Верь только мне

Тори Мэй

Поднимаю крышку, из-под которой на меня смотрит тонкий белый конверт. Зажимаю коробку под мышкой, обрываю край конверта и ходящими ходуном руками достаю несколько исписанных маминым почерком листочков в клеточку.

Приземляю задницу на ограждающую планку, закусываю губу и поднимаю глаза в небо. Щас будет пиздец. Разворачиваю сложенные в несколько раз бумажки:

"Дорогой сынок! Солнышко мое! Тебе пишет твоя мама. В последнее время стала чувствовать себя хуже и очень боюсь, что уйду, не сказав тебе столько важного.

Возможно,

ты никогда не прочтешь это письмо, значит, так и нужно.

Если ты все же читаешь эти строки, значит, тебе нужна поддержка. И я хочу, чтобы ты знал, что я здесь, рядом с тобой, мой родной.

В какой бы ситуации ты был, в каком бы состоянии ты ни был, чтобы ни происходило в твоей жизни — я очень люблю тебя. Я слышу тебя, я вижу тебя, я рядом."

Бляяяять, в горле зреет ком размером с кирпич, а в носу начинает больно резать. Мама….

"Хочу сказать тебе, чтобы ты не корил себя, если в жизни что-то идет не так, потому что все мы не идеальны.

Особенно я. Знаешь, милый, я совсем не горжусь многими вещами, которые я совершала в силу своей молодости, глупости, неопытности.

Но мы никогда не знаем, как тот или иной поступок отразится на нашей жизни. Иногда самые глупые, стыдные и опрометчивые решения приносят самое большое счастье."

Отворачиваюсь от бумаги, не в силах даже приблизительно описать коктейль, который я чувствую.

Одним движением откручиваю крышку бутылки, походу какой-то вискарь, и делаю большой глоток. Алкоголь мощно ухает внутрь меня потоком раскаленной лавы, вызывая только жжение.

Господи, дай мне сил дочитать это.

"Есть тайна, которую я не хочу забирать с собой. Она причинила мне столько боли в течение жизни, но подарила абсолютное счастье — тебя. Я верю, что ты достаточно взрослый, когда читаешь это письмо, и верю, что могу сказать тебе это сейчас.

Вилли, Альберт действительно не твой отец. У нас ним несколько лет не получалось завести детей, по каким бы врачам мы ни бегали.

Он давил на меня, отношения только ухудшались. И в момент, когда мы окончательно решились развестись, где произошло то, о чем я никогда не жалела."

—Почему ты не рассказала мне? Почему???— отпиваю еще глоток, второй раз жижа не кажется такой мерзотной.

"Вернувшись из отпуска, я даже не подозревала о том, что уже ношу под сердцем тебя. Именно тогда Альберт решил вернуть меня, сказал, что не хочет разводиться и сделает все возможное для нашего брака. Я любила его и вернулась, а уже позже узнала о беременности.

Прекрасно понимая, что зачатие произошло раньше, я соврала мужу. Постарайся не судить меня, хотя это сложно. Я наивно верила, что делаю хорошо семье.

У нас появился ребенок, долгожданный сын.

Но видя, к чему привела

моя ложь, видя, какую боль это причиняет тебе, я раз пыталась уйти от Альберта, начать отдельную жизнь с тобой, но он каждый раз возвращал меня, обещая, что все наладится.

А я так хотела дать тебе хорошую семью."

—Кто тогда мой отец, мама? Кто я?

"Я забеременела тобой неожиданно. Это был курортная интрига, вечер, чтобы забыться от наших скандалов, я не запомнила даже его имени. Помню только, что мы говорили по-немецки.

Мы никогда больше не общались, да и не было в этом нужды.

Хочу, чтобы ты знал только одно: когда я узнала о беременности, я была самым счастливым человеком на свете, клянусь тебе, Вилли!

Ты — самое желанное, что могло произойти со мной в этой жизни. Я молила небеса, чтобы в нашу семью пришел ребенок, и они подарили мне тебя. Если бы мне пришлось еще раз пройти через все, чтобы получить тебя, сыночек, — я бы сделала, не задумываясь."

—Отец знал с самого начала?

"Альберт стал догадываться после родов, но он не смог нас отпустить, он пытался принять тебя, Вилли.

Ты взрослел, и наши ссоры участились настолько, что ему все же захотелось сделать тест на отцовство.

Тогда мы только переехали, и я так боялась, что мы останемся без крыши над головой в незнакомой стране, что малодушно подделала результаты теста, заплатив лаборатории.

Однако, это не исправило ситуацию. Даже сегодня, перед тем, как написать тебе это письмо, я слышала вашу с отцом ругань в коридоре.

Чувствую, что мне осталось немного, я слабею с каждым днем, и не хочу, чтобы ты запомнил меня такой — изменщицей. Но когда-то придет время узнать правду."

В этом месте паста на странице расплывается слезными разводами мамы, поверх невольно добавляется еще пара моих.

"Прости нас, Вильгельм. Мы оба наделали ошибок, катастрофических. Мы не смогли стать тебе хорошими родителями, оказавшись обычными людьми.

Мне так жаль, сынок. Мне так жаль. Прости меня, родной, за все, что тебе пришлось чувствовать по моей глупости.

Надеюсь, ты когда сможешь это сделать."

—Прощаю, мама, Прощаю. — утираю жижу под носом рукавом и опрокидываю еще вискаря, по замерзшим конечностям растекается приятное тепло, придавая смелости. —Я бы так хотел, чтобы ты сейчас просто была рядом, просто рядом, живая и здоровая. Мне так тебя не хватает!

"Теперь ты знаешь, что твоя мама была далеко не идеальной.

И знай, что каждый может ошибаться. Ты тоже. Твои близкие тоже. Это не делает тебя плохим человеком, и это не делает твоих любимых плохими людьми.