Венгры
Шрифт:
— Вы не вернетесь на Мокотов? — негромко спросил майор.
— Что-о?!
Майор виновато вздохнул и снова отер платком раскрасневшееся круглое лицо. Машина генерала тронулась, клубами взметнулась пыль.
— Вы в курсе, что Садыбу взяли? — выкрикнул Гуркевич. —
Майор, теперь уже решительным движением, отставил лейку в сторону.
— Пойдемте отсюда. Не моя вина… Там ребята немцев бьют. Впрочем, не уговариваю. Дело довольно безнадежное.
Оба пошли в молчании. По улице передвигались венгерские подразделения — на машинах, подводах и в пешем строю. Поручик Койя усаживался в бричку.
— Eljen Lengyelorszag! [29] — крикнул он, увидев их. Гуркевич кисло улыбнулся.
Поручик отдал честь и бричка тронулась. Повеяло солдатским потом. Люди брели апатично и молча. Монотонно тарахтели подводы.
— Им тоже несладко, — заметил Гуркевич. — Загнал их этот Гитлер… — и он махнул рукой.
За оградой, не спуская глаз с проходящих войск, стояла Зося в легком красном платье.
29
Да здравствует Польша! (венг.).
— А мне все это обошлось дороже всех, — изрек Гуркевич. — Зося, пан профессор хочет попрощаться.
Зося
— До свидания, пан профессор, — сказала она рассеянно. — Жаль, что вам уже пора идти.
Майор добродушно усмехнулся. Внезапно Гуркевич вздрогнул.
— А это у тебя откуда? — он указал на небольшой бриллиант на пальце у Зоси.
— На память от Иштвана, — зарделась та. — От бабушки.
— От бабушки, да только бабушка чужая, — пробормотал Гуркевич. — Купил, небось, у какого-нибудь эсэсовца. Ну да ничего, возмещение расходов, частичное. Ладно, профессор, пока. Вы правда хотите идти?
— Должен, — ответил майор. — Спасибо за приют… и удачи.
Гуркевич пожал ему руку. Майор стал удаляться, мелким неуклюжим шагом.
— Пойдем же, Пупсик, — сказала Зося. — Наконец-то мы с тобою одни… Тебе после этой дурацкой беготни положен отдых. Зосенька будет за тобой ухаживать. Может быть, квартирка наша уцелеет? Как ты думаешь?
Лысина майора поблескивала на солнце. Гуркевич внезапно сорвался с места.
— Я скоро вернусь! — крикнул он.
— Пупсик, куда ты? — встрепенулась Зося. — Не оставляй меня одну! Пупсик!
Но Гуркевич уже несся за майором.
1955