Венчальное кольцо Нибелунгов
Шрифт:
Наталья Ильинична вышла, а Рита все еще сидела, не веря своим ушам. Родители редко хвалили ее. От отца вообще было не дождаться добрых слов: если он хотел поощрить детей, то дарил им подарки. Мать относилась к ним с любовью и нежностью, но тоже скупилась на длинные речи. К ней приходили поплакаться, пожаловаться на судьбу, получить дельный совет, но никак не послушать дифирамбы в свой адрес. И вот сейчас, впервые в жизни, Наталья Ильинична сказала Рите, что на самом деле о ней думает, – невероятно!
На следующее
– Марго… – услышала она срывающийся голос Алины в трубке. – Мне срочно нужно с вами встретиться! Вы говорили, что раньше работали адвокатом. Это правда?
– Алина, я пыталась до вас вчера дозвониться, но вы не отвечали, – затараторила Рита. – Не отвечайте ни на какие вопросы без меня. Где вы?
– Дома. Павел убит.
– Я в курсе. Они не стали вас задерживать?
Алина ответила не сразу.
– Гену арестовали.
Вот, значит, как! Фисуненко предполагал участие молодого любовника Алины, но Рита не думала, что его сцапают так быстро.
– Он не виноват, Марго, вы должны мне верить!
По голосу было очевидно, что певица в отчаянии.
– Я еду, Алина, – сказала Рита. – Ничего не делайте! Дверь никому, кроме меня, не открывайте, слышите?
Она напялила джинсы, которые вчера оставила в гостиной, и байрамовский свитер, висевший в прихожей, так как не хотела заходить в спальню и тревожить Игоря. Уже в лифте взглянула на циферблат часов: половина шестого утра!
Вокруг стояла непроглядная темень. Фонарь над крыльцом разбили хулиганы, а председатель кооператива пока так и не удосужился этим заняться. Наверное, подумала Рита, ему не приходится вскакивать в такую рань, когда свет отнюдь не помешал бы! Зато в раннем пробуждении имелось и преимущество: никаких тебе пробок! На трассе попадались лишь отдельные автомобили, медленно, словно спросонья, шевелящие колесами. Встречались колонны фур, груженых всякой всячиной – от свиных туш до автомобилей. Так что до дома Алины Рита добралась за пятнадцать минут. Дверь открыла сама Алина, не спрашивая, кто пришел.
– Алина, – укоризненно сказала Рита, – ну как же так? Вас преследует неизвестный, произошло убийство, а вы столь беспечны!
– Мне сейчас не до осторожности! – закричала Алина.
– Успокойтесь, пожалуйста. Я пришла помочь.
– Простите. Я веду себя как дура, Марго…
– Как вы узнали об аресте Геннадия?
– Он мне позвонил. Бедный мальчик, он ничего не понял. Они только сказали, что Павел мертв и что почему-то Гена – главный подозреваемый!
– Да, – согласилась Рита, – представители закона в таких случаях немногословны. Вы знаете, куда его увезли?
– Кажется, в следственный комитет…
– Ясно. Мне нужно немедленно с ним побеседовать. Сегодня же суббота… Вот черт! Неважно: пусть увидят, что у Геннадия есть адвокат.
– Я с вами!
– Это бесполезно,
– Я просто хочу быть рядом!
Рите ничего не оставалось, как взять певицу с собой. Она все гадала: понимает ли Каюрова, что произошло с ее мужем? Алина беспокоится о Геннадии и так мало переживает по поводу гибели Павла! Конечно, у нее достаточно причин, чтобы ненавидеть его, но все же они прожили вместе больше двадцати лет!
Дежурный поначалу не хотел пропускать Риту, несмотря на адвокатское удостоверение, которым она угрожающе помахивала перед его носом, но потом смилостивился, увидев, что Рита пришла в компании со слепой женщиной. Как ни странно, но именно присутствие Алины, которую она так не хотела брать с собой, помогло проникнуть к Геннадию Туполеву. Правда, Алину, как она и предсказывала, в камеру предварительного заключения не допустили. Не допустили бы и Риту, но она попросила дежурного вызвонить Фисуненко, и тот велел «предоставить адвокату право свидания».
Едва она увидела Геннадия, как в ней поднялась волна возмущения.
– Вот, значит, как вы обращаетесь с задержанными! – воскликнула она. – Да я на вас такую телегу в прокуратуру накатаю…
– Полегче, мадам адвокат, – поморщился дежурный. Риту удивило это обращение: надо же, парень усвоил из школьной программы слово «мадам»!
– Мы тут ни при чем, – продолжал он. – Его избили до нас. Не знаю, как там чего, но он, похоже, замочил какого-то крутого перца… Кстати, он признался, и вовсе не потому, что его били! Все рассказал следователю. Мне этот ваш Туполев тут совсем не нужен, но его притащили, и до понедельника он здесь и останется!
Дежурный вышел, что-то недовольно бормоча себе под нос, а Рита осталась наедине с Геннадием. На молодого человека было страшно смотреть. Его лицо распухло, под правым глазом разлилось лиловое пятно размером с кулак. Он мог видеть Риту только одним глазом, так как другой полностью заплыл.
– Гена, как вы? – задала Рита глупый, но уместный вопрос.
– Ничего, – едва шевеля разбитыми губами, ответил тот. – Но бывало и лучше. Голова болит. Как Алина?
– Она в порядке, – поспешила заверить парня Рита. – Вы должны беспокоиться о себе. Вас обвиняют в убийстве Павла Каюрова?
Геннадий кивнул.
– Понятно. Надо убедить следователя, что вы невиновны. Где вы были вчера вечером между восемью и девятью часами?
Туполев ответил не сразу. Его взгляд блуждал по камере, переходя с Риты на крошечное окошко, выходящее в коридор, а не на улицу. Наконец он произнес голосом, в котором отсутствовало всякое выражение:
– Я был в бизнес-центре. Я убил мужа Алины.
Рита вышла от Туполева ошеломленная. Она не ожидала, что парень признает вину и откажется с ней разговаривать!