Венец Венеры
Шрифт:
– Не понимаю о чем ты, - она приняла вид скромный и простой.
– Не надо такого говорить.
– О, что ты. О чем ты? Я понимаю, твои службы и жертвы так же секретны и запретны, как и наши, - довольный её смущением продолжал клоунаду Пачино.
– Могла бы просто ответить, так, со своей скромной точки зрения.
– Я не буду ни словом обсуждать молодого Морозини. Себе дороже, - призналась куртизанка.
– Видишь, Марко, - серьезно вздохнул Пачино.
– Это не театр, не книжка, но вот так - на светлом месте, у всех на глазах - корчатся интриги и недомолвки. Она тебя боится. А значит - она наш враг.
– Похоже на то, - согласился молодой Морозини. И пристальней вгляделся в красивую, только недавно ставшую известной куртизанку.
– Ты неучтива. Тебе еще многому предстоит учиться в своем деле.
– Похоже на то, - довольно смело посмотрела она ему в глаза. Она видела, что перед ней сидел не простой шалопай и бездельник. Сейчас её пристально рассматривал мальчик, которого с детства учили быть правителем, рачительным хозяином и коварным купцом, знатоком и крепким оценщиком людей - самого ценного товара этого мира.
– Она просто жадина, не сердись Марко. Не всем же быть такими щедрыми на чувства и признания, как я - неповторимый Аль Пачино. И не надумывай на неё особо лишнего - она не совсем враг, просто неприятель. Вот я тебе - приятель. А она - не хочет быть приятельницей, у неё свои планы на уме, свои пути достижения лучшей жизни в благословенной Венеции.
– У всех такие планы, - усмехнулся Марко.
– Не у всех есть твои преимущества, венецианец, - за двух чужаков сразу отметил Николас, скромно подпиравший стенку, что не мешало ему невозмутимо и внимательно слушать беседу, и откусывать по кусочку от сочного яблока. Но он не хрустел! Жевал тихо, не привлекая к себе лишнего внимания. Из всей этой компании он был единственный мужчина, кто переспал с Нереззой, и чувствовал себя от того несколько неудобно.
– Твоя тень заговорила, - улыбнулась куртизанка.
– Ага, вот вечно ты, Николас, меня подковыриваешь. Пустые слова, - заметил Марко.
– Всем и так понятно, что наша компания, я про своих друзей, то есть про тех, у кого отцы из золотой книги, короче, и так понятно, что у нас преимущества. Чего об этом напоминать? Пустое это. Мы за все ответим.
– В свое время, - согласился с ним Ник.
– И да, ты прав, я действительно, слабо выразился, деликатно.
– Поэтому наша умница тебя и обозвала «моей тенью», - отметил Аль.
– Хотя, я тоже люблю всякие пустячки болтать. И наша беседа, похоже, закончилась с темой обсуждения моей персоны. Нерезза, ты уж подумай на досуге, что и кому будешь теперь обо мне рассказывать.
– Я подумаю. И ты подумай. Я сильная. И я действительно ищу твоего внимания, Пачино. Я найду, чем тебя заинтересовать.
– Нет, девочка, ты сейчас всю себя раскрыла с потрохами, - рассмеялся хозяин.
– Ты уже не согласна меня заинтересовать. А тему я обозначил. Я помню выражение твоих глаз во время ритуала. Ты не слабая девочка, но ты скрываешься в темноте. Не надо нас дурить - сами жрецы. Правда Николас и Марко еще не инициированные, то есть не принявшие все полномочия культа и культуры. Насчет Николаса всё ясно. Меня Марко немного волнует, он разносторонний человек. Я спросил твоего мнения, ты отказалась поделиться.
– Не впутывай меня в это, - прошипела куртизанка.
– Марко Морозини, я не могу о таком высказываться.
– И не надо, - самодовольно улыбнулся парень, которому было приятно, что он стал темой обсуждения и выглядел со всех сторон фигурой значительной и уважаемой.
– Я немного понимаю в таких делах. Мне они не интересны. У нас есть знакомые, кому это надо. Не строй на меня планы Пачино, у нас есть другие претенденты на эти твои планы.
