"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция

Шульман Нелли

— Что вы, — пожал плечами Дэниел, — я только в начале пути.

— Иди ко мне в шатер, — велел Малик девушке. Когда та выскользнула наружу, советник усмехнулся: "Давно я не имел дела с девственницами, мой друг. Тоже, — он потянулся, — разгоняет кровь. Спокойной ночи, Даниял, завтра на рассвете мы едем в горы".

Дэниел сидел, разложив вокруг себя листы договора, вперемешку со своими тетрадями. "Кто бы ни был этот советник, — пробормотал он себе под нос, — и вправду, у него хорошая голова. Как это он тут пишет: "Граждане американских штатов должны находиться под защитой его величества султана, и, в случае, если они окажутся в качестве пленных на территории Марокко — должны быть немедленно освобождены, с возвратом принадлежащего им имущества. А мы только о торговле, и о торговле. Я, то есть, — он отложил перо, и отодвинул полог.

Над равниной висели крупные, яркие звезды, чуть шелестел ветер, жара спала. Дэниел посмотрел на играющее созвездиями небо: "Господи, и все равно — одиноко. Хоть и сестра теперь есть, и брат, а все равно — хочется встретить ту, ради которой на край света отправишься".

Он вздохнул, и, задернув шелк, вернулся к работе.

Тонкая, украшенная кольцами рука протянулась к вырезанной из мрамора белой королеве. Девушка, передвинув шахматную фигуру, рассмеялась: "Мат, ваше величество, сдавайтесь, ваша армия повержена".

Сиди Мохаммед откинулся на шелковые подушки, вдыхая приятный аромат кедра. В медной жаровне, что стояла на полу, тлели угли. Он, прикоснулся ладонью к теплому камню: "Отопление под полом. Какая все-таки Зейнаб умница, отличная получилась резиденция".

Девушка, — она была в расшитом серебром халате тончайшего, серо-зеленого шелка, накинула на плечи соболиный мех. Поднявшись, подхватив с пола ухоженного, угольно-черного кота, она рассмеялась: "В Эс-Сувейре жарко, он совсем разленился, спал целыми днями, папа. А тут холодно, Гато, — Изабелла потерлась щекой о спину кошки, — да? Холодно, — она сунула изящные ноги в сафьяновые, украшенные жемчугом туфли, и откинула бархатную занавесь: "Видишь, Гато, даже снег не растаял, с ночи. Иди, погуляй, — она выпустила кота в сад и повернулась к султану.

— Папа, — Изабелла присела рядом и, взяв сильную, еще не старческую руку, поцеловала ее, — что случилось? С этим договором что-то не так?

— Все так, — улыбнулся Сиди Мохаммед. "Ты извини, что я тебя со стройки привез, милая, просто ты мне тут нужна. Твоя умная голова, — он ласково прикоснулся губами к нежному лбу, — мне очень поможет. А когда мы все закончим, — вернешься обратно".

— Лет через пять, — Изабелла потянулась за планами, — у тебя будет лучший порт в Африке, папа. Только надо будет нанять инженеров в Европе, с отоплением виллы я могу справиться, — она озабоченно нахмурила брови, а вот гавань углублять — это уже сложнее.

— Наймем, конечно, — Сиди Мохаммед заглянул через ее плечо и с интересом спросил: "А это что, милая?"

Изабелла покраснела. "Те рабочие, которых привезли с юга, говорят — у них там есть месторождения какие-то, золото и серебро. Надо разведать, папа, я тут карту начертила, но грубую, — девушка пожала плечами, — сам понимаешь, с рабочими разговаривают десятники, с десятниками — евнухи…, - она не закончила и рассмеялась.

— Давай-ка мне эту тетрадь, — велел султан, поднимаясь, — мы, как следует, во всем разберемся. Если там и вправду драгоценные металлы, — это очень хорошо. Иди к себе, одевайся, прогуляемся перед обедом, лошади уже готовы.

