«Великая Германия». Формирование немецкой национальной идеи накануне Первой мировой войны
Шрифт:
В целом следует отметить малый интерес исследователей к проблеме участия союзов в общественной жизни, в формировании общественного мнения. Во многом это связано с недооценкой самими союзами подобной работы. Так, Союз промышленников свое влияние использовал для воздействия на высшую бюрократию, на рейхстаг и ландтаги и лишь с 1905 г. и особенно с 1912 г., после победы СДПГ на выборах, стал напрямую апеллировать к общественности [86] .
Работы по истории наиболее известного из «национальных союзов» – Пангерманского союза – свидетельствуют, насколько далеки исследователи от соотнесения деятельности таких союзов с национализмом [87] . К сожалению, отсутствуют исследования по идеологии союзов и по идеологическому воздействию на них тех или иных направлений общественной мысли. Этот пробел особенно досаден в отношении Пангерманского союза, устремления которого необходимо сопоставить с построениями экспансионистов. Данная задача – предмет дальнейших исследований.
86
Ullmann H.-P. Der Bund der Industriellen. Organisation, Einfluss und Politik klein- und mittelb"urgerlicher Industrieller im Deutschen Kaiserreich 1895–1914. G"ottingen, 1976. S. 115.
87
Peters M. Der Alldeutsche Verband am Vorabend des Ersten Weltkrieges (1908–1914). Ein Beitrag zur Geschichte des v"olkischen Nationalismus im sp"atwilhelminischen Deutschland. Frankfurt/M.; Bern; N. Y.; P., 1992. S. 238–239.
Следует
88
Stegmann D., Wendt B.-J., Witt P.-Ch. (Hg.). Deutscher Konservatismus im 19. und 20. Jahrhundert. Festschrift f"ur Fritz Fischer zum 75. Geburtstag und zum 50. Doktorjubil"aum. Bonn, 1973.
Тема войны, ее подготовки, гонки вооружений и т. п. неизбежно присутствует во всех исследованиях о предвоенном периоде. Сознательно не касаясь этой проблематики, назовем лишь некоторые работы, полезные для нашей темы. Книга Р. Хена «Армия как воспитательная школа нации» исследует собственно воспитательную работу в армии, без рассмотрения влияния армии на общество в духе воспитания народа в армейских традициях и без анализа идеологических предпосылок германского милитаризма [89] .
89
H"ohn R. Die Armee als Erziehungesschule der Nation. Das Ende einer Idee. Bad Harzburg, 1963.
Принципиальный интерес представляет идея С. Фёрстера о «двойном» милитаризме – «сверху» и «снизу». По Фёрстеру, милитаризм предвоенной эпохи начался как правительственная политика (1890–1908), он противостоял радикализму Пангерманского союза и в этом противостоянии перешел в милитаризм масс [90] . Своеобразному аспекту германского милитаризма посвящена книга «Наука и военная мораль» К. Швабе. Ее тема – позиция немецких ученых в годы Первой мировой войны, их переориентация на войну, своего рода добровольная идейная мобилизация. Университетские профессора играли активную идеологическую роль, которая от них ожидалась как властью, так и широкими слоями народа. Предвоенная тематика К. Швабе не интересует [91] .
90
F"orster S. Der doppelte Militarismus. Die deutsche Heeresr"ustungspolitik zwischen Status-quo-sicherung und Agression 1890–1913. Stuttgart, 1985.
91
Schwabe K. Wissenschaft und Kriegsmoral. Die deutschen Hochschullehrer und die politischen Grundfragen des Ersten Weltkrieges, G"ottingen; Frankfurt/M.; Z"urich, 1969.
Книга Р. фом Бруха «Наука, политика и общественное мнение», изданная в 1980 г., остается наиболее серьезным исследованием роли профессоров в политической жизни предвоенной Германии. Охватывая очень широкий спектр вопросов – университетскую, парламентскую, партийную деятельность профессуры, ее связи в правительстве, прессе, участие в различных обществах и союзах, подробно прослеживая путь наиболее видных «политических профессоров», автор вместе с тем фактически уходит от поставленного в начале книги вопроса об их участии в «процессе принятия политических решений» [92] .
92
Bruch R. vom. Wissenschaft, Politik und "offentliche Meinung. Gelehrtenpolitik im Wilhelminischen Deutschland (1890–1914). Husum, 1980.
Другая работа Р. фом Бруха – «Мировая политика как культурная миссия» – описывает различные попытки немецкого культурного влияния на зарубежные страны – от правительственных мероприятий до публицистической полемики о моделях культурной экспансии. Рассматривая деятельность Карла Лампрехта как вершину немецкой культурной экспансии, автор приходит к выводу об отсутствии ясных целей культурного экспансионизма, об организационном бессилии экспансионистов [93] . Спорен тезис Бруха о бесследном исчезновении предвоенной политики культурной экспансии. Косвенно он противостоит известному положению Ф. Фишера о «континуитете» – преемственности структур власти, политики и идеологии в Германии от Бисмарка до Гитлера. Ф. Фишер особенно подчеркивал последовательность идеологического развития до и после 1914 г., хотя и отмечал, что «континуитет не означает идентичности» [94] .
93
Bruch R. vom. Weltpolitik als Kulturmission. Ausw"artige Kulturpolitik und Bildungsb"urgertum in Deutschland am Vorabende des Ersten Weltkrieges. Paderborn; M"unchen; Wien; Z"urich, 1982.
