Великолепные Эмберсоны
Шрифт:
– То есть, что я увидел бы...
Но она уже направлялась в залу.
– Джейни и Мэри Шэрон всё рассказали мне о том, каким мальчишкой вы были, - бросила она через плечо.
– Подумайте об этом!
– Она закружилась, отдавшись музыке, а Джордж, проводив ее угрюмым взглядом и решив пропустить этот танец, проследовал через вальсирующие с краю пары под увитую цветами арку у входа, туда, где с улыбкой стоял его дядя, Джордж Эмберсон.
– Привет, юный тезка, - сказал дядя.
– Что не спешишь стучать каблуками под музыку? Нет партнерши?
– Где-то там сидит и ждет меня, -
– Послушай, что это за Морган, с которым недавно танцевала тетя Фанни Минафер?
Эмберсон рассмеялся.
– Мужчина с премиленькой дочкой, Джорджи. Мне разве померещилось, что ты сегодня вечером кое-что такое и сам подметил?
– Мы не об этом. Что он за человек?
– Надо отдать ему должное. Он старый друг семьи, когда-то был здесь адвокатом, - правда, долгов имел побольше, чем дел, но до отъезда из города со всеми расплатился. Но ты ведь не просто так спрашиваешь, а хочешь сначала узнать, чего он стоит, прежде чем связываться с его дочерью. Ничего конкретного сказать не могу, хотя, судя по ее премилому наряду, с деньгами у них всё в порядке. Однако точнее судить сложно, сейчас принято потакать молодым, и как твоя матушка исхитрилась купить тебе эти жемчужные запонки на те деньги, что ей выдает отец, для меня загадка.
– А, перестань!
– прервал племянник.
– Как я понял, этот Морган...
– Мистер Юджин Морган, - поправил дядя.
– Правила хорошего тона требуют, чтобы юноши...
– По-моему, в твое время "юноши" мало что знали о правилах хорошего тона, - опять перебил Джордж.
– Как я понял, этот мистер Юджин Морган был добрым другом нашей семьи.
– Семьи Минаферов?
– невинно спросил дядя.
– Нет, мне помнится, он с твоим отцом не...
– Семьи Эмберсонов, - нетерпеливо сказал Джордж.
– Как я понял, он проводил много времени в доме.
– Что тебя коробит, Джордж?
– В смысле "коробит"?
– Ты явно раздражен.
– Ну, мне показалось, что он чувствует себя здесь совершенно как дома. А то, как он танцевал с тетей Фанни...
Эмберсон рассмеялся.
– Боюсь, в сердце тети Фанни всколыхнулись былые чувства, Джорджи.
– Она что, была в него влюблена?
– В этом она не была одинока, - пояснил дядя.
– Он был... он пользовался популярностью. Могу я задать вопрос?
– Какой еще вопрос?
– Мне любопытно, ты проявляешь такой страстный интерес к родителям всех девушек, с которыми танцуешь? Может, это новая мода, и нам, старым холостякам, тоже пора ее перенять. В этом году модно спрашивать о...
– Да перестань же, - сказал Джордж и развернулся.
– Я просто поинтересовался...
– Он не договорил и пошагал через залу к девушке, ожидающей, когда его высочество соблаговолит наконец пригласить ее на обещанный танец.
– Извините, что заставил ждать, - пробормотал он, а она радостно вспорхнула ему навстречу; казалось, она светится от счастья, потому что он вообще пришел, но Джордж привык видеть, что девушки искренне рады танцевать с ним, и не обратил внимания на ее чувства. Он танцевал механически, всё время думая о мистере Юджине Моргане и его дочери. Удивительно, но именно отец, а не дочь, не шел у него из головы, и он не
По совпадению, пусть и не совсем случайному, мистер Юджин Морган в то мгновение тоже думал и говорил о Джордже Эмберсоне Минафере, хотя делал это не по собственной инициативе. Мистер Морган как раз спустился в курительную комнату на втором этаже и обнаружил там восседающего в одиночестве пожилого джентльмена.
– Джин Морган!
– воскликнул мужчина, радостно поднимаясь с места.
– Слыхал, ты в городе, но боялся, что ты меня подзабыл!
– Как бы не так, Фред Кинни!
– с таким же дружелюбием откликнулся мистер Морган.
– Вижу твое настоящее лицо - прямо под тем, под каким ты сегодня скрываешься. Надо было тебе постараться еще, раз уж надумал спрятаться.
– Двадцать лет!
– сказал мистер Кинни.
– Лица меняются, а уж как меняется поведение!
– Да уж, да уж!
– энергично согласился старый друг.
– Мое-то поведение давно изменилось - и весьма неожиданно.
– Помню, - сочувственно сказал мистер Кинни.
– Да, жизнь странна, когда оглядываешься назад.
– А может стать еще чуднее, если заглянуть в будущее.
– Может.
Они сели и закурили.
– Однако танцую я, как молодой, - через некоторое время заметил мистер Морган.
– А ты?
– Нет. Оставил это сыну Фреду. Он теперь в семье за танцы отвечает.
– Наверное, трудится над этим наверху без передышки?
– Нет, его здесь нет.
– Мистер Кинни бросил взгляд на дверь и понизил голос: - Не захотел идти. Кажется, пару лет назад он повздорил с юным Джорджем Минафером. Фред был председателем их литературного кружка и сказал, что этот юный Джорджи заставил всех проголосовать против и занял его место - да так нагло. Фред рыжий, ты же помнишь его мать? Ты был на свадьбе...
– Свадьбу помню, - сказал мистер Морган, - и мальчишник тоже... большую его часть.
– Так вот, мой Фред рыжий и горячий, - продолжил мистер Кинни, - весь в мать, и ссора с Джорджи Минафером очень задела его. Говорит, что лучше умрет, но ноги его не будет как в доме любого из Эмберсонов, так и везде, где может оказаться юный Джорджи. По правде говоря, мальчик настолько переживает, что и я сомневался, стоит ли мне сюда идти, но жена сказала, что это глупости, что не надо поощрять Фреда в раздувании обиды из-за такого пустяка и что, хотя Джорджи Минафер ей тоже не нравится, может, даже больше, чем кому-либо еще, она ни за что не пропустит настоящий прием у Эмберсонов из-за мальчишечьих конфликтов, - и вот мы здесь.
– Юный Минафер ведь многим не нравится?
– Не знаю, как насчет "многих". Кажется, вокруг него полно подхалимов, но, безусловно, есть немало людей, которые охотно выскажут всё, что о нем думают.
– Что с ним не так?
– Во-первых, он весь из себя такой Эмберсон. Во-вторых, его мать сходит по нему с ума и балует с самого рождения. Вот это смущает меня больше всего! Не мне тебе рассказывать, кто такая Изабель Эмберсон, Юджин Морган. Кое-что от высокомерия Эмберсонов в ней есть, но никто из знакомых не станет отрицать, что она одна из самых прекрасных женщин на свете.