– Согласен и не согласен, Марко. От судьбы не уплывешь. Но я принимаю твой выбор. Повторяюсь, ты не простой человек, я просто не готов дать тебе честный ответ на вопрос: «А зачем ты мне нужен». Поверхностные бредни на тему, что надо дружить с будущими влиятельными людьми Венеции - это ерунда, это и дураку понятно, что я рассчитываю вести с тобой дела в будущем, как я начал вести дела с твоим отцом. Ваши предки мной довольны. Я хороший компаньон. Просто хочу отметить, что молодая Нерезза тоже довольно заметная фигура. Она может сыграть неслабую роль в будущем Венеции, - улыбнулся Аль.
– Кто знает, чего от Венеции понадобилось Александрии, если к нам явилась такая красотка.
– Ты о пустом болтаешь, Пачино. Я не шпионка, - возмутилась куртизанка.
– Я тебя не обвиняю, хотя моими делами ты уж очень явно интересуешься, - усмехнулся тарантиец.
– Ничего себе дела...
– улыбнулся Марко.
– Ты думаешь, что она агент Александрии?
– Я в этом уверен, Марко. Каждый месяц в Серениссиму приезжают агенты кого угодно - Венеции слишком сильна, все хотят иметь за ней пригляд.
– А чей ты шпион, Пачино?
– резко спросил Марко.
– Я свой шпион, я сам себе агент! Тарант умер, я поэтому и выбрал Венецию как цель своих притязаний и прочих интересов.
– Хитришь, тарантиец, - сразу подметила куртизанка.
– Возможно ты и сын Таранта, но ты воспитывался не дома. Такова твоя история. А где ты рос, кто тебя растил, чьи интересы ты выражаешь - это тайна.
– Ты очень умна, и мне нечего добавить к твоим словам. Я полон тайн. Но я повторюсь - я сам себе хозяин и никому не слуга. И поэтому я шпион и агент только в своих интересах.
– Оставьте эту тему, достаточно уже наговорили. Никому вы не опасны, не надо так думать. За вами всеми, как и за нами всеми есть, кому присмотреть, - улыбнулся юный Морозини.
– Мы все у Совета под колпаком, - согласился Пачино.
– Хорошо сказано, - согласился Марко и задал вопрос, который возник у него несколько минут назад.
– А что это за ритуал вы проводили?
– О, Марко я и сам не знаю, - честно признался Аль.
– Мир очень сложен, богат тайнами и он не спешит делиться. Непостижимо, но есть ритуалы, которые совершаются многие тысячелетия. И есть такие, которые непонятно почему и отчего совершаются одновременно в разных частях мира! Глубоко в сердце джунглей Африки чернокожий шрец-шаман вырывает сердце из груди жертвы. И в тот же самый миг в Индии, в храме богини Кали - она такая прелесть, просто чудо как бесподобна - жрец Кали тоже бросает истекающее кровью жертвы сердце на алтарь своей богине. Но! В этот же миг, далеко на окраине Европы в лесах Британии, еще даже никакой не друид, а просто жрец разрезает каменным ножом грудь жертвы и достает истекающее кровью живое сердце, чтобы бросить его в огонь. Таких мощных ритуалов немного, но они есть - общие для всего человечества. Я не буду тебе ничего пояснять, там сложно всё. Николас может с тобой пообщаться на эту тему. Он со мной много путешествовал, немного разбирается в этом.
И на ошарашенные взгляды Нереззы и Марко Ник скромно подтвердил:
– Я не маэстро, сердца из груди жертв не доставал. Но конечно участвовал. Могу рассказать, что понимаю.
– Вы что, человека тут убивали?
– негромко спросил Марко, который припомнил недавние веселые проделки в ночь накануне дня поминовения Крестителя.
– Что ты, что ты, - отмахнулся от таких вопросов Аль - Зачем такие жертвы. Это был не тот случай. Мёдик, фрукты, вино, хлебушек. Не всегда ведь надо человека в жертву приносить.