Верить или знать?
Шрифт:
Ни бог, ни Ной ковчегов прежде не строили и ничего в ковчегах не смыслили, так что можно было ожидать нечто выдающееся. И ожидания эти обмануты не были. Бог не заметил, что ковчег маловат, и продолжал проектировать его на авось, не произведя необходимых измерений. Ковчег не имел ни руля, ни парусов, ни компаса, ни помп, ни морских карт, ни лотлиней, ни якорей, ни судового журнала, ни освещения, ни системы вентиляции и вообще ничего из всего того дурацкого набора, без которого и самый опытный капитан не осмелится выйти в открытое море, даже если на море стоит полный штиль. Что же касается грузовых трюмов – а ведь это было самое главное во всем этом гнусном мероприятии – то библейские сказочники благоразумно решили, что чем меньше будет о них сказано, тем лучше. Ковчегу предстояло носиться по океанам 13 месяцев и, следовательно, нужно было запасти такое количество пресной воды, которое заполнило бы два таких же ковчега, – однако о дополнительных ковчегах тем более никто не позаботился.
Ной не знал, сколько видов всяких тварей существует на Земле. Не знал этого и его шеф. Если бы они с самого начала представляли себе размах предстоящей авантюры, то поняли бы, что им не обойтись без целой флотилии ковчегов. Ною предстояло собрать сотни тысяч пар современных нам разновидностей птиц, зверей и пресноводных тварей, а пар разновидностей насекомых – два миллиона с лишком.
Натуралисты, географы и биологи заявляют, будто бы Ной не забрал в ковчег ни кенгуру, ни опоссума, ни ядозуба, ни утконоса и остался еще без множества других необходимейших даров, припасенных любящим боженькой для людишек, а потом забытых им, так как они давным-давно забрались на противоположную сторону мира, которой ни еврейский бог, ни, тем более, Ной никогда не видели и о которой не имели ни малейшего представления. Так что все они чуть было не утонули. Их спасла простая случайность. На самом деле воды было очень мало, и на ту сторону она не затекла. Ее хватило только-только, чтобы затопить крошечный уголок земного шара – вся остальная его поверхность в те времена была неизвестна и считалась несуществующей.
Но так заявляют естествоиспытатели, которым своей нечестивой любознательностью и зловредным стремлением к истинам обыденно привычно совершать страшный грех против церкви. Поэтому оставим, пока что, их зловредные для попов заявления как не соответствующие христианской вере и юродивой морали.
Неудобства ковчега были многочисленны и разнообразны. Ною и его семейным приходилось жить в самой гуще всяческого зверья, дышать его вонью, глохнуть от круглосуточного воя и визга, не говоря уже о добавочных неудобствах для дам, которые не могли головы повернуть, чтобы не увидеть, как тысячи разных тварей плодятся и размножаются. А мухи? Они тысячами носились повсюду и не давали покоя Ною и его семейным весь день напролет. Утром они просыпались из всех животных первыми, а ночью отходили на покой последними. Но их нельзя было убивать, их нельзя было калечить, ибо они были священны, их происхождение было божественным и они были первыми любимцами Творца, сокровищем его сердца. Ведь со временем остальным тварям предстояло высаживаться из ковчега то тут, то там – рассеяться по лику Земли: тигров ждала Индия, львов и слонов – пустующие пустыни и глухие чащи джунглей, птиц – безграничные воздушные просторы; насекомых – та или иная область в зависимости от их вкусов и потребностей. Но муха? У нее нет национальности; все страны мира ей – дом родной, весь земной шар – ее владения, все живые твари – ее добыча, и для всех них – она бич и палач. А для человека она – божественный посол, полномочный министр, личный представитель Творца. Она жужжит над колыбелью младенца, ползает по его слипшимся векам, досаждает ему, лишает его сна, а его усталую мать – последних сил, которые та тратит на долгие бдения, тщетно стараясь защитить свое дитя от преследований этой казни египетской. Она изводит больного дома, в лазарете, даже на смертном одре. Она не дает человеку покоя во время еды, предварительно попасясь на скоте или людях, страдающих какой-нибудь отвратительной или неизлечимой болезнью. Она бродит по их язвам, набирая на лапки миллионы смертоносных микробов, а потом летит к столу здорового человека и сбрасывает их на масло и испражняется тифозными микробами на его хлеб. Домашняя муха сеет больше страданий и уничтожает больше человеческих жизней, чем все остальные бесчисленные воинства божьих вестников печали и смерти, вместе взятые.
