Вечная молодость
Шрифт:
Глава 57
По всей видимости, Пейшенс давно выспалась. Еще не рассвело, а я уже слышала ее голос в комнате. Она разговаривает с Саем, видимо с ним одним, потому что Скиннера я не слышу. С тех пор как она решила заботиться о нем, еще, когда мы были в канализации, лед между ними заметно растаял. Я думаю, Саю стало ясно, что она совсем не та избалованная девочка из высшего общества, как он считал раньше. Уверена, что он понял, что она хороший человек. Девочка, за которую стоит бороться.
Я осторожно вылезаю из моего укрытия и потягиваюсь,
Я подхожу к одному из немногочисленных окон, открываю его и вдыхаю утренний воздух. Видимо в деревне все еще спят, в жилищах стоит полная тишина. Единственное, что движется это легкий туман, плывущий по улицам. Затем появляется еще один признак жизни: маленький воробей, который сначала порхает в воздухе, а затем приземляется на одну из крыш. Он хрипло чирикает и наклоняет головку набок, как будто ждет ответа. Но до того, как его пернатые друзья успевают ему ответить, что-то пролетает по воздуху. Это камень, который чуть-чуть не попал в воробья.
Птичка взлетает, громко ругаясь, покидает деревню, так же быстро, как и появилась. Я высовываюсь из окна, и ищу, с какого угла дома прилетел камень. На неком сооружении из бетона, которое раньше могло быть гаражом, сидит мальчик с рогаткой в руке. Ребенок такой же худой, как и вор, забравшийся к нам прошлой ночью. У него такие же большие и голодные глаза, как и у этого мужчины. Его скулы и челюсть неестественно выпирают вперед. Мальчик рассерженно крутит рогатку, затем смотрит наверх в поисках еще одной птицы и обнаруживает меня. Несколько секунд он пристально смотрит на меня, затем протягивает мне свою тощую ручонку. Как будто надеется, что я тотчас же брошу ему кусок хлеба.
– Пожалуйста!
– беззвучно шепчут губы мальчика.
Я пристально гляжу на него, затем качаю головой и шепчу:
– Прости, не могу.
Сказав это, я закрываю окно. Половину того хлеба, что дал нам Натаниель, Пейшенс уже съела, другую половину она съест на завтрак. То, что у нас есть, будь то пища или деньги, потребуются нам на обратном пути. Прислоняюсь к окну и делаю глубокий вдох. Я бы никогда в этом не призналась, но в настоящий момент мне кажется неправильным то, что я должна интересоваться только одним человеком. Именно сейчас даже мне это кажется несправедливым.
Глава 58
– Ни в коем случае, - шипит Скиннер и возникает передо мной. Не прошло и минуты, как он зашёл снаружи ко мне в коридор, а мне уже удалось разозлить его.
– Мы должны сказать ей об этом.
– Я скрещиваю руки на груди и пытаюсь выдержать взгляд брата Пейшенс. Хоть и выгляжу спокойной, внутри у меня все кипит. Действительно ли было бы благоразумно рассказать Пейшенс о нем? О нем и о планах ее отца? Мне не хочется ей лгать, но также не хочется разбивать ей сердце. Даже если отношения между нею и ее отцом никогда не были
– Я делаю тебе предложение, - говорит Скиннер, делая шаг назад.
– Мы оба отправимся в путь и разузнаем, что точно затевает мой старик. И как только нам всё будет известно, мы возвратимся и обдумаем, как быть с ней дальше. Ведь, может, я просто ошибаюсь, и тогда мы совершенно напрасно поднимаем панику...
По Скиннеру видно, что на самом деле в ошибку он не верит, и хватается за эту мысль лишь из-за своей сестры.
Полукупид взвешенно окидывает взглядом коридор, закрытые двери и окна.
– Безопасней чем в городе, безопасней, чем в каком-нибудь городе и безопасней чем в рабочем квартале - на участке Купидов. Но действительно безопасно...
– Он качает головой.
– Нигде сейчас не безопасно.
Колющая боль пронзает мою грудь, и мне приходится несколько раз глубоко вдохнуть, чтобы прогнать её. «Пейшенс в опасности, а я ничего не могу сделать для неё, кроме как оставить её одну», - проносится в моей голове.
– Сколько у тебя времени?
– спрашивает Скиннер, обрывая мои мысли.
Я сразу понимаю, что он имеет в виду. Мы, созерцатели, напрямую связаны с нашими подопечными. Если меня долгое время не будет рядом с Пейшенс, чип начинает посылать электрические импульсы. Если я не отреагирую и сразу же не вернусь назад, мой чип будет перепрограммирован, и я умру. Так просто. Созерцатель, который не повинуется, ничего не стоит. - Я никогда не пробовала, - признаюсь я.
– Думаю, что могу не дольше двух или трех дней находиться вдали от нее. Может даже меньше.
– Это должно просто хватить, - Скиннер вновь осматривается. Он выглядит встревоженным и обеспокоенным. Мне кажется, будто его исповедь немного раскрепостила его и будто он только и ждёт разрешения к действию.
– Не усложняй всё. Мы найдём выход.
Я смотрю на него и надеюсь, что не выгляжу так же, как себя чувствую, будто меня поймали с поличным. В действительности, я размышляю не над тем, что будет с Пейшенс дальше, а как разъяснить Саю, что оставлю его одного с нашей подопечной.
– Позволь мне все... прояснить.
Какое-то время Скиннер внимательно смотрит на меня. Мне с трудом удается смотреть ему в глаза. Затем он, молча, отворачивается и исчезает в комнате гостиницы. Не проходит и тридцати секунд, как ко мне в коридор выходит Сай. Он косо улыбается, опустив руки в карманы.
– Мне нужно с тобой поговорить, - произношу я прежде, чем он успеет прикоснуться ко мне, отдаляюсь на несколько метров от двери, сажусь на самую верхнюю из деревянных ступенек.
Он следует моему примеру. Его лицо неподвижно.
– Сай, - начинаю я, и это звучит как вздох.
– Я должна покинуть вас с Пейшенс.
– Я не знаю, какое начало было бы более подходящим для такого разговора, но уверена, что выбрала не те слова.
На лице Сая отображается удивление, наряду с выражением боли, точное название которому я не могу дать.