Вечные ценности
Шрифт:
Во всяких пояснительных книгах к Евангелию подчеркивается, что для правильного восприятия, следует внимательно относиться к повторяющимся словам, выражениям, образам. Такие повторения не только создают свой ритм, превращающий чтение в обряд, но и позволяют читать Евангелие вслух, что и предполагалось при написании этой книги. Ведь Евангелие создавалось в период поголовной неграмотности и как раз и предназначалось для передачи из уст в уста.
Открыв Евангелие
Мы,
Вот почему все духовные тексты, например молитвы, полны повторений. И когда мы читаем молитву, она нас не раздражает, потому что мы отключаем сканер мозга, его критический отдел, не оцениваем и не сравниваем. Просто повторяем одни и те же знакомые слова, растворяясь в них. Поэтому мы можем несколько раз подряд читать одну и ту же молитву, нисколько не раздражаясь. В обыденной жизни такое однообразие давно бы вызвало внутренний умственный бунт.
Типичный пример – стихи. В них повтор создают рифмы, в которых повторяются одни и те же сочетания звуков. Вот почему Даниил Андреев (он пишет об этом в своей книге «Роза мира»), когда ему было особенно плохо в сталинском концлагере, начинал про себя читать стихи. И ему не только становилось легче – он просто воспарял душой к небесам, забывая и про лагерь, и про голод, и про издевательства охранников.
Такую же магическую роль играют песни. Мы поем их, когда нас переполняют чувства, когда хочется чего-то большего, чем обычная жизнь, когда, как говорят, «душа под парусом, наполненным ветром перемен». Мало того, что в песнях работают стихи с их рифмами, но здесь есть еще и припев, который несколько раз повторяется.
Преподобный Серафим Саровский говорил, что нужно так обучить свой ум, чтобы он буквально плавал в словах Священного Писания, в словах Евангельских. И он носил Евангелие в котомке за плечами и в течение недели прочитывал весь Новый Завет. То есть в день по Евангелисту и в оставшиеся дни – Деяния, Послания и Апокалипсис.
«При чтении Евангелия не ищи наслаждения, не ищи восторгов, не ищи блестящих мыслей… – говорит святитель Игнатий Брянчанинов. – Не довольствуйся одним бесплодным чтением Евангелия. Старайся исполнять его заповедания, читай его делами…»
Почему обязательно в храмах во время службы постоянно звучат те или иные главы Евангелия? Почему на православной радиостанции «Радонеж» постоянно идут библейские и евангельские чтения? Почему говорят батюшки прихожанам не только на исповеди, но при любом общении: «Читайте Евангелие… хоть по главке в день, перед сном. Почему перед сном? Потому что к вечеру суета дневная в душе, как муть, оседает, и сознание проясняется, как очищается поле для новых семян».
< image l:href="#"/>Раньше я думал, что библейские фразы с повторами «своя-твоя» – это просто примитивность текста, его древность, когда народ был не изощрен в уме и язык его таким и был – простоватым и примитивно повторяющимся. Например, в одной из заповедей: «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе…»
А теперь вижу, что эти местоимения, кажущиеся лишними, – это
Это те же настрои и мерности. Как камертон держит строй музыки, так чтение Евангелия, ее притчевый, почти стихотворный ритм, равномерность, пафос (возвышенный строй), ее повторы одних и тех же слов (твоя, своя), упоминаемые чудеса… – все это держит наш духовный настрой, нацеливает, на высокое, светлое и хорошее… подстраивает струны нашей души, переводит наш переключатель режимов души на духовное, где чудеса – такая же реальность, как и жизнь.
Сдвигается переключатель – и не то чтобы мы слепо начинаем верить в то, во что раньше не верили, но начинаем чувствовать нечто, видеть и слышать то, что раньше не видели и не слышали. А с непонятным уже не будешь вести себя так, как с очевидным, и не поспоришь с таким неистовством, потому что душа в смятении. Непонятное уже хочется понять, разобраться, согласиться с тем, что, по крайней мере, пусть оно будет, непонятное.
Да и не должно быть все понятно во все время познаваемом мире. Ведь пока мы что-то новое осознаем, пока идет процесс осознания, это новое знание открывает новые области непознанного. Смущение перед непонятным должно перейти в смирение, тогда спокойствие души будет сохранять зеркало души чистым, что позволит четко видеть в нем новые истины.
Отдельные эпизоды Нового Завета – это архетипы повторяющихся явлений нашей жизни и нашей реакции на жизнь.
Например, Благовещенье – это ожидание благой вести, через которую за всю нашу жизнь не раз проходит каждый из нас.
Или Сретенье – это долгожданная встреча, которую заслуживаешь своим ожиданием и после которой что-то может кардинально измениться в нашей жизни.
Или Поклонение волхвов – это тема поклонения, которая означает одновременно и смирение, и движение вверх духа, вслед за Тем, Кому поклоняешься.
Или Возвращение блудного сына – это позднее раскаяние и прощение, которых можно ждать годы и не всегда дождаться.
Эти повторяющиеся явления жизни и наша реакция на них, запечатленные в Евангелии, входя в нас, уже сами по себе поднимают нас над нашими мелкими повседневными делами. Но, кроме этого, они так преподносятся в Евангелии, они так пронизаны смирением, что объединяют нас с миром и с Богом. И через свою архетипность (миллионы людей проходят через это, переживают это же самое), и через усмирение всех бурь в душе. Так что душа становится зеркалом, и в нем, уже чистом от эгоизма и низких помыслов, ты видишь Бога.
Даже просто читать про то, как должно поступать – уже настройка. «Отдай все свое имущество бедным и будь как птицы небесные. Потому что все, что наживаем в этом мире, может мгновенно исчезнуть, быть отнято, разрушено, украдено… А то, что отдал бедным, навеки с тобой останется…» Вот чему учит Священное Писание.
Абсурдно понимать это как буквальное руководство к действиям… Не идиоты же все. Но при чтении это как-то входит в сознание и осветляет его…
В некоторых главах Евангелия скрыты истины, которые выражают нашу главную душевную потребность, хотя зачастую мы даже себе в ней не признаемся. Это желание, чтобы хоть кто-то заинтересовался нами, захотел узнать, о чем мы думаем, что чувствуем, захотел нас послушать. А мы вместо этого хлопочем, что-то обустраиваем, потому что нам кажется, что это важнее. Между тем как это шелуха жизни, а не ее суть.