Век
Шрифт:
— Что за объявление? — спросил Малыш Винни, отхлебывая вина.
— Здесь, в «Курьере», объявление во всю страницу, его дал наш старый дружок Виктор Декстер!
— Черт! О чем оно? Прочти.
— «Обращение «Декстер-банка и Трастовой компании (Пайнд-стрит, 25)» ко всем итало-американцам: «Декстер-банк» приветствует всех итало-американцев Нью-Йорка и приглашает их открыть чековые и/или сберегательные счета. У нас есть все необходимое для того, чтобы удовлетворить все желания клиентов, для удобства которых у нас работают кассиры, говорящие по-итальянски. Мы также приглашаем всех итало-американцев, которые нуждаются в личном или деловом финансировании, прийти к нам для беседы.
— Я поверю всему, что угодно, — сказал Малыш Винни, поглощая сразу полдюжины моллюсков. — Объявление, однако, интересное. Он хочет заняться бизнесом с законопослушными итало-американцами. Что ты об этом думаешь, Джанни? Мы с тобой законопослушные?
— Еще бы, — ухмыльнулся Джанни, вытирая с рубашки каплю соуса marinara[37]. — А ты что думаешь, Винни?
— Я думаю, — ответил Малыш Винни между глотками кьянти, — что, как солидные итало-американцы, мы должны расширять свой бизнес, правильно?
— Правильно.
— А когда занимаешься ростовщичеством, денег нужно все больше, чтобы отдавать их в рост, правильно?
— Правильно.
— А раз твой старый кореш заделался банкиром, куда ты идешь за этими деньгами?
Джанни довольно ухмыльнулся:
— В «Декстер-банк и Трастовую компанию»!
— Черт, Джанни, кто сказал, что у тебя мозги не больше оливки, был неправ. Ты ужасно смышленый парень.
Джанни засветился от гордости.
Джулия Ломбардини обладала слишком итальянской внешностью, чтобы ее можно было назвать «гибсоновской[38] красавицей». Но ее высокая тонкая фигура и гордая посадка головы были точь-в-точь как у «гибсоновских девушек». В темно-коричневой юбке и белой блузке с пышными у плеч рукавами она была необыкновенно хороша. Когда Малыш Винни через три дня после убийства Паоло Дораццо разглядывал Джулию, то он решил, что если Виктор устоял перед своей секретаршей, значит, с ним не все в порядке. А Джулия, взглянув на Малыша Винни, подумала, что имя этого низенького, щегольски одетого человека с наглой улыбкой смутно ей знакомо.
— Вам назначено, мистер Тацци? — спросила она.
— Не-а. Просто доложи Виктору, что пришел Малыш Винни. Он вспомнит. Можно сказать, мы выросли вместе в Бруклине. — Он наклонился над столом Джулии и добавил, сверкнув белыми зубами: — Мы с ним как братья.
— Понимаю. Присядьте, пожалуйста, я поговорю с мистером Декстером.
— Послушай, у тебя отличная фигурка.
Она встала.
— Благодарю вас.
— Когда-то я был боксером. Хочешь пощупать мои мускулы?
— Как-нибудь в другой раз.
— Погоди, не ломайся. — Он снял куртку и согнул правую руку. — Ну-ка посмотри: все видно и через рубашку! Правда, отличные мускулы? Не хуже, чем у Сэндоу. Давай пощупай.
— Мистер Тацци, это банк, а не спортивный зал. Пожалуйста, сядьте.
Она прошла в кабинет Виктора. За три недели, что Джулия работала у молодого президента банка, она прониклась огромным уважением к нему как к бизнесмену и начала восхищаться его человеческими качествами. Она думала, что в жизни не встречала никого лучше. Ей никогда не приходило в голову влюбиться в него, потому что Джулия была воспитана в очень строгих правилах. Но, определенно, ничто в ее юной жизни не нравилось ей больше, чем работа в «Декстер-банке»,
— Мистер Декстер, — сказала она, подходя к столу Виктора, — пришел один довольно странный джентльмен, я не уверена, правда, что он действительно джентльмен. Он говорит, что вырос вместе с вами в Бруклине. Его зовут Винсент Тацци, на прием он не записывался.
Джулия очень удивилась, увидев, как побледнело лицо Виктора.
— Этот человек небольшого роста? — с трудом выговорил банкир.
— Весьма небольшого. Мне кажется, я уже слышала его имя... Думаю, от своего дяди.
— И этот человек хочет меня видеть?
— Да, сэр.
Виктору припомнились Марко Фоско и та ночь, которую он не мог забыть даже спустя столько лет.
— Было бы преувеличением сказать, что мы выросли вместе, — произнес сицилиец, — но все равно, пусть он войдет.
— Да, сэр.
Когда она вышла из кабинета, Виктор подошел к окну и посмотрел вниз на Пайн-стрит, где несколько автомобилей с трудом пробирались между запряженными лошадьми повозками и экипажами. Кровь. Виктор никогда не забывал ощущения крови Марко на своих губах, ее вкус, когда Малыш Винни поцеловал его измазанными в крови Марко губами. Полиция так и не раскрыла этого убийства, но Виктор знал, что, хотя по-настоящему ему нельзя поставить в вину убийство, он все-таки послужил причиной смерти Фоско. От Виктора не укрылась печальная ирония этого обстоятельства: если его брата Франко посадили в тюрьму за убийство, которого тот не совершал, то он, Виктор, избежал тюремного заключения, несмотря на то что стал причиной гибели человека. Франко пользовался известностью в Италии, но слава его была скандальной. Он издавал радикальную газету «Либерта», и его откровенный роман с княгиней Сильвией был известен половине Европы. Но Франко заплатил за свой успех двенадцатью годами тюрьмы. Неужели Виктору придется заплатить за давнее убийство Марко Фоско именно теперь, когда он добился такого успеха в жизни?
— Хэлло, Виктор.
Виктор медленно повернулся и увидел зловещую фигуру маленького человечка, с которым не встречался целых одиннадцать лет.
— Привет, Винни.
— Брось, Виктор, разве так встречают старых друзей? Ты не хочешь пожать мне руку?
Виктор вышел из-за стола и протянул ему руку. Малыш Винни сильно стиснул ее, глядя прямо в глаза Виктору.
— В нашу прошлую встречу, — прошептал он с ухмылкой, — мы поцеловались. Помнишь?
Виктор ничего не сказал, но вздрогнул, и это его выдало.
— Чего ты хочешь?
— Хочу заняться бизнесом. Я итало-американец, пришел по твоему объявлению за ссудой.
Банкир посмотрел на него с подозрением:
— Садись.
Когда Малыш Винни выдвинул стул, Виктор вернулся к своему столу и тоже сел.
— Вот, значит, как ты устроился, — президент банка, — произнес Винни, оглядываясь. — Классно. Мне нравится твой кабинет. Выходит, ты не зря якшался со своими дружками-миллионерами, да?
— Кроме этого мне пришлось еще и много работать. Что тебе нужно, Винни? У меня масса дел.
Глаза Малыша Винни вспыхнули.
— Ты лучше не гони меня, Виктор, мне ведь многое о тебе известно. Понимаешь, что я имею в виду?
— Если ты о Марко...
— Вот именно.
— Почему ты тогда не сообщил в полицию?
— Но я же твой кореш! Мы не хотели доносить на тебя. Кроме того, полиции тогда было наплевать, кто убил Марко, как наплевать и сейчас. А вот газетам не все равно. — Он хихикнул. — Я прямо вижу их заголовки: «Известный банкир участвовал в войне банд!», «Виктор Декстер — жестокий убийца!».