Верная Рука

Май Карл Фридрих

В дом Хельмерса путники заходили чаще, чем в другие уединенные жилища на Диком Западе. Тот, кто хотел попасть в Льяно-Эстакадо или, наоборот, покидал ее, обычно останавливался здесь, чтобы отдохнуть. Поэтому Хельмерс держал у себя целый склад вещей и предметов, которые могут понадобиться охотнику или путешественнику. Он был не только фермером, но также и торговцем и владельцем ресторана. Мне не раз случалось сиживать у него за кружкой хорошего пива, сваренного по старым добрым немецким рецептам.

Небольшой

ручей привел нас к его одноэтажному дому. Он был выстроен из камня — его здесь было достаточно, несмотря на близость пустыни. Прямо перед дверью, в тени больших деревьев, стояло несколько столов и скамеек. За домом находились скотный двор, конюшня и несколько других хозяйственных построек. Когда мы завернули за угол, то увидели стоявшего у двери чернокожего. Заметив нас, он на мгновение застыл, после чего подпрыгнул на месте от радости и, просунув голову в дверь, громко заорал внутрь:

— Масса Хельмерс, быстрей выходите! Тут масса Олд Шеттерхэнд и масса Виннету!

Потом он огромными прыжками помчался к нам и, обхватив руками мою ногу, от избытка чувств чуть было не свалил меня с лошади.

— Полегче, полегче, добрый Геркулес! — сказал я. — Я слышал, мистер Хельмерс дома?

— Масса здесь и миссис тоже, — ответил он. — Вот они как раз идут.

И действительно, в проеме двери появилась кряжистая фигура Хельмерса, а за его спиной я увидел сияющие глаза его жены. Эти немолодые уже люди бесконечно любили друг друга. Ее звали Барбара, но он обращался к ней не иначе как «моя дорогая Барбхен».

С какой радостью нас здесь встретили! Рукопожатиям не было конца, поднялся необыкновенный шум, слышный далеко вокруг, приветствовать нас сбежались все обитатели дома. Поэтому я был вынужден предупредить:

— Не так громко, господа! О нашем присутствии здесь никто не должен знать.

— Никто не должен знать? Почему? — спросил Хельмерс.

— Потому что мы хотим поймать воров, которые не должны раньше времени понять, что мы здесь. Я надеюсь, что вы нам поможете, мистер Хельмерс.

— Ну, разумеется. Я ведь, наверное, больше всех озабочен тем, чтобы здесь, на краю дикой пустыни, в моем доме не было подобного рода ублюдков. А кто они, мистер Шеттерхэнд?

— Это я вам скажу чуть позже. Нам, собственно говоря, нужно скорее попасть в дом, чтобы нас не заметили. Геркулес пока что мог бы отвести лошадей в конюшню, их надо срочно напоить и накормить. Но потом пусть он тщательно запрет конюшню, потому что лошадей тоже никто не должен видеть.

— Вы меня в высшей степени заинтриговали, сэр! Однако что я вижу? При вас нет ружей!

— В этом-то все и дело! У нас их украли, и вор должен прийти сюда.

— Гром и молния! Вот оно что…

— Пожалуйста, только не здесь! У нас еще будет время все обсудить.

— Да, прошу в дом! А ты, моя дорогая Барбхен, иди быстрее на кухню

и неси все, что у тебя есть, слышишь — все, чтобы столы ломились!

Я быстро сказал его людям еще несколько слов о том, как они должны себя вести, и мы вошли в дом. Матушка Барбара сделала все от нее зависящее, чтобы столы ломились от угощения, и, пока мы ели и пили, я рассказал Хельмерсу, что произошло. Едва я закончил говорить, он вскочил со своего места и вышел из комнаты. Вернувшись через некоторое время, он объяснил, в чем дело:

— Я послал работника поглядеть, не идут ли негодяи. Он понаблюдает за окрестностями — они могут появиться там, где мы их не ждем.

Он знал Кровавого Лиса не хуже, чем отец сына, и был очень обрадован, когда я рассказал ему о том, насколько удачно нам удалось расстроить коварный план команчей. Трое шикасавов сидели, конечно, вместе с нами. Мы разместились так, что нас нельзя было заметить, даже подойдя близко к небольшим, наполовину закрытым ставнями окнам.

Я еще не закончил свой рассказ, когда снаружи раздался топот конских копыт. На дворе спешились шестеро всадников; это были те, кого мы ждали. Хельмерс вышел к ним.

— Добрый день, сэр! — приветствовал его Генерал. — У вас есть еще гости?

— Гости? — переспросил Хельмерс. — А что им здесь делать, в такой глуши?

— Well! Позаботьтесь о наших лошадях, и нам тоже дайте чего-нибудь поесть, а заодно и выпить.

— Будет сделано, сэр. Вы останетесь на ночь?

— А зачем вам это нужно знать?

— Не обижайтесь на мой вопрос! Как хозяин, я должен быть в курсе дела, чтобы отдать необходимые распоряжения.

— Ясно! Так вот, мы выпьем, поедим и поедем дальше.

— В такое время? Но скоро стемнеет!

— Это для нас не имеет значения.

— Вы пришли из Эстакадо, сэр?

— Делайте, что приказано, и не задавайте так много вопросов.

— Ого, вы, похоже, считаете себя очень важным господином! Пусть это так, но, находясь на моей земле, вы можете только просить, а не приказывать.

— Что? Хм, я вижу, придется вас немного поучить, как вести себя. Я генерал, сэр, да, да, генерал! Я сражался при Булл-Ран, Форт-Гатеррас, Харперс-Ферри, Геттисбурге и во многих других местах, и всегда был победителем!

— В таком случае мне действительно следует сильно поторопиться с выполнением ваших приказаний. Покорнейше прошу подождать только одну минуту! Вы будете тотчас же обслужены!

Они не поняли его иронии и уселись за одним из столов, ни в малейшей степени не подозревая о том, что за «обслуживание» их ожидает. Хельмерс вошел к нам и тихо сказал:

— Пора, друзья мои! Я выведу вас через заднюю дверь. Ваши ружья лежат завернутыми на столе, их оружие мы также заберем. Это первое, что надо сделать, — тогда они не смогут им воспользоваться.