Но, оставим муху в покое. Оказывается, в те доисторические времена, когда динозавры мучили друг друга острыми рогами и беспощадными жалами, Творец спокойно ожидал появления человека, так как заранее знал о его еще более утонченных средствах пыток и еще более изощренной жестокости ума. Знал он о подземных казематах его святой инквизиции, о гитлеровских концлагерях, о Хиросиме и Нагасаки, о ковровых бомбодорожках В-52, о напалме в различных уголках земного шара, о том, что в «свободной Рассеянии» будут ежегодно пропадать без вести 100000 человек, … – он все это знал еще до грехопадения Адама и Евы. И потому для всех нас вскоре («вот-вот») все закончится священным новозаветным апокалипсисом, описанным Иоанном-Богословом почти два тысячелетия назад. Зачем Творцу нужно было достигать своей непонятной нам цели постепенно, а не приступить к ней сразу, современные теологи не объясняют. Не рассеивают они и наших сомнений относительно великолепия, которое наступит после завершения всех этих зверств. И Вы вправе задаться вопросом: стоило ли богу трудиться так много и столь долго, чтобы добиться столь малого?
3. Недреманное Око
Просто удивительно, с какой глубиной и тщанием изучил Творец великое искусство делать человека несчастным. Он изобрел специального врага для каждой из тысяч деталей человеческого организма. И прежде всего, он никогда не оставляет своими заботами бедняков. Вы навряд ли станете отрицать, что девять десятых изобретенных им болезней предназначались для бедняков и все они доходят по адресу. Людям богатым достаются только жалкие крохи. Подавляющее большинство болезнетворных изобретений Творца придумано специально для того, чтобы портить жизнь беднякам. Вы догадаетесь об этом хотя бы по тому, что, проповедуя в церквях, священники чаще всего величают Творца «Другом бедняка», «Другом обиженных» и вообще другом всех несчастных, забитых, безграмотных и юродивых. А ведь в хвалах, которые возносятся Творцу в церквях, ни при каких обстоятельствах не бывает и слова правды. Все тысячелетия человечества неопровержимо свидетельствуют, что cамый неумолимый и неутомимый враг бедняков – это их «Отец Небесный». Единственный подлинный друг бедняков – это их собрат – человек, если только он не буржуй и не «демократ». Он сочувствует им, он жалеет их и доказывает это на деле своими поступками, а не словами, он всячески старается облегчить их страдания. И каждый раз мошенники и просто религиозные люди за это хвалят «Отца Небесного».
Точно так же обстоит дело и с болезнями. Если наука уничтожает болезнь, которая верно служила богу, подвиг этот приписывается тому же самому богу и со всех церковных кафедр раздается рекламный хор восторженных похвал, и верующих призывают лишний раз убедиться в том, как он добр! О да, это сделал «Он». Может быть, помедлив лет этак с тысячу, прежде чем это сделать. Пустяки – церковь заверяет, что он все время об этом подумывал, но все как-то руки не доходили. Интересно, все же, нам с Вами узнать из «Новаго Завета» самого Иисуса Христа всем рабам своих господ, а до чего же, в конце-то концов, да и из конца-то в конец, у него дошли руки: «Рабы, повинуйтесь господам (своим) по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу… исполняя волю Божию от души, Служа с усердием, как Господу …» (Ефесянам, гл.6, ст.5–7). «Всех почитайте, … Бога бойтесь, царя чтите. Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам, не только добрым и кротким, но и суровым. Ибо то угодно (Богу) …» (I Петра, гл.2, ст.17–19). «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение …» (Римлянам, гл.13, ст.1–7). И когда, все же, измученный народ восстает, сметает вековую тиранию, насажденную ему, как нас заверяют святые отцы, самим Иисусом Христом, когда под руководством своего мыслящего и смелого авангарда народ освобождает свою страну, церковь немедленно и с фальшивым восторгом объявляет это божьей милостью и вновь и вновь приглашает всех баранов пасть на колени и вознести богу за эту милость благодарственную молитву. «Пусть тираны знают, что Недреманное Око следит за ними, и пусть они помнят, что Господь наш Бог не вечно будет Терпеливым, но в назначенный день обрушит на них бурю Своего гнева».
