплект. Вид у них был несколько бледным, но счастливым. Успели! Не пропустили!

Как так?

– Ты посмотри, кто нас встречает? Это же… – На весь вокзал вскричал Вилли, обнимая и тормоша Ленку. – Как вы здесь очутились, девчонки?

– Вас что, тоже? – Удивился Арчи, намекая на принудительный… но его уже обнимала и целовала Томка.

– Нет, нет, мальчики, мы сами, мы сами!

– Мы так рады, мы так рады… Что успели… Вот ваши инструменты.

– И мой? – Вскричал Димка Кузнецов, открывая футляр.

– Ага, и тромбон и труба… Вместе с вашими мундштуками.

– Вот это да, вот так сюрприз! – Открыв крышку футляра своего саксофона, восхищённо цокал языком Боб Калимуллин. – И трости мои здесь, и ноты. Ну, сюрприз.

– Это не мы. Это всё твой папа, Боб, организовал. Томку с Ольгой даже укачало, вырвало.

– Как это? Как вы раньше нас здесь оказались? На оленях, что ли, как?

– А это он нам вертолёт организовал. Бывший ДОСААФ-овский какой-то. Старый-старый но… думали грохнемся, спасибо лётчику – асс! – долетели. Бывший военный какой-то. То ли друг дяди Марата, то ли земляк его, но… Так трясёт. Даже замёрзли. И тошнит…

– Твой папа тоже хотел с нами лететь, но он же с охраной, лётчик сказал не долетим, народу много, бензина не хватит. Вот мы и прилетели. И скорее сюда. На такси. Успели.

– Успели, успели!! Ура, мальчики. Ура! Мы так рады, так рады…

– И мы рады. Ещё как рады.

Сопровождающие музыкантов топтались неподалёку, с кем-то переговаривали по телефонам. Вскоре, уже с каким-то третьим, возникшим из толпы, в эмчеэсовской форме, с офицерскими погонами, подошли к музыкантам.

– Вот, пожалуйста, передаём вам. – Сказал один из них офицеру, глазами указывая на группу ребят. – В целости и сохранности. Даже целее, кажется, – намекая на фанаток.

– Вижу. – Ответил тот. – Принял! Прошу, пожалуйста, за мной, – козырнув, предложил офицер ребятам вместе с фанатками. – Микроавтобус там. – Указал рукой куда-то поверх толпы. Пожал руки сопровождающим, те быстро развернулись, растворились в толпе.

14

В объявленный финальный субботний вечер, в зале театра имени Российской Армии яблоку негде было упасть, предполагалось подведение итогов. Но попали не все. Многие вообще не попали. Сотрудники службы ФСО РФ полностью контролировали продажу и распространение билетов строго по паспортам. Пригласительных билетов было больше. Это понятно, событие не рядовое. Из Австралии обещал прилететь автор объявленного конкурса. Миллиардер. Обещал быть премьер-министр России Дмитрий Анатольевич Медведев с супругой, возможно и сам президент с дочерьми, – кто-то из них. Обещала быть премьер-министр Австралии Джулия Гиллард, но это маловероятно, а вот Чрезвычайный и Полномочный Посол Австралии в России госпожа Маргарет Туми – обязательно. Обязательно и министр культуры России, возможно с супругой, первые заместители, возможно другие члены кабинета министров, возможно с родственниками. Список допущенных по-фамильно был составлен, откорректирован, утверждён «на самом верху». Приглашения разосланы, остальные билеты – если удастся – можно было приобрести в кассах, по паспортам. Треть зала составляли сотрудники спецслужб и прочие контролирующие. Ещё одну треть многозвёздные сотрудники Минобороны, курирующие идеологическую направленность театра и вообще войск МО РФ, с ними многочисленный обслуживающий персонал театра (без мест), многочисленные гости, приглашённые и остальные – процентов пятнадцать, – те, кому удалось приобрести билеты по паспортам от последних рядов амфитеатра и на галёрке.

На центральном входе, в театр, улыбаясь и раскланиваясь, охранники не проверяли только первых лиц государства и лиц с дипломатическими паспортами. Остальных,

