"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
Малик погладил темную, с проседью бороду: "Только при его величестве меня так не называйте, Даниял, я все-таки его подданный, а не оттоманского султана. Глаза гепардам прикрывают для того, чтобы они раньше времени не сорвались в погоню. Сейчас их отпустят, собаки уже окружили антилоп, — Малик приставил ладонь к глазам и коротко, гортанно крикнул: "Вперед!"
Дэниел покраснел. Малик, заметив это, потрепал его по плечу: "Ничего, вы, сразу видно, у знающего человека арабскому языку учились. Просто здесь, у нас, на западе, он немного другой. Но вы быстро схватываете. Поехали! — темные глаза советника султана жадно, яростно заблестели. Он, хлестнув плетью гнедого коня, бросился вслед за гепардами.
— Как молния, — восхищенно подумал Дэниел, пришпоривая своего берберского жеребца. Гепарды неслись широкими скачками. Он увидел, как пара зверей валит на землю тяжело дышащих, стройных газелей.
— Вот и все, — Малик посмотрел на то, как загонщики оттаскивают гепардов от добычи: "Это, конечно, славная охота, разгоняет кровь, но я предпочитаю ловчих соколов. Его величество Сиди Мохаммед — большой мастер обучать птиц. Завтра мы с вами поедем в его летнюю резиденцию, там уже лежит снег…"
— Снег? — удивился Дэниел, оглядывая бесконечную, дышащую жаром равнину, что простиралась вокруг. На горизонте виднелись голубые, дрожащие в полуденном мареве очертания гор.
— Сейчас зима, — улыбнулся Малик, — у нас, Даниял, тоже бывает снег. А летом там, — он указал на горы, — значительно прохладней. Так что мы с вами полюбуемся и на охоту с птицами. А сегодня, — он посмотрел на загонщиков, что разделывали антилоп, — нам приготовят таджин, с изюмом и миндалем.
Пол шелкового, просторного шатра был устлан драгоценными коврами. Низенький, смуглый повар внес серебряное блюдо с закусками. Дэниел, почувствовав запах специй, улыбнулся: "Что там Жанна говорила? Узнать, как тут готовят? Да тут одних пряностей сотня, всей жизни не хватит, чтобы научиться".
Малик взял свежеиспеченную лепешку, и повел рукой: "Не стесняйтесь, Даниял. Его величество Сиди Мохаммед будет рад, если вы почувствуете себя, как дома".
За ковром, что разделял шатер, раздались нежные звуки. Малик рассмеялся: "Отличный собеседник, хорошая еда, да еще и музыка — что может быть приятней. Вам идет наша одежда, — добавил советник.
— Она очень удобна, при здешней жаре, — Дэниел прикоснулся к гладкому, прохладному шелку своей просторной рубахи. "Но если в горах лежит снег, наверное, надо что-нибудь более теплое…, - неуверенно продолжил он.
— Нас будут ждать, — Малик стал разливать по серебряным стаканам чай с мятой. "Слуги из резиденции его величества, они привезут меха. Сегодня, — Малик приподнял крышку шкатулки, что стояла рядом с ним, — приехал гонец, — он протянул Дэниелу бумаги, — его величество велел вам передать, договор с его пометками".
Дэниел быстро просмотрел документы: "Тут еще одна рука, Малик- ага".
— Это доверенный советник его величества, — Малик поднял красивую бровь. "Очень, очень, разумный человек".
Дэниел взглянул на поля договора — резкий, уже знакомый ему почерк султана Марокко кое-где перемежался быстрыми, изящными пометками.
— Я все прочитаю, — Дэниел поклонился, — и, надеюсь, буду иметь честь лично обсудить с его величеством те изменения и дополнения, о которых идет речь. Этот советник, он тоже будет присутствовать на переговорах?
Тот ничего не ответил, и приподнялся: "А вот и таджин, с кускусом! Мясо антилоп несколько часов томили на медленном огне, Даниял, это гордость нашей кухни".
— Ничего прямо не скажут, — усмехнулся про себя Дэниел, вдыхая тонкий аромат. "Все намеками, все недомолвками, все надо узнавать окольными путями. Не спрашивать же у него — уважаемый Малик-ага, может быть, вы слышали о девушке по имени Изабелла Корвино, которая попала в плен к берберским пиратам, пять лет назад? Двадцать два года ей сейчас, — посчитал про себя Дэниел. "Господи, да она куда угодно могла деться — продали куда-то дальше, умерла, или…"
Когда принесли похожий на свернувшуюся кольцами змею пирог — из тончайшего, слоеного теста, неуловимо пахнущий розами, Дэниел, вытирая пальцы шелковой салфеткой, небрежно спросил: "Малик-ага, а у вас есть гарем?"
Советник султана расхохотался, показывая крепкие, белые зубы. "Все европейцы об этом спрашивают, Даниял, первым делом. Я удивлен, что вы продержались, целую неделю. Удовлетворю ваше любопытство, — Малик взял пучок свежей мяты, и, порвав его, — залил чаем.
— В жару очень хорошо, — он наклонился над чеканным кувшином и заварил чай: "У меня четыре жены, как заповедовал наш пророк. Наложницы, конечно, тоже есть. Семь сыновей, девять дочерей, сейчас вот семнадцатый ребенок должен родиться".
— И все они отсюда, из Марокко? — Дэниел отпил чаю. Он увидел, как глаза Малика, на одно, неуловимое мгновение, похолодели. "Из разных мест, — ответил мужчина и хлопнул в ладоши: "По поручению его величества султана, Даниял, я хочу преподнести вам скромный подарок. Окажите нам честь и примите его".
Повара, суетясь, убрали остатки еды, шелковая завеса заколыхалась и перед ними появилась невысокая, закутанная с ног до головы фигурка.
— Это она играла, — коротко сказал Малик-ага. "Вы, Даниял, наш гость, мы знаем — как надо угодить гостям, тем более представляющим такую великую страну. Пусть она развлечет вас, пока вы здесь. Если хотите, потом заберете ее домой. Ей пятнадцать лет, — Малик щелкнул пальцами: "Подними покрывало".
— Не надо, — остановил его Дэниел. "Вы же помните, Малик-ага, я вам рассказывал — в моей стране скоро не будет рабства. Так что, я вынужден отклонить подарок его величества — с сожалением в сердце, — добавил мужчина, — и с благодарностью за его добрую заботу обо мне".
Малик рассмеялся. "Редко увидишь франка, у которого слова не расходятся с делом. Как сказал пророк Мухаммад, благословенна память его: "Имеется три признака лицемерия человека…"
— Разговаривая с кем-то, он лжет, не сдерживает своих обещаний, и не сохраняет в неприкосновенности то, что ему доверили другие люди, — завершил Дэниел. Малик, с уважением посмотрев на него, заметил: "Вы хорошо изучили священный Коран, Даниял".