94
Fischer F. B"undnis der Eliten. Zur Kontinuit"at der Machtstrukturen in Deutschland 1871–1945. D"usseldorf, 1979; Idem. Kontinuit"at des Irrtums. Zum Problem des deutschen Kriegszielpolitik im Ersten Weltkrieg // Historische Zeitschrift. Bd. 191. Heft 1. Aug. 1960. S. 83–100 (Abdruck in: Idem. Der Erste Weltkrieg und das deutsche Geschichtsbild. Beitr"age zur Bew"altigung eines historischen Tabus. D"usseldorf, 1977. S. 207–222).
Здесь
95
Fischer F. Krieg der Illusionen. D"usseldorf, 1969; Idem. Griff nach der Weltmacht. Die Kriegszielpolitik des Kaiserlichen Deutschlands. 1914/1918. D"usseldorf, 1971.
«Расширенная военная история» последних лет [96] , изменившая взгляд исследователей на сам феномен войны и на его изучение [97] , новые методологические подходы современной историографии [98] и постепенное изменение восприятия научным цехом, прежде всего в Германии, проблемы национального (от неприятия и отторжения самой тематики – к интересу, идущему параллельно с вновь возникающими в обществе националистическими – возможно, здесь уместен термин «постнеонацистскими» – тенденциями) заставляют ожидать появления работ, посвященных такой интересной, трудной и актуальной теме, как германский экспансионизм. Пока, однако, данная тематика, несмотря на рост научного интереса к теме войны в Европе, в частности к истории Первой мировой войны [99] , остается дезидератом историографии.
96
«Milit"argeschichte in der Erweiterung» – ср.: K"uhne T., Ziemann B. (Hg.). Was ist Milit"argeschichte? Paderborn, 2000.
97
См., например: Berding H. (Hg.). Krieg und Erinnerung. Fallstudien zum 19. und 20. Jahrhundert, G"ottingen, 2000; Carl H., Buschmann N. (Hg.). Die Erfahrung des Krieges. Erfahrungsgeschichtliche Perspektiven von der Franz"osischen Revolution bis zum Zweiten Weltkrieg, Paderborn, 2001.
98
Яркий пример работы с новыми пластами источников и новой методологией: Hamann B. Der Erste Weltkrieg: Wahrheit und L"uge in Bildern und Texten. M"unchen, 2004. Ср. также обобщающую коллективную монографию: Schild G., Schindling A. (Hg.). Kriegerfahrungen. Krieg und Gesellschaft in der Neuzeit. Neue Horizonte der Forschung. Paderborn, 2009.
99
История войн в Европе постепенно выдвигается в центр историко-политических исследований. Одно из проявлений этого процесса – расширение междисциплинарности изучения, когда наряду с историческими активно проводятся экономические, культурологические, социологические, демографические исследования. В качестве примера можно назвать два новых периодических издания, специально посвященных этой теме, – «Krieg und Literatur / War in Literature» (выходит с 1989 г.) и «War in History» (с 1994 г.), которые ставят целью теснее связать специальное изучение военной тематики с общим историческим контекстом; а также, например, целый ряд изданий, вышедших в 2000–2009 гг. в рамках Особой исследовательской программы Тюбингенского университета (Германия) «Война и общество в Новое время». Литературу о Первой мировой войне, в том числе выходившую к ее 100-летнему юбилею, невозможно даже пытаться описать исчерпывающе. Одним из характерных примеров является фундаментальная коллективная монография: Первая мировая война и судьбы европейской цивилизации / Ред. Л.С. Белоусов, А.С. Маныкин. М., 2014.
Глава 2
Творцы немецкой национальной идеи: «Проповедники всех немцев»
Идеи, ставшие подлинной сутью и стержнем германского экспансионизма, вызревали в немецком обществе на протяжении долгих десятилетий и не были отражением особых настроений какой-либо партии или социальной группы. В конце XIX – начале XX в. экспансионистские воззрения высказывали, отстаивали и разделяли представители самых разных политических и общественных течений, от консервативных монархистов до социал-демократов. Отдельные фундаментальные положения экспансионизма – ценность «Единой и Великой Германии», необходимость внутреннего единства немецкого народа перед лицом «враждебного окружения», готовность к «защите отечества», величие немецкой культуры, борьба за обретение немцами достойного «места под солнцем» – никем, за исключением крайне левых, под сомнение не ставились и служили своего рода основой национального согласия, вполне реального накануне и в первые годы мировой войны. Другие, и прежде всего внешнеполитические, положения экспансионизма – нехватка «жизненного пространства» для немцев, неизбежность колониальных приобретений и «движения на Восток», милитаризм, верность монархической традиции – разделялись далеко не всеми, были предметом политических и партийных споров, и даже среди ведущих идеологов германского экспансионизма не было единства в вопросе о том, считать ли эти положения принципиально значимыми.
В определенном смысле история германского экспансионизма есть история духовного развития его главных идеологов и история их влияния на политическую и общественную жизнь страны. Благодаря их публицистическому дару, настойчивости и моральному авторитету (хотя редкий из них избежал упрека в беспринципности) экспансионизм на рубеже веков стал в Германии влиятельным направлением общественно-политической мысли. Однако со всей определенностью следует подчеркнуть, что в этом качестве он возник и развивался как следствие глубокого недовольства правящих кругов положением страны среди великих держав. Недовольства, которое всемерно и целенаправленно раздувалось и благодаря умелой пропаганде разделялось большинством немцев.