Век кино. Дом с дракончиком

Булгакова Инна

— Фаянсовой вазой.

— Что под руку подвернулось… Ни пульса как будто, ни дыхания — не разобрался с испугу, тогда я еще трепетал и боялся. Но мне нужен был он! Старого дружка своего я узнал по телефону (да и кто еще на такие трюки способен?), звоню ему домой, Жанна отвечает. А я голос изменил…

— То есть вы уже задумали убийство?

— Да я ж думал, что убил ее, скрываться надо, но напоследок… В общем, эта одержимая духами доложила: и муж, и брат в «Страстоцвете». Я выскочил во двор к машине и по внезапному холоду понял, что бегаю раздетым. Ну, поехал в театр, послал

Гаврилу куда подальше, оделся.

— В шесть часов вы подъехали к «Страстоцвету»?

— Подъезжаю. По ступенькам спускается «настоящий мужчина» с красным кейсом. Я сработал правой, всю силу вложил, он упал, кейс раскрылся.

— И вы увидели много-много долларов.

— Да, ослепительное зрелище. Я захлопнул кейс, хотел вырвать — шиш! Мертвая хватка. Человек без сознания, а за денежки держится. Ну, запихнул его в машину и рванул на предельной скорости.

— Вы не видели Борю?

— Нет, к сожалению. Все бы обернулось, наверно, по-другому… А, что теперь сожалеть! Куда-то я мчался, сообразил — Устьинский мост. Съехал вниз… темно, тихо. Горячка отпустила меня — и тут закралась в голову фантастическая идея. Я ведь был уверен, что на мне убийство жены. Добить ублюдка, забрать доллары… но дальше? Ведь меня объявят в розыск.

— Дальше в Америку. Ведь паспорт и виза были при нем?

— А деньги? Как бы я провез доллары?

— За взятку у нас теперь…

— Да ведь чертами лица мы на редкость непохожи (вот волосы темные и карие глаза, да). Непохожи, а купить грим, парик — не успеваю на рейс. В общем, эти заграничные мечты я пока оставил и решил, так сказать, уйти в небытие. Обреченный любовник начал подавать признаки жизни, я добил его гаечным ключом, до неузнаваемости изуродовал лицо, обменял одежду, стер свои отпечатки и сбагрил труп в воду.

— Он был еще жив.

— Не важно!

— У парапета произошла борьба?

— Я попозже имитировал, потоптался в его сапогах, постарался его следы оставить. Вдруг вижу: мой ключ на тротуаре валяется, видно, выпал из куртки, когда я тело поднимал. Чисто машинально сунул в карман пальто.

— И все же на что вы надеялись? Существует процедура опознания трупа.

— На Дашу — она должна была опознать.

— И она согласилась бы помочь человеку, убившему ее сестру?.. А, вы придумали…

— Придумал, все продумал, пока бизнесмен пребывал в обмороке. Он — понимаете, он! — убил Марину, а я всего лишь отомстил за нее. В эту версию девочка поверила бы, она мне всегда безоговорочно доверяла.

— За это впоследствии вы ее и…

— Да ведь рука-то дрогнула! — Алеша расхохотался и прикурил от свечки (ни на мгновение, однако, не выпуская пистолет из правой руки). — Итак, дело сделано, я свободный человек с деньгами и документами.

— А Боря? Когда подключился Боря?

— Тогда же, только я об этом не подозревал.

— Он видел, как вы убиваете…

— Нет, нет, все гораздо фантастичнее. Но — потом. Я, конечно, сразу позвонил домой договориться с Дашей. Однако ответила мне ожившая жена.

— Даша, придя из института, услышала только последние слова сестры: «Запомни Зеленый Камень».

— Да, мы быстро договорились, я начал прямо с долларов — по-честному: пополам. За это она обещала «опознать» меня, дала здешний адрес: дом с дракончиком. Символично, правда? Ключи я, естественно, позаимствовал. И назначила встречу в метро.

— Она вас боялась.

— Надо думать. Я купил хозяйственную сумку (у бизнесмена в карманах обнаружилось пятьсот «законных» долларов и двести пятьдесят тыщ наших), честно переложил половину денег.

— И парик с гримом купили?

— Это позже, пришлось действовать.

— А почему именно такой образ — старик?

— Легче всего загримироваться и безопасней… кто на пенсионера подумает? Я вас запутал, признайтесь.

— Запутали. Но тогда в метро вы явились в своем истинном обличье?

— Так труп еще не всплыл. Не могу об этом вспоминать!

— Об убийстве?

— Да ну. О встрече в метро. Невыносимо, непостижимо! Я неудачник.

— Для меня непостижима Манон Леско! — вырвалось у Валентина.

— Как?.. О, верный образ, вы поняли. Натура чувственная, умеет любить без оглядки, да! Но папочкина струя, так сказать — деньги. Будь они прокляты! Я их не люблю, честно.

— Хладнокровнее надо к ним относиться. А вы боитесь, ненавидите — обратная сторона любви.

— А, ладно. Я отдал ей сумку, она впорхнула в подскочившую электричку, я двинулся на выход, хлынула толпа, кто-то вырвал у меня кейс и исчез за аркой… Я бросился в толпу, некий мужчина бежал впереди с кейсом… за ним, на эскалатор… Оказалось, кейс не тот, и не красный, а коричневый! Мы чуть не сцепились, но я опомнился, выбежал на улицу… Нет, не опомнился, а, наоборот — обезумел. Между «комками» стоит Даша. Я подкрался.

— Вы подумали: кейс у нее?

— Ну конечно! Нет, у нее в руках ничего не было. И вдруг я окликнул ее.

— Вы произнесли: «Дракончик!»

— Серьезно?

— Может, в шутку? Напугать?

— Не помню. Помню, что я окликнул ее.

— Так зачем?

— Я подумал… помешался на мгновение.

— Не на мгновение! — опять невольно вырвалось у Валентина. — Вы присвоили себе его имя.

— По-вашему, я сумасшедший?

— Вы на пределе.

— Это да, — охотно согласился убийца. — О чем я? Да, кейса не было, и я окликнул… на секунду в голове смешалось, что мне нужна помощь. Ну, тот первый вариант сработал. Конечно, я сразу сбежал, уверенный, что Манон Леско разыграла эту невероятную комбинацию с кражей моей доли.

— О Борисе вы не подумали?

— Я ж его не видел. Может, я зря ее убил?.. Но меня взбесило… не мог же я стерпеть — нельзя всю жизнь терпеть, терпеть! — что меня обвели вокруг пальца. Я должен победить, понимаете? Но сначала надо было дождаться опознания трупа.

— Вас опознали Даша и Боря.

— Серьезно? Нет, с Борей понятно… а Даша… Значит, я зря ее убил?

— Она жива.

— А, ладно. Я купил парик, грим (ну, тут я спец) и притаился в доме с дракончиком, здесь консервы и чай — целые запасы. Через три дня звоню домой (голос изменил, конечно — якобы из музея интересуются), Даша отвечает: Алеша убит, тело опознано, пятого декабря похороны.