Он проводил глазами стройную фигуру, и, оставшись один — тяжело вздохнул. "Они уже и приехать должны были, — пробормотал султан, почесав в седой, пахнущей сандалом бороде. Он хлопнул в ладоши и велел неслышно появившемуся евнуху: "Посмотри, где там Малик и подай нам чаю. Та кобыла, которую я хочу подарить ее высочеству принцессе — с ней все в порядке?"

— Она здорова и весела, — поклонился евнух. "Белая, как горный снег, быстрая, как ветер пустыни, ваше величество".

— Хорошо, — султан откинул полог и прислонился к мраморной арке. Птицы толкались, щебетали на краю фонтана, кот лениво раскинулся на каменных ступенях. Деревья стояли, покрытые кружевом изморози. Сиди Мохаммед, на мгновение, закрыв глаза, улыбнулся. "Спасибо Аллаху, — подумал он, — за то, что я больше никогда не буду одинок. Семьдесят лет. Лет двадцать я еще протяну, увижу внуков от Зейнаб, повожусь с ними…"

— Ваше величество, — раздался сзади тихий голос.

Сиди Мохаммед обернулся: "Как вы устроились? Ему нравится?"

— Ему все нравится, — развел руками Малик. "Если бы он не был франком, я бы подумал — юноша из правоверной семьи, хорошего воспитания. От рабыни он, кстати, отказался".

— А я тебе что говорил, — сварливо заметил Сиди Мохаммед. "Ты же мне его показывал, еще в Марракеше. Я тебе сразу сказал — незачем даже и проверять его, сразу видно — не такой. И он, не юноша, — евнух поставил на низенький, выложенный мозаикой столик поднос с чаем, — он мужчина, ему двадцать пять лет. Тем более он воевал, был ранен…"

Малик разлил чай: "Ваше величество, все-таки не надо ничего говорить принцессе Зейнаб, пока…, Вдруг он откажется, этот Даниял".

— Он не откажется, — хохотнул, Сиди Мохаммед, — но девочке, я, конечно, и словом об этом не обмолвлюсь. Потом, как все решено будет — только тогда. Надо будет им дворец отдельный построить, тоже здесь, в горах. Все-таки детей лучше на природе растить.

— А если ее высочество не захочет выходить замуж? — поинтересовался советник. "Она очень к вам привязана, вы же знаете".

— Именно поэтому Зейнаб согласится, — Мохаммед поиграл перстнями на пальцах. "Я же не зверь, Малик, девочке двадцать два года, у нее должна быть семья …, А с кем ей тут жить? — он обвел рукой комнату.

— Ты меня прости, но людей, с которыми она сможет поговорить — во всем султанате по пальцам пересчитать можно. Я бы ее за Мулая отдал, он единственный из моих сыновей, кто на меня похож. Но у того уже есть две жены, Зейнаб такое не подойдет. Я не хочу, чтобы моя жемчужина страдала, — он помолчал: "Этот Даниял — все же человек тамошнего воспитания, им будет хорошо вместе. Завтра поедем охотиться с птицами, — султан поднялся, — я на него посмотрю еще раз. Проведем переговоры, закончим все с этим соглашением, и можно будет их поженить.

Уже у шелковой завесы Мохаммед обернулся: "Я отобедаю с ее высочеством, а вы с Даниялом пока подготовьте все нужные бумаги, после охоты сядем за работу".

Когда султан вышел, Малик поскреб в бороде и сказал себе под нос: "Так, конечно, будет лучше всего. Его величество еще долго проживет, но все равно — пусть Зейнаб будет защищена, а, то мало ли что кому в голову придет, после его смерти".

Черный кот степенно зашел в комнату, и, присев, стал умываться. "А ты растолстел, Гато, — присвистнул Малик. Наклонившись, он погладил мягкие уши. Гато блеснул желтыми, умными глазами и мягко заурчал.