Ведьма из Ильмаса
Шрифт:
Громкий хлопок заставил меня вздрогнуть. Я ощутила чье-то присутствие, словно кто-то стоял за спиной, а потом резко развернулась и врезалась плечом в того, кто меня напугал. Лицо невозможно было рассмотреть. Мы оба упали на пол. От страха я схватила его за шею и изо всех сил надавила. Он не сопротивлялся, только хрипел и пытался что-то сказать. Почему я не могу разглядеть лицо? Похоже, осознав, что я его не отпущу, мужчина взял меня за плечи и опрокинул на спину, нависнув надо мной всем телом.
— Успокойся, ведьма! Очнись! — Слова Араса быстро привели меня в чувство, и я поняла, что не сплю. — Тебе приснился
Медовые глаза смотрели недовольно, он снова злился на меня. Арас сжимал мои запястья, пригвожденные к полу, и тяжело дышал. Проклятье! Глупее не придумаешь. Длинная ночная сорочка промокла от пота и противно липла к телу, в голове полный бардак, на душе кошки скребут, а тут еще этот наместник недоделанный…Скверно!
— Слезь с меня! — я попыталась освободиться от его хватки.
— Сумасшедшая! — сказал он, вопреки моим ожиданиям, приближая свое лицо к моему. Незаметно для себя сомой, я перестала дышать. — Ты просто ненормальная. Я хотел лишь проверить, жива ты или уже отправилась к праотцам.
От хриплого мужского голоса по телу пробежала легкая дрожь. Неуместная близость позволила рассмотреть каждую морщинку на его лице и всецело погрузиться в уже знакомый запах. Арас продолжал смотреть, однако взгляд уже не был таким злым. Он словно что-то увидел и замер ненадолго. Я никогда не подпускала никого так близко, но этот человек постоянно сокращает дистанцию между нами.
— Тебе доставляет какое-то извращенное удовольствие постоянно прижимать меня, то к стене, то к полу? — Мне не нравился этот мужчина, и не нравилось то чувство, которое возникало внутри, когда он рядом.
— Не говори ерунды, это ты напала на меня…
— Однако это ты все еще лежишь на мне! — выпалила я, привлекая его внимание к моим рукам, которые он сжимал.
Арас перевел свой взгляд и будто очнулся, а потом резко поднялся, увлекая меня за собой. Негромкий стук нарушил неловкое молчание. Голова Клинта просунулась в приоткрытую дверь и, заметив меня, мужчина улыбнулся. Вот кого действительно приятно было увидеть.
— Как ты? — спросил он.
— Спасибо, мне гораздо лучше. — И это было правдой. Я все еще ощущала слабость и некую подавленность, но это пустяки.
— Я рад…
— Тебе сейчас принесут ужин, а потом ты встретишься с моим отцом, — раздраженно прервал нас Арас.
— Неужели ты накормишь ведьму? — не сдержалась я.
Глаза Араса вспыхнули гневом, и он явно не готов был спускать мне подобное неуважение, но что-то заставило его подавить свою злость и отступить на несколько шагов. Я ясно видела, как он борется с собой и, черт возьми, внутри я радовалась, что Арас передумал перерезать мне горло или что он там еще мысленно проделывал со мной. Одарив мою персону последним ледяным взглядом, мужчина вышел, громко хлопнув дверью.
— Ну, вот зачем ты провоцируешь его? — вскинул брови Клинт и развел руками.
— Я не нарочно…, само как-то выходит…, - глупое оправдание — глупо прозвучало.
— Он, между прочим, спас тебя от братства! — резонно подметил мужчина.
— Твой друг сделал это не ради меня, — огрызнулась я, — ему просто нужно знать, что я видела.
— Ты несправедлива к нему.
— Ой ли?
Похоже, мое лицо выглядело как-то по — особенному забавно, когда я задала последний вопрос, поскольку ответом стал тихий смех. Клинт бесцеремонно уселся на кровать, достал из кармана яблоко и, не скрывая удовольствия, откусил большой кусок. Я не смогла не улыбнуться. Как два таких совершенно разных человека могли стать друзьями? Светлый, улыбчивый, милый Клинт и дерзкий, жесткий, бездушный сын наместника. Хотя, возможно, глядя на нас с Майей, кто-то тоже так думает. Вспомнив теплый взгляд подруги, я загрустила. Как она там? Что с ней?
Пока Клинт грыз свое яблоко и делал вид, что пришел сюда, как гость, а не потому что Арас велел ему стать моим надзирателем, я немного осмотрелась. Комната оказалось уютной, вызывала чувство покоя и умиротворения. Все здесь было светлым: кровать из белого дуба, постель на ней в бежевых тонах, софа обтянутая того же цвета бархатом и плотные шторы. За окнами солнце медленно сползало за горизонт, но все еще освещало комнату своим мягким светом. Сейчас его лучи скользили по глади круглого дубового стола, окруженного шестью стульями. Огромный резной шкаф, с чуть приоткрытой створкой, напомнил о доме. Бабушка часто сетовала на то, что я не закрываю дверцы, и порою вещи, не всегда бережно сложенные, выпадали из него прямо на пол. Мне пришлось подавить горький вздох, чтобы не вызывать в мужчине, который сверлил мою спину взглядом, лишнее любопытство. Хоть Клинт и нравился мне, но это совсем ни к чему.
Я смотрела в окно на суетливый город, когда принесли мой ужин. Еще немного полюбовавшись на то, как закат озаряет стены домов и заглядывает в окна, уступила журчащему от голода животу. Уже не помню, когда в последний раз ела нормальную горячую пищу. Миловидная служанка с кроткой улыбкой, бросила томный взгляд в сторону моего гостя и поставила поднос на стол. Горячий суп пах просто божественно, в носу защекотало, и я громко чихнула, а потом бросила виноватый взгляд на Клинта.
— Неудивительно, — посерьезнел мужчина, — после того как ты вымокла до нитки и подверглась изощренной пытке монахов. Как все еще на ногах стоишь непонятно.
— Ну, я выспалась, — отодвигая тяжелый стул, словно оправдывалась я. Конечно, моя магия помогла мне быстрее поправиться, но говорить об этом вслух не стоило. — Отогрелась, опять же.
Ужасно хотелось спросить, что будет дальше, но я не решалась. В моих полубредовых воспоминаниях отец Араса казался вполне милым, но кто знает, какую шутку могло сыграть со мной сознание? Больше не в силах сопротивляться голоду, я устроилась за столом и приступила к поглощению ароматного супа. Запах не обманул — он был удивительно хорош. Приятное тепло разлилось по телу после первых же ложек. Мягкий хлеб с маслом и козьим сыром чуть не заставил меня застонать от удовольствия.
— Приятно видеть, что аппетит у тебя не пропал, — усмехнулся Клинт. — Ладно, у меня еще есть дела, увидимся утром.
Я вскинула голову и посмотрела на мужчину. Его слова означали, что разговор с Френсисом Макгигоном мне придется выстоять в одиночку. Что ж, Клинт мне ничего не должен, однако с ним было бы спокойнее. Отчего — то стало неуютно. Может от того, что я давно уже не искала ни чьей поддержки и участия, а тут вдруг испытала нужду в человеке, которого едва знаю?
— Спасибо, — кивнула я ему, и он понял, за что именно я его благодарила.