Великий Могол
Шрифт:
– Но они нужны нам здесь, повелитель…
– Не обсуждать мои приказы. Спасти их – вопрос чести.
Больше не споря, главный конюший отослал гонца с приказом.
– А теперь, Баба Ясавал, где мое присутствие наиболее необходимо?
– Там, на северо-западе. Вражеская конница прорвала наше заграждение и атаковала пехоту, пока воины были в шатрах. Убито много наших людей, не успевших оказать сопротивление. Многие убежали. Только бросив туда силы бадахшанцев и таджиков, удалось сдержать строй, но даже тогда – совсем рядом с основным периметром.
– На северо-запад!
Хумаюн вскочил в седло и с половиной своих гвардейцев, не отосланных охранять женщин, во весь опор направился на помощь оборонявшимся. Лошади часто вязли в жидкой грязи по самое брюхо. Когда один из всадников попытался пришпорить своего коня слишком сильно, тот споткнулся и упал, сломав застрявшую в грязи заднюю ногу.
Добравшись до места, ставшего линией фронта, Хумаюн увидел, что его люди водрузили хауды на спины дюжины слонов и пустили их в наступление. Защищенные циновками от почти сплошного дождя стрел, некоторые из стрелков сумели ответить и положили в грязь немало людей Шер-шаха. Воодушевленные незначительной победой, небольшие отряды пехотинцев отстреливались из луков, спрятавшись за перевернутые провиантские повозки, заставив людей Шер-шаха укрыться за пятью огромными пушками Хумаюна, которые они перевернули во время первого нападения.
Добравшись до передовой, падишах крикнул своим людям:
– Благодарю, мои храбрые воины! Вы отразили атаку врага. А теперь пришло время вернуть нашу великую пушку. Недостойно позволить Шер-шаху увезти ее. Я поведу вас. Наездники слонов, вперед! Стрелки, прикончите этих наглецов ради меня!
Хумаюн нетерпеливо ждал, когда слоны перейдут в атаку. Наконец они ринулись по грязи – столь быстро, что корзины на их спинах начали сильно раскачиваться, и стрелки в них едва могли стрелять прицельно. Хумаюн махнул всадникам тоже идти в атаку. Достигнув захваченной пушки, он увидел, что отряд стрелков Шер-шаха выбежал из-под защиты одного из больших бронзовых орудий в сторону бежевого шатра, брошенного пехотой Хумаюна. Вдруг стрелки убрали шатер, за которым скрывалась шестая пушка, которую они как-то сумели затащить в шатер и достаточно просушили порох для стрельбы. В этот же миг артиллерист, спрятавшийся за пушкой, поднес к ней фитиль.
С громким залпом и густым белым дымом из пушки вылетело ядро, поразив первого слона Хумаюна прямо в лоб. Смертельно раненное животное свалилось на бок, рассыпав по земле стрелков, сидевших в корзине. Следовавший за ним слон испугался и ринулся вперед, раздавив одного из них. Наездники старались с ним справиться. Слон закинул голову, поднял хобот, испуганно затрубив. Один из погонщиков свалился с его шеи, другому удалось удержаться.
Однако теперь внимание Хумаюна было приковано к выстрелившему орудию. Пушкари отчаянно пытались его перезарядить. Схватив мешок пороха с металлической решетки, где он сохранялся сухим, они засунули его в жерло пушки. Двое пытались поднять металлическое ядро и закатить его следом за порохом. Но Хумаюн успел до них добраться. Склонившись в седле, он почти отсек одному из них руку. Тот упал вместе с ядром, заливаясь кровью. Затем Хумаюн рассек лицо и руку второму пушкарю, когда тот попытался защититься. Развернувшись, пушкарь бросился наутек. Но не успел он сделать и двух шагов, как меч падишаха вонзился ему в шею между кольчугой и шлемом, свалив его на землю. К этому времени моголы убили или повергли в бегство оставшихся стрелков, и его стрелки уже слезали со слонов.
