Венецианский аспид
Шрифт:
– Так он тоже умеет, – объяснил я. – Это его дар – так природа возместила то, что он здоровенный детка с бараньим фаршем вместо мозгов. Он умеет запоминать целые разговоры, по многу часов, и повторять их дословно, теми же голосами, которыми все произносилось. И при этом – без малейшего понятия, что все это значит.
– Какая блядская жуть, – сказала Джессика и отошла от Харчка чуть подальше.
– Карман, они забрали Пижона, – сообщил тот.
– Я знаю, парнишка, мы его вернем. Джесс, ступай на пьяццу и выкупи его у целовальника. А я с Харчком и золотом пойду к лодке, там будем ждать.
– С золотом? С сокровищами моего отца ты никуда не пойдешь.
– Нельзя, чтоб девушка одна бегала по чужому городу с мешком золота и драгоценностей, правда же? Ну или ты оставайся с Харчком,
Она оглядела гигантского дурилу с ног до головы и отдала мне кожаный мешок.
– Лодку отгони чутка, если патруль появится. Я помашу тебе с мола – подгребешь и заберешь.
– Значит, парень – девка? – спросил Харчок.
– Джесс – это Джессика, – пояснил я. – Поклонись даме как следует.
– Моя госпожа. – Харчок послушно склонился. – Значит, не мой сын, да?
– Нет, сам же видишь, раз она ятая девчонка и всего лет на десять моложе тебя, то она не твой, блядь, сын. – По временам я забываю, до чего непробиваемо туп мой подмастерье. Но снова орать на него после такого долгого перерыва было приятно.
– А тогда можно, я хоть одним глазком тебе на дойки гляну?
– Нет, я не обязана тебе ничего доказывать.
– Ох, да он не доказательств просит. Он это у всех девчонок спрашивает.
– Дай мне десять дукатов из мешка, – сказала Джессика. – Пойду снова покупать твою макаку.
– Пижону нравится кусать дам за бюст, – сообщил Харчок. – Иногда за попу.
Я кивнул, отдавая ей монеты.
– Будь, пожалуйста, осторожней. Держи на поводке и не подпускай к шляпе. У него к ним слабость. Встретимся у лодки, а потом Харчок догребет нас до какого-нибудь места на побережье, там и заночуем на берегу или где-нибудь. До завтрашней ночи продержимся. Мне сдается, в Генуе с обезьяной и этим слюнявым битюгом нам будет ненадежно.
– Не дождусь, когда приедет Лоренцо и спасет меня от вас, жалких мерзавцев, – сказала Джессика, повернулась на каблуках и зашагала к городу.
– Кто такие Лоренцы? – просил Харчок.
ХОР:
А на острове Корсика, в портовом городе Бастия некогда капитан Микеле Кассио, ныне лишенный звания, должности и расположения своего генерала, оплакивал свою судьбу и куксился за столом у себя на квартире. Но тут его навестил Яго – под предлогом утешенья.
– Я вина принес, – объявил Яго, входя в двери и даже не постучав.
Кассио застонал.
– Нет, дьяволу опьянения заблагорассудилось уступить место дьяволу ярости. Один порок повлек за собой другой, чтобы тем сильней я мог себя презирать [162] . Никогда! Ни за что не стану я больше пить. Доброе имя, доброе имя, доброе имя! О, я утратил мое доброе имя! Я утратил бессмертную часть самого себя, а то, что осталось, – звериное. Мое доброе имя, Яго, мое доброе имя! [163]
162
«Отелло», акт II, сц. 3, пер. Б. Лейтина.
163
Там же, пер. М. Лозинского.
– Я знаю, – ответил Яго. – Я вам мозги имал. Я не принес вина. Ей-богу, я думал, что вы ранены! Вот это была бы история. А то – доброе имя! Подумаешь, какая важность! Доброе имя – выдумка, чаще всего ложная. Не с чего ему быть, не с чего пропадать. Ничего вы не потеряли, если сами себе этого не вдолбите [164] .
– Нет, раны нет. Сказать вам правду, я помню множество всяких вещей, но ничего не помню ясно [165] . Я опечален тем, что ваш заместитель, добрый Родриго, убит, но сие деянье совершил не я. В этом я уверен. Но сам тот факт, что я не помню, – оскорбленье моего доброго командира. Я скорее попрошу, чтобы он презирал меня, чем обману такого отличного начальника, явившись таким легкомысленным,
164
Там же, пер. Б. Пастернака.
165
Там же, пер. А. Радловой.
166
Там же, пер. П. Вейнберга.
– Добрый Кассио, вы слишком уж суровый моралист. Грех случился с вами не ко времени, не к месту, не к условьям здешним, но раз уж, к сожалению моему великому, так вышло, то надо вам исправлять положение [167] . Родриго вы не убивали, так что полно, полно! Хорошее вино – славный, близкий друг, если им пользоваться разумно; не поносите его больше [168] . Подумаешь, побуйствовали ночь и все забыли. Ступайте к мавру, попросите – и он вас восстановит в должности.
167
Там же, пер. О. Сороки.
168
Там же, пер. А. Радловой.
– Ходил, просил, но он мне отказал.
– Так сходите еще раз. Жар гнева его уж наверняка остынет, подлинного убийцу Родриго найдут – Отелло примет вас. Кто скажет, что вы не защищали Родриго, когда на него напали? Вообще-то так возьмите и скажите. Мавр – истинный солдат, ему известно, что победа – не всегда награда за доблесть. Ступайте к нему.
– Он меня не примет.
– Понятно. – Яго почесал в бороде, словно бы раздумывая, и походил по комнате, затем вскинулся, будто его поразило всем значеньем крайне веского решенья. – Полноте, дорогой мой! Ведь есть же способы задобрить генерала. Сейчас он вас отставил, рассердясь, но это – наказание скорее по высшим соображениям, чем по недоброжелательству; совершенно так же, как если бы кто прибил свою безобидную собаку, чтобы устрашить грозного льва. Походатайствуйте перед ним, и он – ваш [169] . Вот что вам надо сделать. Настоящий генерал сейчас у нас генеральша [170] . Я в этом убежден, потому что он весь отдался созерцанию ее прелестей… Эта женщина так любезна, и у нее такой благословенный богом нрав, что она сочтет грехом не сделать больше того, о чем ее попросишь [171] .
169
Там же, пер. М. Лозинского.
170
Там же, пер. Б. Пастернака.
171
Там же, пер. Б. Лейтина.
– Она меня знает – и всегда была ко мне добра.
– Так и ступайте к ней. Расскажите ей все без утайки, просите ее, и она вам поможет вернуться на должность… Молите ее наложить лубки на разлом между вами и мужем ее, и – готов поставить все свое против любой пустячной суммы – вы с ним еще сильнее сдружитесь, чем прежде [172] . Встретьтесь с нею наедине, подальше с глаз Отелло, дабы ваш случай она ему представила как бы без подсказок. Будьте честны и правдивы, прямы и сокрушенны, однакож украдчивы и осмотрительны – и мавр наверняка вас снова примет в свою паству.
172
Там же, пер. О. Сороки.