Великолепная Софи

Хейер Джорджетт

В особняке Омберсли-хаус завтрак подавали в гостиной в задней части дома. В девять часов за столом сидели всего три дамы, поскольку лорд Омберсли, привыкший вести ночной образ жизни, никогда не покидал свою комнату раньше полудня, а двое его старших сыновей позавтракали часом ранее и отправились на верховую прогулку в Парк.

Леди Омберсли, состояние здоровья которой делало ночной отдых редким удовольствием, постаралась использовать бессонницу с пользой, планируя всевозможные развлечения для племянницы. Окуная гренку в чай, она предложила устроить вечерний прием с танцами. Глаза Сесилии радостно вспыхнули, но тут же погасли, когда она скептически заявила:

– Если только Чарльз позволит!

– Родная, ты же знаешь, что Чарльз отнюдь не возражает против скромных увеселений. Несомненно, я вовсе не имею

в виду, что мы дадим шумный и роскошный бал!

Софи, с ужасом наблюдавшая за тем, как томно и медлительно тетушка поглощает гренки с чаем, позволила себе вмешаться:

– Дорогая сударыня, я бы предпочла, чтобы вы не утруждались ради меня и не вводили себя в расходы!

– Я твердо намерена устроить в твою честь званый вечер, – решительно заявила леди Омберсли. – Я обещала это твоему отцу. Кроме того, я и сама не чужда развлечениям. Уверяю тебя, обычно мы ведем далеко не столь размеренный и скромный образ жизни, как сейчас. Когда я вывозила в свет мою дорогую Марию, мы дали бал, два раута, венецианский завтрак [28] и маскарад! Но тогда, – со вздохом добавила она, – еще была жива бедная кузина Матильда, и именно она рассылала все пригласительные билеты и заказывала угощение в «Гунтерсе» [29] . Я очень скучаю по ней: она скоропостижно скончалась от воспаления легких.

28

Прием, который начинается днем и продолжается до позднего вечера.

29

Знаменитая чайная и кафе на Беркли-сквер в Лондоне, открытая на месте лавки сладостей в 1757 году. Просуществовала до 1956 г.

– Да, но если все это доставляет вам такое беспокойство, сударыня, умоляю, забудьте об этом! – сказала Софи. – Уверяю, мы с Сесилией прекрасно справимся сами, а вам совершенно ничего не придется делать, разве что выбрать себе платье и принимать гостей.

Леди Омберсли уставилась на нее в полной растерянности.

– Но, милочка, ты же не можешь заниматься этим сама!

– Еще как могу! – ответила Софи и ласково улыбнулась тете. – Я ведь устраивала все вечера и приемы сэра Горация с тех пор, как мне исполнилось семнадцать! Кстати, я только что вспомнила об одной вещи, которую должна сделать немедленно! Где мне найти «Банк Хоара» [30] , тетя Лиззи?

30

Английский частный банк, старейший в Соединенном королевстве. Основан в 1672 году сэром Ричардом Хоаром, лорд-мэром Лондона.

– Найти «Банк Хоара»? – тупо переспросила леди Омберсли.

– Ради всего святого, зачем он тебе понадобился? – спросила Сесилия.

Софи даже удивилась.

– Как это зачем? Чтобы предъявить им доверенность сэра Горация, зачем же еще? – ответила она. – Я должна побывать там как можно скорее, иначе сама окажусь в затруднительном положении. – Заметив, что тетя и кузина по-прежнему пребывают в полном недоумении, она выразительно приподняла брови. – Что я такого сказала? – осведомилась она с изумлением, к которому примешивалась досада. – Неужели вы не слышали о «Банке Хоара»? Сэр Гораций держит в нем свои сбережения!

– Да, дорогая, я понимаю, но ведь у тебя нет счета в банке! – запротестовала леди Омберсли.

– Увы, нет! И это очень печально! Но мы договорились, что я могу снимать деньги со счета сэра Горация для своих надобностей. И для оплаты домашних расходов, разумеется, вот только сейчас у нас нет дома, – пояснила Софи, щедро намазывая маслом четвертый ломтик хлеба.

– Милая моя! Но молодые девушки никогда… Я сама ни разу в жизни не была в банке своего супруга! – растерянно заявила леди Омберсли.

