"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
— Меня послал мистер Джованни, ну, ваш муж, — сказал он. «Велел вас проводить в усадьбу, где вы пока жить будете, тут недалеко. Меня зовут лорд Джон Холланд».
— Погодите, — невысокий юноша, что показывал Пьетро бронзовые двери собора, обернулся, — леди Констанца Холланд — ваша сестра?
— Ну да, — непонимающе сказал Джон, — а вы ее, откуда знаете?
Молодой человек опустил мальчика на мраморные ступени паперти и протянул руку: «Я Джозеф, — ну, — белые зубы блеснули в улыбке, — Хосе. Вам, наверное, папа обо мне говорил.
А с вашей сестрой я познакомился, — юноша прищурился, — вон в той книжной лавке.
— Эта наша любимая, — Джон рассмеялся и пожал крепкую, сильную, с твердыми пальцами ладонь. «Я слышал, вы врач?».
— Магистр Болонского университета, — юноша подхватил брата на руки. «Еще учился в Индии, Китае, и Японии».
Джон закрыл рот и сказал: «То, что вы сделали, ну там, с вашим отцом…»
— Я волновался, вообще-то, — Хосе усмехнулся, — такое, насколько я знаю, еще никому не удавалось. Но вот, видите, — удалось, — он подбросил Пьетро на руке. «Удалось настолько, что через девять месяцев после этого я принял двоих замечательных младенцев, больше шести фунтов каждый».
Мияко-сан зарделась и смущенно, отвернув лицо, сказала: «Давайте я пойду за вами, ну, с Анитой, вы показывайте — куда».
Они спустились на площадь, и Хосе сказал, глядя на золотящуюся Темзу: «Они уже в Макао родились. Мы потом в Бантам поплыли. А уже оттуда, вокруг Африки — в Лиссабон. Много времени все это заняло, конечно, почти три года. Ну да ничего, теперь папа отдохнет».
— А вы сами, откуда? — спросил Джон, глядя на красивое, смуглое лицо юноши.
— Я из Лимы, — тот улыбнулся. «Сирота, мать у меня индианка была, ее убили, а папа меня подобрал».
— Ваш отец, — сказал Джон, когда они поворачивали на Бишопсгейт, — замечательный человек.
Таких сейчас и не встретишь.
— Я его очень люблю, — нежно ответил юноша. «У него мало счастья в жизни было, только вот сейчас, — он обернулся на Мияко-сан, и, понизив голос, продолжил, — миссис Мария ведь тоже, — шестерых детей там, в Японии, потеряла. И вот, — он поцеловал Пьетро в темный затылок, — видите, как все сложилось.
Мияко-сан догнала их и озабоченно спросила: «Скажите, господин, а что с Тео-сан, знаете ли вы, где она? И Масато-сан, ее муж?»
— Конечно, — улыбнулся Джон, — и не надо называть меня господином, пожалуйста. Просто — мистер Джон. Миссис Тео в деревне, она ребенка ждет в конце месяца, и муж ее, мистер Майкл, тоже там. Дочка их, Марта…
— Марико-сан, — прервала его женщина, и тут же, густо покраснев, извинилась: «Простите, господин».
— Не обращайте внимания, — неслышно шепнул Хосе, — привыкнете, она так всегда.
— Ну да, — добродушно согласился Джон, — она замужем, и мальчик у нее, Грегори, год ему. А Дэниел моряком стал, в Новый Свет ходит.
— Господи, — Мияко перекрестилась, — я уж и не чаяла их увидеть.
Она оглянулась вокруг и сказала: «Как тут красиво, смотрите, листва на деревьях бронзовая, а небо — совсем голубое. Только людей очень, много, все еще».
— Привыкнете, — уверил ее Джон и постучал тяжелым медным молотком в дубовую парадную дверь усадьбы Кроу. «Вот тут живет миссис Марта, мать миссис Тео. И ее муж, адмирал Виллем, ну, он в плавании сейчас. И дети их. И моя сестра, — добавил, смеясь, Джон, целуя Констанцу, что открыла дверь, в щеку.
Темные глаза девушки остановились на Хосе, и она обрадовано сказала: «Ой, мистер Джозеф, мы с вами в книжной лавке виделись!»
— Ну вот, — пропуская Мияко-сан вперед, улыбнулся Джон, — тут мы все, как дома.
Марта развернула большой атлас и показала: «Вот, это примерно тут. Называется — Акадия.
Ну, Джованни да Верраццано все побережье назвал Аркадией, из-за красоты, но французы собираются осваивать север».
— Очень надеюсь, что она там ненадолго, — вздохнул Джованни, — или, может быть, мне все-таки поехать туда?
— Даже и не думай, — отрезала Марфа. «Тебе седьмой десяток, у тебя еще двое детей — малыши. Она через год вернется, и увидишь и ее, и Фрэнсиса, и внука своего, Александра».
— А я ведь с Фрэнсисом, ну, Франческо, в Риме работал, — Джованни все смотрел на карту.
«Он мне говорил, что женат, ну, ты понимаешь, из-за наших правил я не спрашивал — на ком.
И потом, — он помолчал, — мне надо было присутствовать на казни синьора Бруно…Господи! — он внезапно закрыл глаза, — я понял. Я же ее видел, на том балконе, на Площади Цветов.
Франческо мне говорил, что там его комнаты. Я ее видел…, - Марфа нашла его руку и пожала.
— Очень красивая, — сказал Джованни тихо. «Двадцать семь лет ей, в январе двадцать восемь будет. Ну, Франческо человек хороший, я рад. Не знал, что у него титул есть, — мужчина усмехнулся.
— Графиня Ноттингем, — ласково сказала Марфа. «А мальчику в ноябре пять лет».
— В ноябре, значит — Джованни рассмеялся. «Я смотрю, Франческо последовал моему совету».
Он еще раз взглянул на атлас и, помолчав, сказал: «А ведь он солгал мне тогда. Не солгал — ничего бы этого не было, я бросил бы все, и приехал за Полли».
— Ты прости его, — Марфа потянулась и взяла руку Джованни. «Он ведь Марию любил, очень любил. Он мог любить, мой брат, что бы там о нем ни говорили».
— Да я понимаю, — Джованни закрыл глаза. «Много лет уже прошло, Марта. Ничего, сейчас Полли вернется — и встретимся. Потом уже тогда твоим детям скажем, да?»
— Конечно, — ласково ответила женщина.
— Я бы хотел сходить к ней, к Марии, на могилу, — Джованни глубоко вздохнул. «И к мужу твоему, я ведь в его честь сына назвал».