Вдохновение
Шрифт:
В аэропорту было многолюдно, шумно, суетливо, многоголосо, как и в других таких международных аэропортах мира. Стеклянные раздвижные двери, в тоннельных переходах на выход, едва успевали раскрываться. Трое прилетевших пассажира, не останавливаясь, неспешно прошли на выход, указатели были повсюду, на двух языках, пряча в шарфах носы, ёжась от холода прошли и разместились в мгновенно подъехавшей со стоянки такси…
– Подколокольный переулок, дом 10 А, пожалуйста, – по-русски назвал адрес один из них. Другой добавил:
– Это где метро Китай-город, знаете?
– Австралийское посольство, что ли? Знаю. –
– Отлично. Туда.
– Понял. – Угадывая иностранцев, кивнул головой таксист, включая передачу.
В тоже самое время, большое количество встречающей московской теле– и журналистской братии безуспешно толпились возле дверей VIP зала аэропорта. Вытянув над головами кто фотокамеры, кто видеокамеры, микрофоны на длинных штативах, осветительные лампы, сверяясь с факсимильной цветной фотографией, заглядывали в лицо каждого пассажира рейса BHC8 входящего в VIP зал аэропорта. Похоже, прошли уже все прилетевшие, разбрелись по залу. В дверях уже появился экипаж самолёта, пилоты и стюардессы. Красивые, в своей фирменной одежде, тёплых пальто и шапках с козырьком, стюардессы в сапожках, как на картинках, усталые, но улыбающиеся.
– Mademoiselle, sorry for bothering you, tell me, sir Michael Дударефф, don't you arrived? (Мадемуазель, извините за беспокойство, скажите, а сэр Майкл Дударефф, разве не с вами прилетел?) – на вполне приемлемом английском языке, спросил один из нетерпеливых репортёров с надписью «НТВ» на микрофоне.
– How, – задерживая шаг, ответила молоденькая мулатка, стюардесса, – and flew, and has long gone. (Как же, и прилетел, и давно вышел).
– Isn't he the first class was flying? He is not here out. (А разве он не первым классом летел? Он сюда не вышел).
– It billionaire sir Дударефф you about him asking? (Это миллиардер сэр Дударефф, вы про него спрашиваете?)
– Yes, Michael Du…
– Yes he had already left the Board. Thanked him and left. – Оборачиваясь, с усмешкой ответила её товарка. – I saw off. (Да он давно уже покинул борт. Поблагодарил и вышел. Я его провожала).
– You probably missed the Lord, or he's the green corridor passed. (Вы его, наверное, пропустили, господа, или он по зелёному коридору прошёл) – Улыбаясь репортёрам фирменной улыбкой, ответила молоденькая стюардесса и, ускорив шаг, догнала экипаж.
Разочарованно охнув, толпа телевизионщиков и хроникёров-репортёров, бросилась на выход, к стоянке машин-такси и автобусов. Оббежав все скопления пассажиров, остановились. Коротко переговорив с кем-то по своим сотовым телефонам, разбежались по редакторским авто – холодно! – упустили. Упустили – не то слово, миллиардера прошляпили. Но не все. Многие догадались, успели передать возможный адрес австралийского гостя своим коллегам по сотовой связи: «Перехватите его в Подколокольном. Он туда наверняка поехал, в посольство».
11
Звонок личного секретаря из приёмной на Краснопресненской набережной, застал премьер-министра Дмитрия Анатольевича Медведева в лимузине. По дороге на работу. В правительственной машине. Ответив, ДАМ узнал, что звонит секретарь Полномочного Чрезвычайного посла Австралии в Москве, госпожа Маргарет Туми, извиняется, и просит две-три минуты телефонного разговора… ДАМ несколько мгновений помедлил, как-никак представляет Россию,
– Добрый день, госпожа Полномочный и Чрезвычайны посол, рад вашему звонку. А он уже в Москве, прилетел?
– Да. Спасибо, господин премьер-министр. Он уже в посольстве. От него я и узнала. Это нас беспокоит. У нас всегда были честные, доверительные, партнёрские отношения к вам и вашей стране. На такие же мы и рассчитываем.
– Спасибо, госпожа посол! Смею заверить вас, госпожа Туми, у нашего государства тоже очень доверительные, честные, партнёрские отношения к вам и вашей стране, уверен, были, есть и будут. У вашего уважаемого соотечественника явно ошибочные сведения. Возможно нервы, длительность перелёта сказались. Пожалуйста, успокойте его, и сами не беспокойтесь. Полагаю, что это не так. Или провокация, или злая шутка, всего лишь. Разберёмся. Но я надеюсь, это не помешает нашим дружественным политическим, экономическим и культурным отношениям. Даже уверен. О, прошу извинить меня, госпожа посол, на второй линии президент России. – И отключился.
Никакого президента на второй линии, конечно же, не было. Премьер-министру нужно было срочно выяснить суть вещей. На связь срочно был вызван министр культуры Мединский. Тот, поняв в чём вопрос, попросил тайм-аут, связался с Давыдовым. Иван Маратович тоже ехал на работу, тоже находился в машине, не стал врать шефу, так и сказал, что спасал ситуацию. В заявке было «Вдохновение», как хотел сэр, мистер Дударефф, «Вдохновение» и осталось.
– Но не то? Не из Волобуевска? – сдерживая эмоции, уточнил министр.
– Нет, – ответил Иван Иванович. – Это фишка наша такая. А что случилось?
Шеф Давыдова неожиданно сильно огорчился. Иван Маратовичу даже сотовый телефон от уха пришлось отодвинуть…
– Я же предупреждал! – Кричал министр культуры. Даже шофёр Ивана Маратовича голову в плечи втянул, похоже, слышал. – Вы обещали! Никакой мне компиляции, никаких фишек. Вы меня подставили. Понимаете это? Под премьер-министра подставили, под Медведева! Вы понимаете? Что я теперь должен говорить ему, что?
– А что случилось?
– Как что случилось? – Шеф вообще взъярился. – Он ещё спрашивает! Этот австралиец и Медведев откуда-то узнали про ваши фишки, что это не настоящее «Вдохновение», что это фикция, понимаете, подстава. Нужно немедленно всё исправить, немедленно. Вы меня слышите, Иван Маратович, слышите? – Дальше ухо зафиксировало короткую ненормативную лексику в свой адрес.
– Виноват. Понял. Всё сделаем, Владимир Ростиславович, заменим. Ещё три дня. Завтра они будут здесь. Всё исправим. Не волнуйтесь. Виноват. Обещаю. – Половину своей фразы он проговорил в «умерший» телефон, министр давно уже всердцах отключился.