спецсотрудники служб ФСО, и причастные к ним, с приклеенными улыбками, сверяясь со списком, вежливо сканировали глазами и ручными металлодетекторами. Роль штатных театральный контролёров сводилась к одному, передавать билеты, или приглашения, стоящим за их спинами спецсотрудникам, радушно при этом улыбаться гостям. На служебном входе в театр всё было гораздо жёстче и серьезнее. Проверялись все. Особо тщательно музыканты. Тоже по списку и паспортам. Почти раздеваясь, музыканты проходили через рамку металлоискателя, личные инструменты и принадлежности ставились на ленту транспортёра и просвечивались через специально установленный чёрный ящик. Лица у спецострудников были подчёркнуто строгими и подозрительными, никаких улыбок. «Следующий!». И так это у них всё было слаженно и отработано, учебный материал можно снимать. Двое на рамке, двое за чёрным ящиком, один на входе, двое, как последний заслон, за пределами рамки, на выходе. Молодые. Разные. Ноги на ширине плеч. Но глаза и лица у всех одинаковые. Служба! Сопричастность! Они ко всем так. Продюсеры, менеджеры, осветители, редакторы, гримёры, шофёры, – без разницы. Даже секс-символа России, телезвезду, актёра и телеведущего Дмитрия Нагиева как бы не узнали. Вообще! Хотя он и очки свои тёмные для них снял, и шапку… Нет, кривилась охрана. Пришлось даже шарф актёру снять, пиджак, из карманов всё вывернуть, наручные часы, бумажник, прочую мелочь на лоток выложить… Даже разуться, и руки вверх поднять… Пока его неспешно сканировали ручным прибором. А все остальные – с интересом наблюдали. Любопытно! А когда он проскользнул через рамку металлоискателя, там что-то пискнуло (то ли он сам, то ли рамка), все слышали, но на проверяющих это впечатления не произвело. Нагиев торопливо оделся и, подхватившись, гордо вскинув голову, растворился в лабиринтах армейского Дома Культуры. Кстати, никто из проверяемых не противился такому досмотру и не спорил. Хорошо понимали, беспрецедентность вызвана не джазовым концертом и награждением, а возможным присутствием первых лиц государства и других высокопоставленных персон. А это очень серьёзно! Сам концерт, это второе. Это развлечение, да и многочисленные буфеты располагали… А вот потом…

В самом зрительном зале, спецсотрудники радушно улыбаясь, кланяясь и расшаркиваясь, встречали и провожали важных гостей, вытянутой рукой указывали на их почётные зарезервированные места, бежали на встречу другим таким же, входящим… Было шумно, пахло духами, праздничным настроением. Празднично светилась огромная люстра над центром зала, и ещё шесть, чуть меньших размеров. Гости переглядывались, приветственно махали друг другу руками, посылали воздушные поцелуи, кивали головами… демонстрируя своё присутствие, церемонно рассаживались. С задних рядов и с галёрки за этим с пристрастием наблюдали. Оказывается, австралийский миллиардер Майкл Дударефф давно уже в зале. На первом ряду, но несколько сбоку. Его определили по простому свитеру и броской седине. Рядом с ним женщина, молодая, лет тридцати пяти, с короткой причёской, сумочкой на коленях, модном платье, правее неё ещё двое, мужчины, тоже в свитерах, потом… проход. На втором ряду, как раз за спинами руководителя правительства и сопровождающих, расположилась охрана. По их поведению и одинаковых тёмных очках это легко угадывалось. На третьем ряду – во всю длину и на четвёртом, пятом и дальше – члены кабинета министров, чиновники, генералы с жёнами, многие в гражданских костюмах, но тоже с женщинами, приглашённые. Задние ряды и галёрка рассматривали затылки, лысины и профили впереди сидящих, кого узнавали, кого и нет. Переспрашивали соседей, обменивались восклицаниями относительно их одежды, платьев, причёсок и нарядов спутниц.

Обрывая своим появлением шум в зале, на сцену, как чёрт из табакерки выскочил ведущий, всё тот же Дмитрий Нагиев. Прожектора и осветительные пушки мгновенно подхватили его, высветили. Нагиев почти без шеи, широкоплечий, плотный, несколько сутулый, но спортивный. В чёрном костюме, белой рубашке с поднятым воротником, в туфлях, естественно, в неизменных очках, на этот раз с прозрачными стёклами, бритым черепом, мефистофельской улыбкой…

– Дамы и господа, – вскричал он всему залу, потом с коротким поклоном к первым рядам, – господин премьер-министр, госпожа Чрезвычайный и Полномочный посол, уважаемый мистер Майкл Дударефф, уважаемые гости… – Прервался, как бы вспомнив, сообщил всему залу. – Кстати, замечу, личными телефонами, господа, можно не пользоваться, они здесь, – руками шутовски изобразил над своей головой крышу, большими пальцами указал на свои уши и развёл руки в стороны, мол, увы, гости заулыбались, завертели головами, послышались одобрительные хлопки. Улыбчиво прищурившись, ведущий оценил это, продолжил, – они здесь не работают, да и с биноклями, там, на галёрке, прошу быть осторожнее, вас некоторые серьёзные… эмм… – намеренные шутовские взгляды по сторонам… – люди могут неправильно понять, – блеснёт там что-то у вас, и ага! – намекая на охрану. Действительно, во всех проходах и у дверей, через пару метров, столбами, стояли мужчины. В одинаковых костюмах, подстриженные, причёсанные, ноги на ширине плеч, руки внизу живота, глядели не на сцену, а в зрительный зал. – Беспрецедентные ребята, скажу я вам. – Округлив глаза и крутанув головой, пошутил ведущий. – В общем, я предупредил. Итак, дамы и господа, начинаем!