– Нет? – удивилась Софи. – Очевидно, он предпочитает сам оплачивать свои счета? Но сэра Горация ничто не раздражает так сильно, как постоянное

обращение к нему за деньгами! Он еще несколько лет назад обучил меня банковским премудростям, и с тех пор мы живем весьма довольные друг другом. – Она наморщила лоб. – Надеюсь, Санчия тоже овладеет этим искусством. Бедняжка! Он будет очень раздосадован, если ему самому придется изучать счета и выплачивать жалованье.

– Никогда не слышала ни о чем подобном! – объявила леди Омберсли. – Право слово, Гораций… Но не будем об этом! Дорогое дитя, тебе не понадобится снимать со счета деньги, пока ты живешь со мной!

Софи не могла не рассмеяться, столкнувшись с твердой убежденностью тети в том, что «Банк Хоара» является обителью порока, но ограничилась тем, что сказала:

– Нет, непременно понадобится! Вы и понятия не имеете, насколько дорого обходится мое содержание, сударыня! И сэр Гораций строго-настрого предупредил меня о том, что я не должна становиться для вас обузой.

Сесилия с округлившимися от изумления глазами спросила:

– Разве твой отец не ограничивает тебя в тратах?

– Нет. Да и как он может это делать, находясь вне пределов досягаемости и не имея представления о том, что мне может понадобиться, причем немедленно? Он знает, что я не стану залезать в долги и жить не по средствам. Но я не намерена докучать вам обсуждением своих дел! Просто подскажите мне, в какой части города находится «Банк Хоара».

К счастью, поскольку ни одна из дам не имела ни малейшего представления о местонахождении банка, в эту минуту в комнату вошел мистер Ривенхолл. На нем был костюм для верховой езды, и он заглянул в гостиную только для того, чтобы узнать у матери, нет ли у нее поручений, которые он мог бы выполнить в Сити. Таковых у нее не оказалось, но миледи не преминула (несмотря на его вероятное неодобрение) поведать ему о нелепом желании Софи посетить «Банк Хоара». Он воспринял эту новость с видимым хладнокровием и даже глазом не моргнул, узнав о том, что она имеет полное право снимать деньги со счета своего отца. Мистер Ривенхолл ограничился кратким замечанием:

– Весьма необычно!

Но, пожалуй, он был скорее изумлен, нежели озадачен.

– «Банк Хоара» находится у ворот Темпл-Бар [31] , – добавил он. – Если у вас срочное дело, сегодня утром я еду в Сити и буду счастлив сопроводить вас.

– Благодарю! Надеюсь, у моей тети нет возражений, и я с радостью поеду с вами. Когда вы собираетесь отправляться?

– Когда вам будет удобно, кузина, – учтиво ответил он.

Подобная вежливость предвещала приятную поездку и внушила всегда склонной к оптимизму леди Омберсли надежду на то, что Чарльз проникся к кузине столь редкой для него приязнью. Его расположение весьма окрепло оттого, что она не заставила себя ждать, а Софи, в свою очередь, не могла совсем уж плохо думать о мужчине, владевшем прекрасной парой лошадей, запряженных в двуколку. Она устроилась рядом с ним на сиденье, а когда экипаж тронулся, на запятки вскочил грум; Софи, сама бывалая наездница, хранила одобрительное молчание, наблюдая за тем, как Чарльз ловко укрощал пыл своих застоявшихся лошадок. Решив приберечь окончательные выводы до тех пор, пока не увидит, как он управляется с парой или четверкой, она тем не менее преисполнилась уверенности в том, что он сможет оказать ей существенную помощь в деле покупки запряжных лошадей для собственного выезда. Немного помолчав, она поинтересовалась:

31

Ворота, которые в течение нескольких веков стояли на западной границе лондонского Сити.

– Я должна купить себе экипаж, но не знаю, что предпочесть – двуколку или фаэтон с высокой посадкой. Что бы вы порекомендовали, кузен?

– Ни то, ни другое, – ответил он, придерживая лошадей на особенно крутом повороте.

– Вот как! – удивилась Софи. – А что же мне тогда купить?

Он мельком взглянул на нее:

– Вы ведь говорите несерьезно, верно?

– Несерьезно? Совсем напротив, я серьезна как никогда!

– Если вам захочется прокатиться, я как-нибудь отвезу вас в Парк, – пообещал он. – Полагаю, что в конюшне найдется лошадь или даже две, достаточно спокойные, чтобы ими могла править леди.