Великолепная Софи
Шрифт:
– Она! – гневно вскричал Чарльз. – Да он не отличил бы ее от китайского императора! Зато сюда явится непременно! Предоставляю разобраться с этим вам, сударыня!
Произнеся эти крайне несправедливые слова, он быстрым шагом вышел из комнаты матери, оставив ее в полном недоумении относительно того, каким образом, по его мнению, она должна разобраться с утренним визитом молодого человека безупречного происхождения, к тому же сына ее старинной подруги. Миледи пришла к выводу, что он и сам этого не знает, а потому запретила себе об этом думать, сосредоточившись на куда более приятной задаче – выборе гостей для званого вечера, который она
От этого занятия ее отвлекло появление племянницы. Вспомнив мрачные и неприятные слова Чарльза, миледи, постаравшись принять строгий вид, поинтересовалась у Софи, чем она так его рассердила. В ответ Софи только рассмеялась и ошеломила свою тетю, заявив, что не сделала ровным счетом ничего особенного, разве что угнала его коляску и полчаса каталась на ней по Сити.
– Софи! – ахнула ее светлость. – Чалых лошадей Чарльза? Да как ты смогла удержать их?
– По правде говоря, – призналась Софи, – мне было чертовски трудно управлять ими! Ох, прошу прощения! Я не должна была так говорить, моя милая тетя Лиззи! Ну же, не хмурьтесь! Это все влияние сэра Горация: иногда я говорю ужасные вещи, но, поверьте, я пытаюсь сдерживать свой окаянный язычок! Нет-нет, не тревожьтесь и о любимцах Чарльза! Скоро он успокоится и смирится. Осмелюсь предположить, что если бы он не решил жениться на этой унылой девице, то не стал бы таким сварливым и раздражительным!
– Ох, Софи! – невольно вздохнула леди Омберсли. – Признаюсь тебе по секрету, что я так и не смогла полюбить мисс Рекстон, как ни старалась!
– Полюбить ее! Это решительно невозможно! – воскликнула Софи.
– Да, но я должна это сделать, – горестно промолвила леди Омберсли. – Она такая примерная и добропорядочная девушка, и я уверена, что она хочет стать мне послушной дочерью, поэтому с моей стороны очень дурно не желать такой почтительной невестки! Но стоит мне представить, как совсем скоро она будет жить в этом доме… Нет, я не должна так говорить! Это крайне непорядочно, и ты должна забыть о том, что я тебе сказала! Пожалуйста, Софи!
Софи пропустила ее слова мимо ушей и воскликнула:
– Жить в этом доме! Вы, должно быть, шутите, сударыня!
Леди Омберсли кивнула.
– Видишь ли, моя милая, в этом нет ничего необычного. У них будут собственные апартаменты, разумеется, но… – Она оборвала себя на полуслове и тяжело вздохнула.
Софи несколько мгновений пристально смотрела на нее, но, к большому удивлению тети, ничего не сказала. Леди Омберсли попыталась отогнать от себя неприятные мысли и заговорила о приеме, который собиралась устроить. Племянница присоединилась к обсуждению ее планов с энтузиазмом и рассудительностью, которые повергли миледи в изумление. Впоследствии она так и не смогла объяснить ни себе, ни Чарльзу, как получилось, что она во всем согласилась с Софи, но по окончании весьма продолжительной дискуссии, которая не только потрясла миледи, но и оставила у нее твердое убеждение, что такую заботливую и милую племянницу, как Софи, еще поискать, она с чистой совестью доверила Софи и Сесилии заниматься всеми приготовлениями, равно как и смирилась с тем, что сэр Гораций (посредством дочери) возьмет на себя все расходы по организации сего мероприятия.
– А теперь, – жизнерадостно заявила Софи Сесилии, – ты подскажешь мне, где мы можем заказать пригласительные билеты и куда вы обычно обращаетесь за легкими закусками и напитками. Не думаю, что их приготовление стоит доверять повару тети, иначе он будет настолько занят, что у него не останется времени ни на что другое, а это причинит всем нешуточные неудобства, чего бы
Сесилия смотрела на нее круглыми от изумления глазами.
– Но, Софи, мама сказала, что это будет скромный маленький прием!
– Нет, Сеси, это сказал твой брат, – возразила Софи. – Прием же, напротив, будет очень большим.
Селина, которая также принимала участие в совещании, прозорливо поинтересовалась:
– А мама знает об этом?
Софи звонко рассмеялась.
– Еще нет! – призналась она. – Вы думаете, что она испытывает предубеждение против больших приемов?
– О нет, что вы! На бал, который она давала в честь Марии, были приглашены более четырехсот гостей, верно, Сесилия? Он маме очень понравился, поскольку увенчался грандиозным успехом, с которым все ее поздравляли. Так, во всяком случае, говорила мне кузина Матильда.
– Да, но сколько это будет стоить? – задумалась Сесилия. – Она не осмелится! Чарльз ужасно разозлится!
– На этот счет можете не беспокоиться! – успокоила сестер Софи. – Расходы возьмет на себя сэр Гораций, а не Чарльз. Составь список всех своих друзей, Сеси, я добавлю к нему своих знакомых, которые сейчас находятся в Англии, а потом мы с тобой пойдем и закажем пригласительные билеты. По моим расчетам, более пятисот штук нам не понадобится.
– Софи, – слабым голосом пробормотала Сесилия, – мы что, собираемся разослать пять сотен пригласительных билетов и даже не скажем об этом маме?
В глазах кузины заплясали лукавые огоньки.
– Конечно же скажем, глупенькая! Но только после того, как разошлем пригласительные, и даже твой ужасный брат не сможет отозвать их обратно!
– Ой, как славно! – вскричала Селина и затанцевала по комнате. – Он будет в ярости!
– Не могу поверить, что это происходит на самом деле! – выдохнула Сесилия, вся дрожа от испуга и восторга.
Сестра постаралась приободрить ее, но положение спасла Софи, заявив, что Сесилии не придется нести никакой ответственности, ей не грозит неудовольствие брата и какие-либо упреки с его стороны, поскольку он будет совершенно точно знать, кто во всем виноват.
А мистер Ривенхолл тем временем отправился в гости к своей невесте. В мрачный и какой-то безжизненный дом Бринклоу на Брук-стрит он прибыл, все еще кипя от негодования. Впрочем, будучи по натуре человеком упрямым, он, едва услышав, что невеста разделяет его неприязнь к кузине, резко переменил свое мнение и заявил, что девушке, способной так ловко управляться с его чалыми, как это сделала Софи, можно простить многое. Из особы, заслуживающей самого сурового порицая, Софи быстро превратилась в незаурядную молодую женщину, чья непосредственность стала глотком свежего воздуха в эпоху жеманства и чванства.
Его рассуждения пришлись не по нраву мисс Рекстон. Ездить по городу одной, без сопровождения, представлялось ей верхом неприличия, о чем она тут же не преминула заявить вслух. Но Чарльз лишь улыбнулся в ответ.
– Нет, ты права, конечно, но, полагаю, в случившемся есть доля моей вины: я действительно разозлил ее. Ничего особенно страшного не случилось: если уж она способна справиться с моими резвыми и норовистыми лошадьми, значит, она прекрасная наездница. Тем не менее, если это будет зависеть от меня, она не обзаведется своим экипажем, пока остается под опекой моей матери. Господи помилуй, тогда мы просто не будем знать, где она и что с ней, ведь, насколько я успел узнать свою несносную кузину Софи, мирное катание по Парку ее никак не устроит!