Век кино. Дом с дракончиком
Шрифт:
— Вот уж действительно… — пробормотала Варвара Григорьевна. — Он был такой трус?
Они посмотрели на Дашу: она медленно и значительно качала головой: нет, нет и нет!
— Как бы там ни было, — продолжал Валентин, — в половине шестого Алеша покинул театр навсегда. Как он очутился на набережной? Вероятно, встреча была назначена. С кем — с доносчиком или любовником — вот в чем вопрос. События в тот роковой понедельник развиваются все более стремительно и лихо. Покуда Алеша переживает скандал в театре, некто на квартире Пчелкиных объясняется
— Какие болезненные страсти, — заметила Варвара Григорьевна. — Он сумасшедший? Вон и Алеша его боялся.
— Этот сумасшедший процветает в фирме «Страстоцвет».
— Боря уверял, приличные люди. Хотя… — Бабушка задумалась, держа в пальцах веером четырех аляповатых королей. — Откуда такие деньги?.. Впрочем, грех считать чужое добро. Стало быть, вы подозреваете Сержа или Дмитрия Петровича? Кого из них?
— Пока не знаю. У Сержа в кабинете висит фотография: презентация фирмы, состоявшаяся третьего ноября, дамы и любовники.
— Что за дамы?
— Жена Сержа Жанна, которая вчера устроила шоу на кладбище: встала на колени у могилы Марины. Многолетнее и как будто безответное влечение мужа к прекрасной даме для жены не было секретом.
— Как все переплелось… ну, точно пауки в банке, прости Господи!
— Расплетем. Словом, Марина страстно, тревожно увлеклась… Дашенька, не отрицай! Вспомни, как она повторяла в бреду: «Алеша, прости!» Она-то знала свою вину.
— Значит, она обманывала мужа с его другом.
— Что ж, случается, и давнее дружеское знакомство вдруг взорвется неожиданной вспышкой, но редко… инерция отношений вырабатывает иммунитет. В данной же ситуации Серж вполне мог сыграть и роль осведомителя. Он любил, но явно не смел дать волю ревности. Эту версию развить несложно, будет ли она верна…
— Ну а все-таки?
— Например, наблюдательная Жанна не преминула донести мужу о своих наблюдениях. Двадцать восьмого ноября в порыве (а Серж — человек потаенных порывов и ждал шесть лет) он едет объясниться с Мариной. Своеобразный шантаж. Она не подчиняется — он звонит Алеше в театр. Четвертый час — в четыре должна состояться сделка, какая-то перекличка часов… Сцена достигает накала, и первый театральный любовник покушается на убийство. А при нем деньги, много денег…
— Сколько? — не удержалась бабушка.
— Двести тысяч долларов.
— Проклятое богатство!
— Пусть так. Потом в бреду Марина повторяет сумму — три тысячи девяносто пять — тогдашний официальный курс доллара в рублях.
— Он ее деньгами, что ль, соблазнял?
— Возможно. Но это курс не на двадцать восьмое ноября, а на пятое декабря. В общем, Серж едет в «Страстоцвет» при деньгах.
— Ну а второй начальник?
— Дмитрий Петрович якобы почивает дома с подагрой, которая поразила его накануне — внезапно, как любовь.
— Вы не верите?
— Никому из них… и вашему внуку тоже, простите. Я чую запах лжи, как смертоносный душок.
— Прощаю, — сказала старуха сурово. — Воспрянувшая истина всех расставит по своим местам. Итак, вы считаете Сержа доносчиком, а второго компаньона любовником. Кто ж из них убийца?
— Если б я знал… Даша слышала его голос.
— Господи! Когда?
— После первого преступления и после второго. Он сказал: «Дракончик!»
— Точно сумасшедший! Деточка, чей голос?
Прелестное подвижное лицо страдальчески сморщилось.
— Она не может вспомнить, она больна из-за этого.
— Да что она делала вечером на набережной?
— Нет, нет, ее там не было, все гораздо сложнее…
— Непонятно, почему преступник и жертва встретились именно там.
— Непонятно. Правда, местечко укромное и близость «Страстоцвета» как-то располагает…
— Да зачем им вообще встречаться?
— Допустим, их свел доносчик, позвонив тому и другому. И если даже драку затеял несчастный муж, победил другой.
— Зачем добивать-то? Ну, подрались… постыдно, но бывает. Но чтоб до смерти!
— Все время задаю себе этот вопрос. С первого взгляда история мрачная, конечно, но реальная, по грехам нашим объяснимая (как говорится, кипение страстей), кабы не дальнейшие действия убийцы. Его безумные (или очень хитроумные) поступки переводят житейский секрет — любовный треугольник — в план тайны, мне пока недоступной… какой-то загробной, извините за мелодраматизм, запредельной.
— Вы имеете в виду смерть Марины и исчезновение моего внука?
— Да, конечно. Но не только. Зачем после убийства мужа звонить жене и встречаться с нею на «Арбатской»?
Старуха ахнула. Даша протянула руки протестующе.
— Может быть, я ошибаюсь, но почему она все скрыла от тебя? Нет, я не думаю, что твоя сестра напрямую участвовала в преступлении или тогда же узнала про убийство по телефону. Не так она себя вела и в тот вечер, и в дальнейшем… Но косвенно была замешана. Может быть, ее осенило только на кладбище, когда гроб опускали в могилу. Она вдруг поняла потаенный ход событий, испугалась кого-то в толпе, но по какой-то причине скрыла имя убийцы («Алеша, прости!» — ее слова) и заплатила за это жизнью. Итак, вторая загадка — смерть Марины. Третья: отношение «дракончика», Алешиного врага (которого и он, и жена безумно боялись), к младшей сестре…
— Деточка! — воскликнула Варвара Григорьевна властно. — Расскажи нам все, что ты знаешь, может быть, дорога каждая минута!
Лицо Даши вновь исказила болезненная гримаса.
— Она мне все написала, — вмешался Валентин в сильнейшем внутреннем сомнении, — все. Но дела это пока что особо не проясняет. Наконец, четвертый пункт, последний: убийца проникает в квартиру Пчелкиных и после смерти Марины — зачем?
— Проникает? Каким образом?
— Подозреваю, у него Алешин ключ, будто бы затонувший в реке.