– Славный бой! Прикажите оставшимся пехотинцам подойти сюда для охраны пушки. Наш успех вселит в них уверенность. Мне же надо вернуться в центр лагеря.
С этими словами Хумаюн развернул коня, с трудом пытавшегося продраться через липкую грязь, и направился к своему алому шатру. Видимость сильно улучшилась, поскольку ливший во время атаки дождь теперь почти затих. Из центра легче командовать и укреплять позиции, подумал Хумаюн.
Но на полпути к шатру к падишаху подскакал Джаухар.
– Повелитель, – задыхаясь, произнес он, – Баба Ясавал просит твоего присутствия на юго-западе. Большой конный отряд Шер-шаха наступает со стороны берега Ганга. Они уже прорвались через нашу линию обороны, а их авангард глубоко вклинился в ее вторую линию.
Хумаюн мгновенно повернул кругом своего черного коня, и послушное животное понеслось на запад мимо стройных рядов шатров, в суматохе покинутых людьми Хумаюна, вынужденных отражать утреннее нападение. Джаухар и гвардейцы мчались за ним.
Очень скоро падишах услышал крики и шум сражения. Выехав на невысокий холм, он увидел широкие, топкие берега Ганга и царивший на них хаос. Несколько отрядов всадников Шер-шаха добрались до его линии обороны, а его собственная кавалерия попыталась окружить и вытеснить их. Командиры, размахивая мечами, старались заставить пехотинцев закрыть линию обороны, но успех был лишь частичный. Некоторые всадники поскакали назад, бросая маленькие круглые щиты и длинные копья.
Но ужаснее всего было то, что в миле от меняющейся линии обороны к атаке готовился большой отряд всадников Шер-шаха. В центре виднелись яркие знамена, и Хумаюн подумал, что там находится сам вражеский предводитель, лично готовый повести атаку на противника.
– Джаухар, у нас очень мало времени, чтобы подготовить контратаку. Где Баба Ясавал и другие воеводы?
– Повелитель, когда я искал тебя, Баба Ясавал с командирами находился немного впереди по этому склону. Но он сказал мне, что положение настолько рискованное, что он не мог тебя ждать и решил сразу атаковать вражескую конницу, которая уже прорвалась. Его желтый флаг вон там, впереди тех всадников, что гонят перед собой отряд врагов.
– У тебя зоркие глаза, Джаухар. Передай ему, чтобы он привел как можно больше людей ко мне, к тем серым шатрам. Разошли также приказ, чтобы все воеводы, кто сможет оторваться от боя, собрались там же. Мы встретим Шер-шаха достойно. Земля вокруг тех шатров кажется достаточно твердой, чтобы мы смогли разогнаться и ударить по ним со всей мощью.
Всего десять минут спустя вокруг Хумаюна собрались его воины. Его огорчило, сколько из них ранены, включая Баба Ясавала, без шлема, с окровавленной желтой повязкой на голове. Но еще хуже было то, что многих не хватало.
– Где Сулейман Мирза?
– Повелитель, он убит стрелой, когда сражался против всадников.
– А Ахмед-хан?
– Тяжело ранен. В первую минуту атаки Шер-шаха, когда он проверял посты. Две стрелы попали ему в ногу. Его нашли почти истекшим кровью, перенесли на другой берег Ганга вместе с другими ранеными. За ними ухаживают люди, которых ты там оставил.
– Придется управиться без этих отважных воинов, надеясь только на свои силы и благосклонность судьбы.
Оглядевшись, Хумаюн увидел, что его военачальники собрали внушительные силы – не меньше пяти тысяч всадников, – чтобы отразить новую атаку Шер-шаха, которая, судя по движению его войск, должна была начаться очень скоро.
– Как только Шер-шах выстроит свои силы, мы сделаем то же самое. Цельте в середину, где, как мне кажется, находится он сам. Если сможем убить или захватить его, его люди будут деморализованы. Несмотря на потери, мы победим…