Великая война Сталина. Триумф Верховного Главнокомандующего
Шрифт:
Очевидно, последовал ответ, что готов. Тогда Сталин сказал: «Я верю в то, что вы выполните вашу задачу, товарищ Вольский. Повторяю, о вашем письме не знает никто, кроме меня и Василевского, которому я показал его. Желаю успеха. До свидания». Он говорил все это абсолютно спокойно, с полной выдержкой, я бы сказал даже, что говорил с Вольским мягко».
Сталин «порекомендовал мне, – вспоминает Василевский, – не обращать внимания на это письмо, а автора письма оставить в корпусе, так как он только что дал ему слово во что бы то ни стало выполнить поставленную корпусу задачу. Окончательно вопрос о нем как о командире корпуса должны были решить по результатам действия корпуса, о которых в первые дни операции Сталин
Шел семнадцатый месяц войны. Титанические усилия, которые затратил Сталин, чтобы переломить ход ее течения, ожидали очередной проверки их результатов, новой пробы сил. В 7 часов 30 минут 19 ноября 1942 года Юго-Западный и Донской фронты начали мощную артиллерийскую подготовку. Линия фронта ожила, залпы орудий слились в непрекращавшийся гром и визг уносившихся в пространство ракет, выплевываемых реактивными установками.
5-я танковая армия генерал-лейтенанта П.Л. Романенко пошла в наступление с плацдарма юго-западнее Серафимовича, 21-я армия генерала И.М. Чистякова двинулась из района Кетской. Прорвав оборону румынских частей 6-й армии, подминая гусеницами снег, советские части вырвались на оперативный простор. Немцы не сразу поняли возникшую опасность. Только в 22 часа командующий группой «Б» М. фон Вейхс приказал выделить из 6-й армии два моторизованных соединения и одну пехотную дивизию «с целью нанесения удара в северо-западном направлении». Тем временем командующий 6-армией Паулюс еще продолжал наступление на город.
Армии Сталинградского фронта начали боевые действия 20 ноября. Полностью смысл происходящего Паулюс стал осознавать лишь к середине этого дня, когда войска советского фронта охватили германскую группировку с обоих флангов. 22 ноября, в 18 часов, генерал-полковник радировал в ставку: «Армия окружена… запасы горючего скоро кончатся, танки и тяжелое оружие в этом случае будут неподвижны. Прошу дать мне свободу в решении оставить Сталинград». Гитлер ответил немедленно: «6-й армии занять круговую оборону и выжидать деблокирующего наступления извне».
В этот же день, разговаривая с Еременко, Сталин спросил, правда ли, что взята станция Карамузинская. «Это хорошо, – удовлетворенно отметил он, когда командующий подтвердил информацию. – Завтра вам следует соединиться с Юго-Западным фронтом, войска которого подошли к Калачу».
Вечером 21 ноября радио передало экстренное сообщение Совинформбюро. В нем говорилось: «На днях наши войска, расположенные на подступах к Сталинграду, перешли в наступление против немецко-фашистских войск… В ходе наступления наших войск полностью разгромлены шесть пехотных и одна танковая дивизии противника… Противник оставил на поле боя 14 тысяч трупов солдат и офицеров. В боях отличились войска генерал-лейтенанта Романенко, генерал-майора Чистякова, генерал-майора Толбухина, генерал-лейтенанта Батова. Наступление продолжается».
