"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
— Я так и делаю, — радостно ответил иезуит, роясь в бумагах, что лежали у него на столе. "Должен сказать, эти методы помогают. Вы отменный врач, дон Мендес".
— Спасибо, — Иосиф бросил мрачный взгляд в сторону запертой двери: "Третий этаж, двор вымощен булыжником, в передней — наряд солдат. Не нравится мне, что он какие-то документы ищет, ох как не нравится".
— Я тут поинтересовался вашим паспортом, — отец Бернардо сложил перед собой бумаги. Подровняв их, он покачал головой. "Выписан в Кумане. А что вы там делали, дон Хосе? Это далеко от Гаваны"
— Я участвовал в экспедиции в джунгли, за лекарственными растениями, — спокойно ответил Иосиф. "Наша лодка перевернулась, все бумаги утонули. Как только мы с проводником добрались до первого большого города — мне выдали новый паспорт".
— Ага, — пробормотал отец Бернардо. "А заканчивали вы университет Гаваны?"
— Разумеется, — Иосиф поднял бровь, — раз я с Кубы. Туда же я и уезжаю, на следующей неделе. Возвращаюсь домой.
— Ах, — вздохнул отец Бернардо, — вынужден вас огорчить, придется задержаться, дон Хосе. Он взял паспорт и повертел его у себя перед носом. "Акцент у вас не кубинский, и вообще — он усмехнулся, — тут вот пишут, что вы сожалеете об отсутствии в городе светских книг, позволяете себе рассказывать благородной сеньоре какие-то неприличные вещи…"
— Благородной сеньоре, — язвительно отозвался Иосиф, — прежде чем раздвинуть для мужа ноги, — не помешало бы знать, куда попадет его семя, и, — он усмехнулся, — что случается в брачной постели. И вообще — в постели, — не удержавшись, добавил он и вздохнул про себя: "Мало тебя, Иосиф, бранили за длинный язык, ох, мало".
— Но все это мелочи, — будто не слыша его, продолжил отец Бернардо. Карие, маленькие глазки монаха вдруг заиграли смехом. "Я бы вас пожурил и отпустил. Вы, врачи, всегда славились вольнодумством, но вот тут еще пара бумаг…"
— Доносов, — поправил его Иосиф. "У вас что, отец Бернардо, все жители Картахены друг на друга доносы пишут?"
— Пока нет, — серьезно ответил монах. "Если бы было так — у святой Инквизиции стало бы меньше работы. Так вот, сообщают, что на обеде у главного врача госпиталя вы отказались, есть свинину, якобы в ней много паразитов. Ограничились овощами".
— Зато у меня никогда не будет подагры, — Иосиф поднялся. Поклонившись, он смешливо спросил:
— Надеюсь, это все? Или святой Инквизиции интересно еще и то, как часто я навещаю умывальную?
— А собор вы не навещаете совсем, — пробормотал иезуит. Он вскинул внезапно похолодевшие глаза на мужчину, что стоял, прислонившись к двери:
— Видите ли, я бы и на свинину махнул рукой. Наверное. Но Кумана — она ведь на востоке, рядом с Суринамом, голландским владением. В Картахене — лучшая крепость на Карибах, и самый богатый арсенал. Вы как раз — коменданта крепости лечили, дон Хосе, — священник вздохнул и подпер щеку рукой. "Держите при себе этого индейца, собираете сведения, а он доставляет их голландцам, джунгли тут большие, есть, где спрятаться. Так что придется поговорить с вами по душам, дон Хосе, вы уж меня простите. И солдат мы к вам домой отправим".
— Только бы он там не сидел, — внезапно подумал Иосиф. "Он ведь тоже, как я — упрямый. Только бы он ушел, я же велел ему — взять книги и уйти".
Иезуит хлопнул в ладоши и прошептал что-то наклонившемуся к нему офицеру. "Руки, — потребовал тот, остановившись перед Иосифом. Мужчина почувствовал, как в запястья врезается веревка.
— А ну-ка, — отец Бернардо кивнул офицеру, — давайте, проверим. Я вас, поэтому и связал, — смешливо пояснил священник, — у вас кулаки немаленькие, еще бы драться начали.
Иосиф сжал зубы и заставил себя молчать.
— Впечатляет, — отец Бернардо склонил голову набок. "Будете рассказывать, что вы в детстве страдали какой-то там, уж не помню какой, болезнью, и вам сделали операцию?"
Иосиф внезапно рванул веревку. Отшвырнув офицера, тот схватился за окровавленный нос, спокойно застегнувшись, он ответил: "Не буду".
Он сделал одно быстрое движение. Отец Бернардо, взвизгнув, — бронзовая чернильница рассекла ему лоб, — жалобно закричал: "Все сюда!"
Иосиф оглянулся: "Пятеро. А вот это совсем плохо, дорогой мой потомок Ворона". Он поднял кинувшегося на него офицера, и, швырнув его в толпу, — вскочил на подоконник. Раздался треск выстрелов, зазвенело стекло, и мир для него померк.
Корабль шел под хорошим северным ветром. Капитан Фэрфакс, взглянув на карту, подозвал помощника: "Картахена в десяти милях, незачем нам соваться под пушки форта. Бросим тут якорь и подождем Джо".
Сапоги застучали по трапу. Фэрфакс, увидев темноволосую, коротко стриженую голову, вздохнул: "Вот же упрямица, говорил я ей — идем в Плимут. Клад мы забрали, больше нас тут ничего не удерживает. Так нет — пока новый корабль строили, еще успела до Чарльстона добраться, узнать — что с сестрой доктора случилось".
Он взглянул на юг, в сторону берега. Капитан сварливо сказал, подозвав к себе Джо: "Нет его там давно, в Картахене. Вы с ним, наверняка, разминулись".
Джо сжала тонкие, обветренные губы, и, вздернула подбородок: "Я должна, капитан. Понимаете, просто должна. Иначе…, - девушка отвернулась. Махнув рукой, дрожащим голосом, она добавила: "Я быстро, возьму шлюпку, туда и обратно. А потом сразу в Плимут. Вы же ему говорили о таверне дона Фернандо, может быть, он весточку там оставил…"
Капитан перегнулся через борт и, вздохнув, крикнул: "Туда и обратно, слышишь!"
Она закрепила парус, и села к рулю, дергая разлохмаченные, просоленные шнурки на вороте старой льняной рубашки. Иосиф снился ей — Джо стояла у штурвала, ветер ерошил ее короткие волосы, пахло солью, и она слышала его шаги сзади. Джо оборачивалась, улыбаясь, и видела смех в его красивых, темных глазах. Он подходил, и обнимал ее — так, что хотелось навсегда остаться в его руках. "Дура, — шептал он ей на ухо. "Никогда, никогда я тебя не отпущу, понятно? Всегда буду рядом, что бы ни случилось". Корабль кренился, волна плескала через борт. Джо чувствовала, как он целует ее, — и, просыпаясь, стирала слезы со щек.