Чтение онлайн

на главную

Жанры

Великие дни. Рассказы о революции
Шрифт:

— Нет, — ответила рассказчица, — я ушла. Но это уже совсем особая история.

— Еще рано. Расскажи, — просили ребята.

— Да тут говорить особо много не придется, — сказала она. — Мы тогда же уговорились с этой девушкой, что она будет ко мне приходить, как моя подруга. И она приходила ко мне много раз.

"Наши сегодня продвинулись на пятьдесят верст ближе", — говорила она.

"Наши подняли большое восстание в Сибири".

Нет в России ни одного уголка, ни одной деревни, где бы мужики не читали и не обсуждали советский закон о земле —

самый мудрый и справедливый. Чтение ленинского декрета изобразил художник В. Серов в картине "Декрет о земле".

"Нашим приходится тяжело, мало хлеба, в Питере рабочие голодают".

"Паши построили Красную Армию. У нас командир и солдат — товарищи".

И я знала: наши — это такие, как она, как Соломон, как наш квартирант. Это большевики. Это те, с кем вместе был мой брат и кто соединяет нас, трудящихся пролетариев всех стран. И я уже сочувствовала им. Но мне казалось невероятно: неужели большевики могут победить? И я еще боялась бога — ведь большевики против него. И тогда она рассказала мне, как крестьяне сначала не верят большевикам, а потом становятся на их сторону, потому что видят правильность большевиков, их борьбу с помещиками и передачу крестьянам земли. Она рассказывала, как Чека открывает заговоры, как и здесь у белых везде рассыпаны такие люди, как она, и везде они действуют, расшатывая и разлагая власть белых. И, разговаривая с барином, я всегда и неотступно думала, что этот человек не просто плохой человек, он буржуй, он притеснитель, он один из главных белых, как мне объяснила моя новая знакомая, моя новая подружка. Ее я очень уважала. Вот она сидит молча у меня на кухне и о чем-то сильно думает. А тогда я даже и не понимала — о чем. Теперь-то я знаю, она скрывалась у меня от белых, в нашей квартире ее найти не могли. Приходила она всегда под вечер, осторожно оглядывалась, садилась за печку, так, чтоб ее не было видно, если из комнат кто-нибудь придет.

"Я, правда, небольшая шишка в нашем деле, но, может, за мной следят белые. Уже немало нашего брата сидит сейчас под замком".

И она рассказывала об этих людях, которые сидят здесь в нашей кирпичной большой тюрьме.

Красные подходили все ближе. И эта моя советская подружка с каждым днем становилась все веселее и веселее. И раз она не приходила несколько дней.

А потом вдруг приходит вся какая-то нахмуренная, бледная. Долго, очень долго молчала.

"Анна, — говорит она, — белые уйдут из города".

"Уйдут из города?"

Я разом представила улицы в красных знаменах, брат, может, придет, и не ночью, украдкой, а днем, разговаривать будем… Обрадовалась.

Но смотрю на нее — она все равно бледная и скучная какая-то.

"Анна, белые уйдут из города, но они, наверное, казнят всех, кто сидит в тюрьме…"

Я обмерла, я смотрела на нее.

"Анна, у твоего барина где-то лежит распоряжение насчет всех наших, кто сидит в тюрьме, что с кем они будут делать, куда повезут".

И хотя она еще не попросила меня это распоряжение найти, но я сразу же про себя подумала: "Я это сделаю".

Но как только я так подумала, тут же испугалась…

"Как же так? Надо залезть в ящики к барину? Взять чужое? Украсть?" И вдруг вспомнила, что и Соломона называли конокрадом.

И явилась мысль, что часто говорят про большевиков: грабители, берут дома… фабрики… белье… у крестьян будто хлеб берут. А брат все-таки за большевиков? А Соломон этот? Почему это его называют конокрад? И у меня была какая-то неприязнь против этих людей, для которых не святы чужое имущество и бог.

"Так что ж, я не сделаю? — спросила я себя. — Как же это я не сделаю, не спасу этих людей?"

"Анна, это лучшие люди. Вспомни Соломона. Неужели ж и они должны погибнуть, как погиб он?"

"Что ты меня уговариваешь? Уж ты думаешь, я совсем чушка несознательная?"

И хотя я сама еще в своих мыслях сомневалась, но обиделась на нее, что она во мне сомневается.

В ту же ночь она привела ко мне в дом трех незнакомых парней. Я впустила их в кабинет барина. Два часа один из этих ребят и моя подружка искали документы по всем ящикам письменного стола. А в это время я с двумя другими ребятами стояла у дверей спальни. Мы караулили, — если бы барин проснулся и пошел в кабинет, мы бы его удушили, у нас наготове было одеяло… И я порой, как бы опомнившись, думала: "Что ж это со мной? Я стою здесь, готовая к тому, чтоб убить нашего барина?" И у меня даже ноги начинали дрожать и подкашиваться. И все-таки стоило в спальне кому-то пошевелиться, стискивала зубы, и у меня даже желание появлялось, чтоб он вышел.