Попы только забывают упомянуть, что медлительнее его нет никого во всей Вселенной; что он мог бы спокойно сомкнуть свое Недреманное Око, и никто бы не заметил разницы, раз этому Оку требуются столетия, чтобы увидеть вещи, которые обыкновенный глаз разглядел бы в течение недели; что во всей истории не найти примера, чтобы он первым додумался до благородного дела – каждый раз он чуточку опаздывает и задумывает подвиг, только когда кто-то другой уже успел и задумать его и совершить. Но вот тут-то непременно является он и присваивает дивиденды.
Попы говорят, что Недреманное Око всегда устремлено на детей бедняков. Во все века это, на их беду, так и было. Ни им, ни «Божьим нищим» ни разу не удалось ускользнуть от бдительного внимания Ока. Да, смиренные в силу своего невежества бедняки – вот кому полной мерой достаются эти блага. Возьмите, для примера, африканскую «сонную болезнь». Этой жесточайшей пытке подвергаются невежественные и безобидные чернокожие, которых бог поселил в глухих дебрях, чтобы затем обратить на них свое отеческое Око, никогда не дремлющее, если представляется случай сделать кому-нибудь пакость. Он позаботился об этих людях еще до потопа. Исполнительницей своей воли он избрал муху, родственницу мухи цеце, которая властвует над бассейном реки Замбези, неся смерть рогатому скоту и лошадям и делая таким образом эту долину непригодной для людей. А страшная родственница мухи цеце разносит микробов, вызывающих сонную болезнь. Хам был набит этими микробами и, высадившись на сушу, рассеял их по всей Африке, после чего страшный мор свирепствовал 6 тысяч лет, пока, наконец, наука не проникла в божескую тайну и не обнаружила возбудителя болезни. Благочестивые нации теперь благодарят бога и прославляют его за то, что он пришел на помощь своим неграм. Священники объясняют, что восхвалять надлежит именно его, ибо именно он просветил ученых. Поистине он – довольно странное существо. Он задумывает гнуснейшее преступление, творит его без передышки многие тысячи лет, а потом требует хвалы за то, что предоставил кому-то другому положить конец злодеянию. И это именно тот, кого церковь и ее подопечные овечки называют «Отцом нашим Небесным», изобрел гнусную муху и послал ее причинять столь долгие страдания, сеять печаль и горе, губить тело и дух бедных дикарей, которые ведь не сделали Всепреступнейшему никакого зла. Из гуманных соображений Вы полагаете, что нет в мире человека, который не жалел бы бедного черного страдальца, и нет в мире человека, который не был бы рад его излечить. Чтобы отыскать того, кто его не жалеет, Вам опять же следует отправиться к «демократам», буржуям или, если Вы верующий, отправиться на небеса; и туда же следует Вам отправиться, если Вы хотите найти того, кто мог бы исцелить беднягу, но, вопреки всем мольбам, не желает этого сделать. Есть только один Отец, настолько жестокий, чтобы обречь свое дитя на подобную болезнь, – только один, и Вам он хорошо известен. Второго такого не создаст и вся Вечность.
И ветхий и новый заветы очень интересны – каждый по-своему. Из ветхого мы узнаем, каким был бог этих людей до того, как он обрел истинную веру, а новый показывает, каким он стал после этого. Ветхий завет рисует, главным образом, кровопролития и сладострастные сцены. Новый посвящен спасению душ. Спасению с помощью огня. Когда бог в первый раз сошел на Землю, он принес жизнь и смерть, когда он сошел вторично, он принес ад.
Жизнь была не слишком ценным даром в отличие от смерти. Жизнь была бредовым сновидением, слагавшимся из радостей, испорченных горем, из удовольствий, отравленных болью, кошмаром, где краткие и судорожные восторги, экстазы, мимолетные минуты счастья перемежались бесконечными бедами, печалями, опасностями, ужасами, разочарованиями, горькими неудачами, всяческими унижениями и отчаянием; жизнь была страшнейшим проклятием, какие только могла придумать божественная изобретательность. Но смерть исцеляла израненный дух и разбитое сердце, дарила им покой и забвение, смерть была лучшим другом человека – когда жизнь становилась невыносимой, приходила смерть и освобождала человека.