"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
Тедди присел на подоконник, и, закурил, глядя на залив: «Тогда же ты с тети Салли показания снял, да? О ее жизни в имении, - юноша горько усмехнулся, - моего отца».
– Откуда он…– подумал Дэниел. «Одна копия бумаг была у Марты, она ее в Лондон увезла, а вторая - у Салли. Господи, - мужчина похолодел, - неужели…». Он взглянул на лицо брата и поразился - синие глаза потеряли искорку веселья, подбородок затвердел. Дэниел понял: «Совсем взрослый. Уже не мальчик, нет».
– Я только хочу знать, - устало продолжил Тедди, выдыхая сизый дым, - почему мне ничего не рассказали? Не мама, -
он вздохнул, - я понимаю, ей тяжело было о таком говорить, даже после всех этих лет. Но ты, Дэниел, ты, же мой старший брат…Дэниел наклонился и обнял мощные плечи: «Думаешь, мне легко было?
– шепнул он. «Ты сам знаешь, я из семьи в восемнадцать лет ушел, как раз из-за этого. Знать, что у меня такой отец…, - он поморщился, - знать о Мэтью…»
– Как он умер?
– внезапно спросил Тедди. «Мэтью. Расскажи мне, Дэниел, только, пожалуйста, - он отложил сигару и потер лицо руками, - ничего не скрывай. Не надо больше, - он помолчал. Дэниел, разлив вино по бокалам, стал говорить.
Они почти допили бутылку, когда Тедди, зажигая четвертую сигару, глядя на тонкий серпик луны в окне, пробормотал: «Спасибо. Мама правильно сделала, что убила его, - он внезапно улыбнулся: «Впрочем, я в маме никогда не сомневался, и в Джоне тоже».
– Мы их найдем, - пообещал Дэниел, целуя брата в лоб. «Поедем во Францию и найдем. У нас американские паспорта, нас не тронут. И Констанцу оттуда вывезем».
– Придется ее связать для этого, - хмыкнул Тедди. «Я тебя попросить хотел - я статью написал. Думаю, ее в какой-нибудь аболиционистский журнал пристроить. Посмотри на нее, пожалуйста. Ты же опытный юрист, а я только учиться начинаю».
– Конечно, - откликнулся Дэниел. «А о чем статья?»
– О праве человека вступать в межрасовый брак, - горько ответил Тедди, отвернувшись, уставившись на медленно темнеющее за окном небо. «Пусть будет счастлива, - сказал он себе, чувствуя горячие слезы в глазах. «Пусть, не со мной, но пусть будет счастлива. Моя богиня».
Дэниел осторожно поднял руку и постучал в калитку. Дорога была уже пуста, вдалеке чернели верхушки леса, за его спиной шуршало, плескалось море под обрывом.
– Заснул мальчик, - ласково подумал он. «Бедный, такое услышать. Ничего, он сильный, справится. Я сейчас рядом, помогу ему. А статья хорошая, осенью ее в печать пустим. Конечно, много воды утечет, прежде чем другие штаты последуют примеру Пенсильвании, но за это надо бороться. И за право негров на учебу в колледже - тоже. Много работы впереди. Теперь мне ничего не страшно, я теперь не один».
Салли стояла, держа в руке оловянный подсвечник: «Дэниел….».
Он забрал у нее свечу. Поцеловав теплые, пахнущие свежей выпечкой, мягкие ладони, мужчина выдохнул: «Я так ждал тебя, любовь моя, так ждал. Всю жизнь ждал, оказывается».
Салли прижалась губами к русому, в чуть заметной седине виску. Они долго стояли так, обнявшись, не размыкая рук, вытирая слезы друг другу.
Мирьям выглянула в окно кухни и улыбнулась - дети сидели под кленом, держась за руки. Она услышала голос Мэри: «Вы только не грустите, пожалуйста. Мы с Мораг обязательно вернемся, а когда вы подрастете - и вы в Англию поедете».
– Я хочу в Амстердам, - внезапно сказала Дебора, вертя в руках трубочку. «Папа рассказывал - там очень красиво, как в сказке».
– И в Амстердам тоже отправитесь, - согласилась Мораг, отложив томик стихов. Мирьям вытерла руки и вздохнула:
– Мэри совсем уже взрослая, девятнадцать лет. Может быть, все-таки стоило попросить Дэниела поправить ей паспорт немного? Но она очень щепетильная, никогда бы не согласилась. Да и потом, - женщина хмыкнула, - она девочка прямая, честная, не будет обманывать. Может, в Англии кого-нибудь встретит. И Мораг тоже - не за фермера же ей замуж идти. Она и поет, и стихи пишет…- в дверь позвонили. Мирьям, пройдя в переднюю, ахнула: «Салли!»
Под черными глазами женщины залегли глубокие тени. Мирьям потянулась и, обняла ее: «Мне так жаль, милая, так жаль…., Мы только вчера вернулись из Ньюпорта, поздно вечером. Проходи, проходи, пожалуйста. Стивен в порту, корабль свой к отплытию готовит. Проводим девочек, и они с Элайджей в море уйдут».
Салли присела на крепкий стул. Глядя в доброе, с морщинками вокруг синих, больших глаз, лицо Мирьям - она расплакалась.
– Милая, - Мирьям обняла ее за плечи, - милая, не надо…, У тебя доченька есть, миссис Бетси…Она шептала что-то ласковое, успокаивающее. Салли, вытерев щеки, спросила: «А ты? У тебя ведь муж моряк, хоть и по озерам ходит. Ты не боишься, Мирьям?»
Женщина поставила медный кофейник на треногу в очаге. Присев напротив, перебирая длинные пальцы Салли, она вздохнула: «Боюсь, конечно. И за Стивена, и за Элайджу, и Мэри - тоже у штурвала стоит, - Мирьям улыбнулась. «Молюсь, чтобы с ними все хорошо было, Псалмы читаю».
– Я тоже молилась, - Салли покачала изящной головой и сказала себе: «Я не могу, не могу. Не могу попросить у нее трав, язык не поворачивается. Уже пять дней ничего нет. Господи, надо Дэниелу сказать, нельзя тянуть. Какой стыд, какой позор,- кровь прилила к ее щекам. Она повторила: «Молилась. Но видишь… - ее губы задрожали и Салли не закончила.
Мирьям ласково вытерла ей слезы, своим платком. Заварив кофе, она добавила в фаянсовые кружки молоко: «На Эстер посмотри. Она, бедная, тоже - мужа потеряла. Однако же, теперь она счастлива, и деток растит. И я, - женщина улыбнулась, - могла ли я думать, там, у Кинтейла в лагере, что все так обернется? Отгорюешь, поплачешь, милая, и дальше надо жить. Тебе же тридцать три всего, - Мирьям посмотрела на красивое, грустное лицо Салли.
– Дальше, - та помешала кофе и велела себе: «Прямо отсюда пойдешь, и скажешь все Дэниелу. Он дома, должно быть».
– Спасибо тебе, - Салли помолчала. «Мы справимся».
– А Марта, - пронеслось у нее в голове. «Девочка так отца любила…, Но ведь это Дэниел. Она его с детства знает, он друг негров, Марта будет согласна. Она только порадуется, когда о ребенке услышит».
– И вот еще, - Салли порылась в бархатном мешочке, что висел у нее на запястье, - Марта записку передала, для Мораг…, Просит, пока она не уехала - взять для нее книг в библиотеке. Нам же туда нельзя, - Мораг, услышав голос Салли, всунула голову в кухню: «С удовольствием!»