Но он проспал всю ночь! — торжествующе сказала рассказчица. — Мы нашли документ и унесли его, и по нему был для наших товарищей устроен побег.

Так кончился этот рассказ. Хорошее молчание прошло над костром, и слышен стал мерный и мягкий шелест набегающих волн.

Ребята во все глаза глядели на рассказчицу, на ее бледное и большое лицо, на лоб, покрытый морщинами, и на черные глаза.

И вдруг тот же ушастый парнишка сказал:

— Товарищи, вот она рассказала нам эту историю про героя-большевика Соломона, но из этой истории видно, что и она тоже героиня. Это надо быть очень храбрым, чтоб сделать то, что она сделала.

Рассказчица пожала плечами…

Как только заговорил мальчик, рассказчица словно вобрала внутрь волнение, которое выступило на ее лице во время рассказа. И она сказала тем поучительным тоном, которым начала рассказ и который время от времени прорывался и в самом рассказе, когда обнаруживалось, что весь этот рассказ она ведет с целью чему-то научить ребят.

— Я рассказала про Соломона, чтоб вы знали, что значит герой.

Может, он герой потому, что умер за революцию? — спросила она и сама ответила: — Да, и потому. Но он еще герой потому, что не забывал ни на секунду эти слова "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" — и соединял. Он говорил со мной один раз, я его даже не поняла. А слова его сделали меня коммунисткой — уже после того, как он умер. А вот теперь я эти слова рассказала вам, и они уже вам будут примером. Так и пойдут наши слова от товарища к товарищу. Понял? — серьезно обратилась она к ушастому мальчику, который в тон ей, так же серьезно, как она говорила, смотрел на нее.

— Нет! — твердо ответил мальчик. — И ты героиня!

— Ну, что значит героиня… — сказала она тихо и хрипловато рассмеялась. — Человек начал освобождаться, и больше ничего.

1930

А. ЗОРИЧ

ПРОСТОЙ СЛУЧАЙ

Всякий раз, когда я переворачиваю в Октябрьские праздничные дни листок календаря, мне вспоминается один маленький случай. Он прост и даже зауряден, может быть, в истории нашей борьбы, и молодая история нашей страны насчитывает тысячи таких случаев. Но именно потому, что он так прост, с исключительной ясностью обнажается в нем вся огромная, сокровенная глубина эпохи, но именно потому, что он так зауряден, это есть один из тех штрихов, огромная сумма которых и составляет, собственно, блестящее, героическое и волнующее полотно революции.

Это было в одну из первых годовщин Октября, в самые тяжелые, в самые тревожные и напряженные дни гражданской войны, когда, охваченная со всех сторон кольцом блокады, обложенная со всех сторон армиями наступавшего врага, объятая тифом, обессилевшая от голода, выдвигая на фронты последние остатки резервов, собирая в тылу последние крохи боевых ресурсов, республика делала непостижимые и отчаянные усилия, чтобы сбросить ту петлю, которая все туже и туже затягивалась с каждым часом на молодом и неокрепшем ее теле.

Поделиться:
Популярные книги

Пустоцвет

Зика Натаэль
Любовные романы:
современные любовные романы
7.73
рейтинг книги
Пустоцвет

Комбинация

Ланцов Михаил Алексеевич
2. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Комбинация

Адмирал южных морей

Каменистый Артем
4. Девятый
Фантастика:
фэнтези
8.96
рейтинг книги
Адмирал южных морей

Совок 5

Агарев Вадим
5. Совок
Фантастика:
детективная фантастика
попаданцы
альтернативная история
6.20
рейтинг книги
Совок 5

Внешняя Зона

Жгулёв Пётр Николаевич
8. Real-Rpg
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Внешняя Зона

Титан империи 3

Артемов Александр Александрович
3. Титан Империи
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Титан империи 3

Великий князь

Кулаков Алексей Иванович
2. Рюрикова кровь
Фантастика:
альтернативная история
8.47
рейтинг книги
Великий князь

Ледяное проклятье

Михайлов Дем Алексеевич
4. Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.20
рейтинг книги
Ледяное проклятье

Бремя империи

Афанасьев Александр
Бремя империи - 1.
Фантастика:
альтернативная история
9.34
рейтинг книги
Бремя империи

Генерал Скала и сиротка

Суббота Светлана
1. Генерал Скала и Лидия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.40
рейтинг книги
Генерал Скала и сиротка

Ты не мой Boy 2

Рам Янка
6. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
короткие любовные романы
5.00
рейтинг книги
Ты не мой Boy 2

Романов. Том 1 и Том 2

Кощеев Владимир
1. Романов
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
альтернативная история
5.25
рейтинг книги
Романов. Том 1 и Том 2

Убивать чтобы жить 6

Бор Жорж
6. УЧЖ
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 6

Законы Рода. Том 4

Flow Ascold
4. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 4