Вдова узурпатора

Болото Алина Николаевна

— Из нас бы вышла отличная шайка вымогателей, — сказал Дим Фут, устраиваясь поудобнее и вновь собираясь дремать.

Я свернула письмо, присоединила к нему чек и тоже вложила в руку Афараса:

— Надеюсь, вы простите нам причиненные хлопоты.

Наличные на обратный проезд у вас теперь есть…

И тут я вспомнила куда мы едем.

— Дим, мы едем в Амадан?!

— Если мы сидим в «Амаданской стреле», то скорее всего, едем в Амадан.

— Ты спятил! Там же инквизиция. У меня нет охоты провести в тюрьме остаток своих дней!

Впервые

за все это время Дим Фут по-настоящему рассердился. Лицо его покраснело, как мундир кондуктора, седые брови сошлись над переносицей.

— Разве у нас был выбор, Эстареди?! Или вы предпочитаете общество наемных убийц?! У Амадана прямое воздушное сообщение с Южными колониями.

— А деньги? Ты забыл про наличные! На что мы будем жить в колонии?!

— Не задавайте дурацких вопросов, госпожа Эстареди! — гаркнул Дим Фут, но тут же понизил голос, потому что на верхней полке заворочался давно задремавший Клюс. — Была бы жизнь, а наличные уж как — нибудь…

4

В Амадан «стрела» прибыла поздним вечером. Клюс спал беспробудным сном, свернувшись калачиком на верхней полке, рядом с вытянувшимся во всю длину Эми.

Свет фонаря озарял эту мирную картину, а к окну прилипла ночная тьма. Я невольно поежилась: сейчас нам предстояло покинуть тепло вагона и выйти навстречу неизвестности.

— Конечная! — ревел где-то голос кондуктора. В коридоре слышались торопливые шаги: последние пассажиры спешили к выходу.

Пора выходить и нам. Я потянулась через купе, чтобы разбудить Дима Фута, но он открыл глаза прежде, чем моя рука коснулась его плаща.

— Уже? — шепотом спросил он. — Приехали?

Эми мягко спрыгнул с полки, выгнул спину и с наслаждением потянулся. Кот, как кот, цвет только не популярный, но где сказано, что черных котов с собой возить нельзя. Авось, обойдется.

Дим принялся тормошить Клюса, но брат сонно мычал и не просыпался. Тогда Дим осторожно взял его на руки и понес к выходу. Эми семенил за ними следом, и я замыкала шествие. У двери вагона Дим замешкался: спускаться с Клюсом по крутой лестнице ему было неудобно. Однако чьи-то руки протянулись навстречу, и после секундного колебания Дим передал мальчика Афарасу. Эми с восторженным воплем лихо вспрыгнул на плечо янвайца, глубоко вонзив когти в свитер.

— Брысь! — вполголоса велел Афарас, однако Эми проворно перебрался на грудь Клюса, где и свернулся клубочком. Я не сдержала улыбку, слишком уж комично выглядела физиономия Афараса, когда он пытался придать себе свирепый вид. На нелюдей подобные штучки не действуют. Дим спустился по лестнице, настороженно огляделся и только после этого позволил мне сойти.

Дим иногда ведет себя до ужаса глупо: на освещенном перроне мы выделялись, как вишни на блюдце — великолепная мишень для профессионального стрелка, и если окружающая темнота молчала, то вовсе не из-за Дим Футовых предосторожностей.

— В тамбуре ездить удобнее? — не без ехидства поинтересовалась я у Афараса.

В

результате общения с тобой, Ламас, у меня испортился характер. Раньше человеческие страхи я воспринимала спокойно, а теперь от них свирепею. Хотя нет, ты здесь не при чем. Это срабатывает чувство цеховой солидарности. Солидарность отверженных.

Общаться с нами боялись, потому что мы — Диано Лу, а с тобой — потому, что ты маг. Презренная, хотя и необходимая профессия. Жрецы творят чудеса — их на то сподобила Луна, а ты творишь чудеса всего лишь из-за любви к волшебному… Вернее, творил. Тебе это нравилось, никто тебя не обязывал.

Афарас посмотрел на меня долгим взглядом. Если бы во мне не текла кровь Диано Лу, я бы расчувствовалась: столько печали было в его глазах.

Еще бы: такая смазливая девчонка, а якшается с темными силами! Пожалуй, он готов был оплакать мою загубленную душу. Чек в кармане, можно плакать! Какие же они все лицемеры, эти… из прочих стран Объединенного Королевства. В Анэморе не слишком любят магию, так хоть признают, что нет Света без Тьмы, а Тьмы без Света, а эти… так страстно хотят быть чистенькими, что без конца ныряют в грязь по уши.

Дим Фут беспокойно завертел головой в поисках дежурного. Два ряда начищенных пуговиц блестели на фоне стены станционного поста метрах в пяти от нас.

— Я сейчас.

Дим торопливо зашагал к дежурному, не забывая время от времени оглядываться и держать руку под полой плаща. На месте дежурного я такого подозрительного типа к себе и близко не подпустила бы! — Я могу вам чем-нибудь помочь? — тихо спросил Афарас.

— Вы?! — я осмотрела его с головы до ног, фыркнула презрительно (я еще не забыла его вспышку в вагоне).

— У вас ведь нет другой машины?! И черных котов вы боитесь.

Он боялся Эми. Он держал Клюса немного на отлете так, чтобы не коснуться свернувшегося на нем черного клубка, и выглядел достаточно нелепо.

— Я не люблю колдовства.

— При вокзале непременно есть филиал Защитников Истинной Веры, можете обратиться туда!

Наша стычка окончилась, едва начавшись: вернулся Дим. — Тьма побери! Две недели, как отменены ночные полеты, до утра нет смысла искать воздухоплавы.

Дежурный сказал, что ближайшая гостиница в полутора кварталах отсюда. Переночуем там.

Мы стояли на самой границе освещенного участка между станционным постом и багажным отделением рядом с огромной клумбой, сплошь усаженной астрами, хризантемами и еще какими-то осенними цветами с сильным приторным запахом. От этого запаха у меня слегка закружилась голова и потому, когда из-за угла багажного отделения вышел манекен, я посчитала его галлюцинацией. Он был одет точь в точь, как двое, рекламирующие шанни в злосчастном ресторанчике с пьяным швейцаром: коричневый сюртук, жилетка, белая рубашка с высоким крахмальным воротником, завязанный бантом галстук и светлосерые панталоны. Только надвинутая на глаза фетровая шляпа чуть выпадала из общего строя.