Верховный суд СССР

Коллектив авторов

Верховный Суд СССР неоднократно обращался к рассмотрению вопросов предания суду. 47-й Пленум Верховного Суда СССР постановлением от 7 июня 1934 г. признал обязательным прохождение дел, направленных на предание суду, через распорядительное заседание, что получило закрепление в законе. Основы изменили этот порядок, установив единоличную форму предания суду (постановление судьи), а рассмотрение дела в распорядительном заседании признали факультативной формой — когда судья не согласен с выводами обвинительного заключения и при необходимости изменить меру пресечения (ст. 36).

В постановлении от 3 июля 1963 г., посвященном судебной практике по делам о несовершеннолетних, Пленум Верховного Суда СССР дал судам следующее указание: «Для обстоятельного обсуждения обоснованности предложения о предании суду (в частности, о возможности ограничиться применением мер воспитательного характера), избрания такой меры пресечения, как содержание под стражей, а также других вопросов рекомендовать судьям дела о преступлениях несовершеннолетних вносить на рассмотрение распорядительного заседания суда»²⁶⁰.

Нет сомнения, что с принятием такого постановления Верховный Суд СССР стал на путь восстановления распорядительных заседаний, так как приведенные им мотивы применимы и к другим уголовным делам, а не только к делам о несовершеннолетних.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 августа 1970 г. в ст. 36 Основ было внесено изменение: устанавливалась обязательная форма предания суду в распорядительном заседании по делам несовершеннолетних и о преступлениях, за которые в качестве меры наказания может быть применена смертная казнь. Таким образом, в законодательном порядке было закреплено то, что ранее рекомендовал Верховный Суд СССР, и сделаны дальнейшие шаги в этом направлении.

Верховный Суд СССР большое внимание уделяет вопросам судебных доказательств, пользования ими, их проверки и оценки. Указания в этой области давались главным образом в постановлениях Пленума и определениях коллегий по конкретным уголовным делам; руководящие же указания и разъяснения обычно включались в постановления Пленума, посвященные более общим вопросам, причем Пленум особо останавливался на вопросах оценки показаний обвиняемого (см. выше).

Первое и пока единственное руководящее постановление, посвященное отдельному виду доказательств, — это постановление Пленума от 16 марта 1971 г. «О судебной экспертизе по уголовным делам».

Пленум обратил внимание судов па недопустимость некритического отношения судов к заключению эксперта, которое в силу ст. 17 Основ уголовного судопроизводства не имеет заранее установленной силы, не обладает преимуществами перед другими доказательствами и, как и всякое доказательство, подлежит проверке и оценке по внутреннему убеждению судей, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности²⁶². Это очень важное указание, потому что в следственной и судебной практике, а иногда и в криминалистической литературе подчас наблюдается стремление рассматривать эксперта не как лицо, сообщающее суду сведения и суждения, имеющие значение доказательства наряду с другими доказательствами, а как субъекта процессуальной деятельности, своеобразного помощника следователя и прокурора. Само же заключение эксперта подчас рассматривается как непререкаемая истина и не подвергается проверке и оценке. Вместе с тем в постановлении Пленума подчеркивается громадное значение экспертизу, дающей суду возможность наиболее полно использовать достижения науки и техники для всестороннего и объективного исследования обстоятельств дела²⁶³.

Далее, в постановлении указывается на недопустимость выхода эксперта за пределы его специальных познаний, в частности на недопустимость постановки перед экспертом правовых вопросов — имело ли место хищение или недостача, убийство или самоубийство и т. п.²⁶⁴. По этому вопросу среди работников юстиции и экспертов имеются различные мнения, подчас возникают споры. Пленум дал, как мы думаем, правильное, исчерпывающее решение этого вопроса.

Разрешен Пленумом и другой вопрос, по которому возникали споры в следственной и судебной практике, в юридической и криминалистической литературе, — это вопрос о допустимости так называемых вероятных заключений эксперта, т. е. таких заключений, в которых эксперт дает ответ на поставленный ему вопрос не в категоричной форме, а предположительно.

Пленум решительно указал, что приговоры не могут основываться на предположительных выводах эксперта, вероятное заключение эксперта не имеет доказательственной силы и не может быть положено в основу приговора²⁶⁵. Это общее положение, подлежащее точному и безоговорочному применению. Следует выразить пожелание, чтобы Пленум Верховного Суда СССР в дальнейшем вынес руководящие постановления и о других видах доказательств.

ВИДНЫЕ ДЕЯТЕЛИ ВЕРХОВНОГО СУДА СССР

A. H. ВИНОКУРОВ — ПЕРВЫЙ ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ВЕРХОВНОГО СУДА СССР 

(1869-1944)

Б. А. МИТРОФАНОВ, помощник Председателя Верховного Суда СССР

A. H. Винокуров

Постановлением Президиума ЦИК СССР от 11 января 1924 г. Председателем Верховного Суда СССР был утвержден Александр Николаевич Винокуров.

Открывая первое пленарное заседание Верховного Суда СССР 19 апреля 1924 г., А. Н. Винокуров призвал: «...блюсти единство Союза, необходимое для нашей внешней безопасности, социалистического хозяйственного строительства и свободы национального развития народов, блюсти суверенные права союзных республик, и, чтобы их выполнить, руководящей нитью должна быть наша национальная программа и заветы Ильича»²⁶⁶.

Всей своей предшествующей жизнью, отданной народу, пролетарской революции, большим опытом партийной и государственной деятельности А. И. Винокуров, интернационалист, большевик-ленинец, был подготовлен к тому, чтобы занять этот высокий пост.

В книге «Герои Октября 1917 года» читаем: «Одно из непреложных доказательств зрелости правящей партии — разносторонняя политическая и научная образованность ее кадров. Такой была к моменту Великого Октября партия большевиков. Она сумела не только практически подготовить социалистическую революцию в огромной стране, но и выковать замечательные кадры государственных деятелей. Об этом невольно думаешь, листая страницы биографии Александра Николаевича Винокурова...»²⁶⁷.

Александр Николаевич Винокуров родился в 1869 году в г. Екатеринославе (ныне Днепропетровск) в семье служащего финансового ведомства. Отец Винокурова, высокообразованный человек с передовыми по тому времени взглядами, оказывал содействие. революционному движению. В доме Винокуровых постоянно собиралась революционно настроенная молодежь. Часто на таких встречах велись беседы революционного содержания, читались рефераты.

А. Н. Винокуров впоследствии отмечал, что в ранние гимназические годы и даже в детстве были заложены семена его революционного будущего. В распоряжении юноши находилась богатая библиотека, где можно было найти любую серьезную книгу, вышедшую в России в 60-х и 70-х годах прошлого столетия, имелись там и сочинения Чернышевского, Добролюбова и Писарева, «Капитал» Маркса, который впоследствии изучал Александр Николаевич. Пройдет время, и Винокуров запишет в автобиографии: «Все это оказывало на меня влияние и послужило той революционной закваской, которая в будущем сделала из меня убежденного революционера».