Победа еще не вступила в свою кульминацию, и, оценивая наступление в процессе его развития, Сталин корректировал действия своих армий. В день окружения 6-й немецкой армии Паулюса, 23.11.42, в 19 часов 40 минут, Верховный главнокомандующий приказал Рокоссовскому: «Товарищу Донцову (кодовый «псевдоним» Рокоссовского. – К. Р. ). Копия: товарищу Михайлову («псевдоним» Василевского. – К. Р. ). По докладу Михайлова 3-я моторизованная дивизия и 16-я танковая дивизия немцев целиком и частично сняты с вашего фронта, и теперь они дерутся против 21-й армии. Это обстоятельство создает благоприятную обстановку для того, чтобы все армии вашего фронта перешли к активным действиям. Галанин действует вяло, дайте ему указания, чтобы не позже 24 ноября Вертячий был взят. Дайте также указания Жадову, чтобы он перешел к активным действиям и приковал к себе
23 ноября ударные силы Юго-Западного и Сталинградского фронтов соединились в районе Калача, замкнув в кольце «22 дивизии и 160 отдельных частей общей численностью более 330 тыс. человек из состава 6-й полевой и 4-й танковой армий противника». Оборона была прорвана на участке фронта в 300 километров, и глубина продвижения в первые двенадцать дней составила от 40 до 120 км.
Верховный внимательно следил за ходом операции, которая потрясла и восхитила мир. Но, всматриваясь в быстро менявшиеся фронтовые события, развернувшиеся на огромной территории, где, по определению писателя Ю. Бондарева, снег становился «горячим», он не забыл принципиального генерала.
После доклада Василевского о соединении фронтов и завершении окружения «Сталин спросил меня, – рассказывает маршал, – как действовал Вольский и его корпус. Я сказал так, как оно и было, что корпус Вольского действовал отлично. «Вот что, товарищ Василевский, – сказал Сталин, – раз так, то я прошу вас найти там, на фронте, хоть что-нибудь пока, чтобы немедленно от моего имени наградить Вольского. Передайте ему мою благодарность, наградите его от моего имени и дайте понять, что другие награды ему и другим – впереди». После звонка я подумал: чем наградить Вольского? У меня был трофейный немецкий «вальтер», и я приказал там же, на месте, прикрепить к нему дощечку с соответствующей надписью, и, когда мы встретились с Вольским, я поздравил его с успехом, поблагодарил за хорошие действия, предал ему слова Сталина и от его имени вручил этот пистолет. Мы стояли с Вольским, смотрели друг на друга, и с ним было такое потрясение, что этот человек в моем присутствии зарыдал, как ребенок…».
Сталин глубоко понимал душевное состояние людей. Он был хорошим психологом, и вся предшествующая жизнь научила его разбираться в них. Он ценил и всячески поощрял смелых, решительных и инициативных людей. Отличая трусость и паникерство от сомнений в возможности выполнения приказа, он проявил внимание к Вольскому, засвидетельствовав этим, что признал мужество командира корпуса. Благодарственные слова героя кинофильма о Сталинграде «Все что могу…», сказанные при вручении уцелевшим в сражении солдатам наград, видимо, родились из сути и существа приведенного эпизода.
Начавшаяся сразу за планом «Уран» операция «Сатурн» предусматривала «создание нового кольца по отношению к окруженной под Сталинградом группировке противника». Василевский впервые услышал это название 24 ноября. А заключительную операцию по уничтожению группировки внутри окружения Верховный главнокомандующий обозначил как «Кольцо». Сталин выверяет дальнейшие ходы, и, инструктируя Василевского 27 ноября по телефону, он подчеркнул: «Войска противника под Сталинградом окружены, их надо ликвидировать… Это очень важное дело… Михайлов (Василевский. – К. Р. ) должен сосредоточиться только на этом деле. Что касается подготовки операции «Сатурн», пусть этим делом займутся Ватутин и Кузнецов (командующий 1-й гвардейской армией. – К. Р. ). Москва будет им помогать».
Распоряжения Сталина были своевременны; немцы не могли смириться с окружением группировки Паулюса. Без проволочек и колебаний они приняли спешные меры по спасению 6-й армии. Накануне, 26 ноября, Гитлер распорядился создать группу армий «Дон» под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна, в которую входило более 200 танков и несколько пехотных дивизий. 12 декабря Манштейн танковой группой Готта на узком участке фронта нанес первый таранный удар с внешней стороны окружения. Германские танки прорвались на 50 километров в сторону Сталинграда, но там они были остановлены советскими частями.