Вечный любовник

Холт Виктория

– Не могу, пока не узнаю, что это за цель.

Он притянул ее к себе. Она почувствовала запах лошадей, навоза и отшатнулась, стараясь не показать, какое отвращение он у нее вызывает!

– Ты сама, – сказал он. – Я сделаю тебя королевой Франции. И пока этого не произойдет, не буду счастлив.

– Я не могу стать вашей, – ответила Габриэла, – но позволю вам отдохнуть. А потом провожу вас, вы должны добраться до вашего лагеря в безопасности.

– Тебя это беспокоит?

– Сир, я хочу служить королю Франции в меру моих сил.

– Но не в твоих силах полюбить

меня… пока?

Он не стал больше настаивать, хорошо подкрепился едой, которую она ему предложила, а потом оставил Кевр, чтобы опять проделать четырехмильный путь через вражеские позиции.

Генрих был уверен, что произвел на Габриэлу хорошее впечатление. Вскоре она станет его любовницей.

Мать Габриэлы покинула семью и не могла влиять на ситуацию, но оставалась ее сестра, точная копия Франсуазы во всем, имевшая любовников и твердо уверенная, что все члены семьи должны помогать друг другу.

Когда до нее дошла весть, что король увлекся Габриэлой, а та ему отказала, что Генрих, рискуя жизнью, пробирался через вражеские позиции, чтобы ее увидеть, мадам де Сурди решила – ей пора действовать.

Она приехала в Кевр, и это было все равно как если бы туда вернулась сама мадам д'Эстре.

Тетка послала за Габриэлой и строго указала ей на ее долг перед семьей.

– Хотя, – заключила она, – в твоей неуступчивости нет ничего плохого, потому что теперь он еще сильнее распалится.

– Моя дорогая тетушка, – постаралась объяснить ей Габриэла, – король мне не нравится. А месье Бельгард обещал на мне жениться. Месье Лонгвиль тоже может стать моим мужем. Я не хочу становиться любовницей короля.

– Не говори глупостей! Бельгард и Лонгвиль… очень хорошие. Я даже сказала бы, что выйти замуж за одного из них – лучше, чем стать любовницей любого другого мужчины. Но это король! Ты понимаешь, что это значит? Говорят, он обещал жениться на Корисанде. А почему бы не на тебе?

– Ну и чего стоит это его обещание Корисанде?

– Она сама дура. Позволила себе располнеть, огрубеть, вот он и стал посматривать по сторонам. А было время, когда вполне могла выйти за него замуж.

– Как это, ведь у него есть жена?

– Хватит изображать глупенькую, моя дорогая! Он мог развестись с Марго. И сделал бы все, что попросила Корисанда. Женщины всегда получают то, что просят. А теперь он твердо настроен заполучить тебя. Ну и получит… за определенную цену.

– Меня уже столько раз продавали… Мадам де Сурди весело улыбнулась:

– Кажется, это будет блестящая сделка. Ты, детка, просто очаровательна. Мы все нравимся мужчинам. Мы их любим, а им нужно любить нас, и чем опытнее мы становимся, тем больше можем им предложить, а пока мы молоды и хорошо выглядим, вдвойне привлекательны. Ты и молода, и опытна. Что может быть лучше? Его величество будет рад заплатить высокую цену. А так как твоя мать не имеет возможности заниматься твоей судьбой, я возьму бразды правления в свои руки.

– Но я люблю Бельгарда.

– Бельгард! – Мадам де Сурди щелкнула пальцами. – Место при дворе для моего мужа. Место для твоего отца.

Все лучшее для тебя. Потрясающие наряды, драгоценности… и возможность просить все, что ты хочешь. Для этого надо только шепнуть свою просьбу ему на ушко, когда вы будете ночью в постели.

– Нет! – воскликнула Габриэла.

– Да, да, моя дорогая, – отрезала мадам де Сурди не терпящим возражений голосом.

Король смотрел на двух людей, стоящих перед ним.

– Все понял, Сухой Лист? Бельгард уныло кивнул.

– Ты больше не приблизишься к мадемуазель д'Эстре. А если сделаешь это, рискуешь столкнуться с неприятностями.

– Понимаю, сир.

– А ты, Лонгвиль, все понял?

– Понял, сир.

– Тогда, – король улыбнулся, – с этим покончено, и мы снова можем быть добрыми друзьями.

Энергичная мадам де Сурди приказала, чтобы в замке Кевра было подготовлено пиршество. Все должно быть так, как на свадьбе.

– Я знаю, что делать, – приговаривала она, расхаживая по замку, раздавая распоряжения слугам и персонам поважнее.

С нею были месье де Сурди, ее муж, и месье де Шеверни, ее любовник. Им было чему радоваться: она обещала обоим хорошие должности. И это, торжествуя объявила мадам де Сурди, только начало.

Когда Габриэлу одевали, словно невесту, тетка была в ее спальне. Габриэла выглядела очаровательно, потому что на ее лице теперь уже не было того каменного выражения, как в тот момент, когда она узнала, что станет любовницей короля и ей надо расстаться с Бельгардом и Лонгвилем. Габриэла смотрела правде в глаза: ее продавали и раньше, и внутреннее чутье подсказывало ей, что с Генрихом IV она будет счастливее, чем с Генрихом III. В новом короле было больше жизни, и он был в нее влюблен. А Генрих III – нет. Ее новый любовник, скорее всего, будет добрым, потому что это чувство ему свойственно. Ее семья донельзя довольна таким поворотом событий, да и ей нечего печалиться.

Более того, Бельгард намекнул в своей прощальной записке, что так легко с ней не расстанется. Ее сердце начинало биться учащенно, когда она думала о том, что Генрих большую часть времени будет вдали от нее, потому что у короля целое королевство, которое ему надо защищать, и он не может все время держаться за юбку своей любовницы, а ее тогда станет тайно навещать Бельгард. Эти встречи будут запретными и оттого еще более волнующими.

Поэтому Габриэла спокойно позволила наряжать себя как невесту, ей даже передалось волнение, царившее в замке.

Она стояла у окна и в это время услышала шум снаружи. Выглянув, увидела его. Он был одет как король, который прибыл к своей невесте. Как же он сейчас отличался от того неряхи-крестьянина! Вдобавок Габриэла вспомнила, что он ради нее рисковал жизнью. Невозможно вообразить, чтобы на такое пошли Генрих III, кардинал де Гиз или Замет… Пожалуй, на это решился бы Бельгард. Лонгвиль уж слишком осторожен. Нет, никто, кроме Генриха, этого бы не сделал!

Вбежала мадам де Сурди, в сбившемся набок рыжем парике, с капельками пота на переносице.