"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
— Яды, — поправил собеседника дон Давид.
— Можно и так сказать, да — согласился тот. «В общем, для вас это будет просто».
— А почему вы это делаете? Спасаете меня? — спросил Кардозо. «Отравителей вокруг — пруд пруди, — он повел рукой, — любой бы согласился на вас работать».
— Девиз моего университета, — серьезно ответил мужчина, — Hinc lucem et pocula sacra, — «Отсюда исходит свет и святость». Из науки исходит, конечно же, — так что я не могу себе позволить стоять в стороне, когда ученые в опасности. Я, дон Давид, умею смотреть вперед, — в отличие от многих.
— Я сегодня поздно, — сказал он Эстер, целуя ее на прощанье. «Пациент в деревне, надо туда ехать. Но ты смотри, я тебя все равно разбужу».
— Не сомневаюсь, — она чуть рассмеялась и, прижавшись к нему, шепнула: «Буду ждать».
Вернувшись в кабинет, Давид повертел в пальцах высохшую бусинку, и улыбнулся — получилось прекрасно. Внизу, в подвале, было темно, и зябко — пахло затхлостью с близлежащего канала. Он запер за собой тяжелую дверь и зажег свечи — много. «Подольше бы зима», — пробормотал он, открывая большой сундук.
Труп пока был в хорошем состоянии — в такую погоду они могли долго лежать, не разлагаясь.
— Венозные клапаны, — Давид взял свои заметки и пристроил рядом чернильницу с пером.
«Посмотрим на вас поближе, и заодно займемся системой кровообращения. А потом, — он посмотрел на инструменты, разложенные на отдельном столике, — мозг.
Тюрнхаут, замок герцогов Брабантских
— Позвольте представить вам мою лучшую подругу, миссис Бенджамин, — улыбаясь, сказала Шарлотта Бурбонская.
Марта присела перед высоким, голубоглазым мужчиной.
— Счастлива с вами познакомиться, ваше высочество, — искренне сказала она. «Я много слышала о вас, таком великом полководце, и вот наконец-то моя мечта исполнилась — я вижу вас перед собой!».
— Что вы, мадам, — галантно ответил Хуан Австрийский, — это я должен благодарить штатгальтера и его жену за то, что мне выпало счастье любоваться, вашей красотой. Должен сказать, что моему другу Вильгельму повезло — его окружают очаровательные женщины, а меня — грубые солдаты, — он чуть слышно вздохнул, — Ну,- лукаво заметила Шарлотта, — стоит вам захотеть, ваше высочество, и к алтарю с вами пойдет любая из дам. Кому не захочется быть женой такого блистательного человека!
— Ах, мадам, — вздохнул дон Хуан, — жизнь в армейском лагере — слишком грязна для таких сокровищ, как вы. А не воевать я не могу.
— Да, — Марта чуть покраснела, — со времен битвы при Лепанто ваше имя гремит по всей Европе, ваше высочество.
— Называйте меня просто по имени, — темные ресницы принца приподнялись, — рядом с жемчужинами красоты блекнут любые титулы.
— Но, я слышал, — заметил Вильгельм, — что у вас все же есть брачные планы, дон Хуан?
— Это мечты, — горько усмехнулся полководец, — ее королевское величество для меня — недостижимая звезда. Как, — он указал на окно, — вот те огни, что освещают ночь — мы их видим, но не можем дотронуться.
— Да вы поэт, ваше высочество, — тихо сказала Марта.
— Прежде всего, я — воин, мадам — он провел рукой по рыжеватым, коротко стриженым волосам. «Хотя и воин нуждается в любви».
— Так добейтесь ее, — Марта облокотилась о спинку дивана.
Замок до их приезда был пуст, — он давно принадлежал испанской короне, и здесь никто не жил, поэтому сюда быстро свезли разнокалиберную мебель из имений окрестных дворян.
— Я намерен, моя дорогая мадам Бенджамин, — серьезно ответил полководец. «Но вы ведь тоже англичанка, не правда ли?».
— Я немка, мой покойный муж был англичанином. Купцом, — Марта опустила внезапно набухшие слезами глаза.
— Моя милая мадам, простите, — серьезно сказал дон Хуан. «Я скорблю вместе с вами о вашей утрате. Как печально потерять спутника жизни и отца ваших детей».
— Спасибо, — едва заметно всхлипнула Марта.
— Ты будешь немкой, — сказал Джон, вручая ей бумаги. «Вот тут все написано. Тут документы о твоем крещении — в Гамбурге, о венчании — там же, о крещении детей, о смерти мужа — в общем, все, что надо. Немецкий язык у тебя хороший, да и у детей теперь тоже. Не то чтобы вам пришлось на нем там разговаривать, но на всякий случай».
— Мне бы, кстати, раз я на континенте, неплохо было бы съездить в Гамбург, — озабоченно сказала Марта. «Да и в Антверпен тоже, он же в Нижних Землях».
— Ну, в Германию ты не успеешь, а в Антверпен, езжай, конечно, — улыбнулся Джон. «А что у тебя там?»
— Семейные дела, по наследству, — небрежно ответила женщина.
— А это мои дети, — Марта опять присела. «Тео и Теодор».
— Какое прелестное у вас потомство! — восхитился дон Хуан.
Дети поклонились.
— Тебе, наверное, лет восемь уже, — принц потрепал мальчика по огненным кудрям.
— Мне будет пять, — с достоинством сказал Теодор. «А вы герой Лепанто, как кондотьер Орсини?»
— А ты его знаешь? — заинтересованно спросил мужчина.
— Мы познакомились, когда жили в Венеции, — Теодор широко распахнул глаза. «Он возил нас в Арсенал, показать, как строят настоящие морские галеры. Вы сражались на таких кораблях, ваше высочество?»
— Именно, — Хуан посмотрел на Тео. «А вас, мадемуазель, я даже не буду спрашивать о возрасте — ибо такой цветок, как вы, — вечно юн и свеж».
Девочка зарделась и отвела взгляд.
За обедом Шарлотта спросила: «А вы сейчас обратно в Гент, ваше высочество?».
— Да, мадам, ибо мы с вашим мужем, — Хуан поклонился в сторону штатгальтера, — к вящему удовлетворению нас обоих, обо всем договорились.
— За подписание Гентского мира! — Вильгельм поднял бокал и взглянул на жену. Та только чуть улыбнулась.
— Позвольте, мадемуазель, — дон Хуан обратился к Тео, — выпить с вами за то, чтобы на этой земле, наконец, воцарилось спокойствие.