Верная Рука
Шрифт:
— Отличный парень! В высшей степени джентльмен! Если бы он был здесь, то смог бы сейчас предаться приятным воспоминаниям! Трусливо бросить жену и детей? Тьфу ты, черт!
— Не болтайте чепухи! Когда он ушел, у нас дела пошли лучше.
— Конечно! Когда муж больше не пропивает деньги, дела его вдовы и детей, благодаря ее заработкам, идут лучше день ото дня!
— Слушайте, о чем это вы? Моя мать всегда кормила семью.
— «Кормила» просто не то слово. Да она работала как лошадь!
— Откуда вы это знаете?
— Она жила в маленьком городишке Смитвилле,
— Верно! Но скажите, откуда вы это…
— А потом вместе с детьми она переехала на Восток? — перебил его уверенно Дик Хаммердал.
— Тоже верно! Теперь, наконец, скажите…
— Подождите! И там она тоже трудилась так, что смогла много зарабатывать и даже взять к себе маленького, хилого племянника и вырастить его. Позже, когда ее суровое воспитание стало уже совершенно невыносимым, в одно прекрасное воскресенье он исчез. Так или нет?
— Так. Но мне непонятно, откуда вы все это знаете?
— У него также была сестра?
— Да.
— И где она теперь?
— Она умерла.
— То есть вы и ваш благочестивый братец Джоул остались единственными наследниками своей матери?
— Конечно!
— Ну, и где же это самое наследство?
— У черта! Где оно еще может быть? Что мы могли еще сделать с парой сотен долларов, как не пропить их?
— Well! Вы, кажется, действительно очень похожи на своего отца! Я вам скажу в третий раз: берегитесь веревки! А ты что скажешь, Пит Холберс, старый енот? Достойны эти два братца того, чтобы кое-что получить?
— Хм, — буркнул тот, на этот раз весьма сердито. — Как скажешь, дорогой Дик.
— Well, так они это не получат! Ты согласен?
— Да, они этого недостойны.
— Достойны они или нет — какая разница! Был бы прямо-таки стыд и позор, если бы они это получили.
— В конце концов, что такое «это»? О чем вы, собственно, говорите? — Бродяга был заинтригован.
— Не о чем, а о ком, — ответил Хаммердал.
— Следовательно, обо мне и моем брате?
— Да.
— Вы чего-то хотите нас лишить?
— Угадали.
— Чего же?
— Наших денег.
— Ваших денег? Что вы, черт возьми, хотите этим сказать? Мы вытрясли все из ваших сумок.
— Хау! Вы полагаете, что мы все, что имели, притащили сюда, на Дикий Запад? У Пита есть имущество, и у меня тоже кое-что, это много тысяч долларов, мы их копили специально для того, чтобы подарить вам и вашему замечательному Джоулу. Но мы передумали: вы ничего, совершенно ничего, ни единого цента, не получите.
Я не видел лица бродяги, но очень хорошо представлял себе его выражение в эти минуты. После довольно долгой паузы он забормотал:
— Ваше… имущество должны были… мы должны были… получить?
— Да.
— Вы хотите меня одурачить.
— Ничего подобного.
Бродяга, кажется, изучал лица обоих приятелей, потому что опять наступила долгая пауза, и затем я услышал его изумленный голос:
— Не понимаю, зачем я вообще тут с вами беседую?! У вас такие физиономии, как будто всю эту чушь вы говорите всерьез, но чушь — она чушь и есть, и ничего
— Послушайте еще раз, что я вам скажу: если вы считаете себя человеком, до которого мы можем снизойти, чтобы пошутить с ним, то вы ошибаетесь! Вы отчасти болван, а отчасти — мерзавец, мы же, напротив, умные и достойные люди, которым и в голову не придет смеяться над ослом и негодяем!
— Zounds! Вы, кажется, забыли, что вы наши пленники! Но я не обиделся. Если бы вы обращались так с настоящим негодяем и мерзавцем, эта «смелость» вышла бы вам боком!
— Хау! О нас не беспокойтесь, мы вас не боимся! Сколько мы себя помним, мы обычно все называли своими именами. И нам еще ни разу не приходилось называть подлеца достойным человеком!
— А если я вас накажу за эти слова?
— Глупости! Вы что — наш школьный учитель, а мы — ученики? Если вы сделаете нам что-нибудь плохое сегодня, то уже завтра мы отомстим вам, если захотим — уж будьте уверены! А что касается «негодяя» и «болвана», то ни за что я не возьму этих слов обратно, потому что они очень подходят вам. Но вы-то это знаете даже лучше меня.
— Выражайтесь яснее!
— Вы не поняли, что все мною сказанное имеет под собой основание.
— Черт вас поймет!
— Для этого времени не будет. Вы гораздо ближе черта и не многим лучше! Уточним: ваша фамилия -Холберс?
— Да. Холберс.
— А фамилия моего друга?
— Та же.
— А его имя?
— Пит, как я слышал. Пит Холберс. Так ведь он… ох!
И он замолчал. Я услышал, как он едва слышно свистнул сквозь зубы, а потом торопливо забормотал:
— Пит, Пит, Пит… Так звали мальчика, кузена, которого мать взяла к нам и… Возможно ли это? Этот долговязый парень — наш маленький Пит?
— Это он! Наконец-то вы нашли звонок на двери! Сочувствую — это стоило вам большого труда! Вам не следует больше воображать себя очень умным — вот что я думаю насчет этого.
Бродяга пропустил этот выпад мимо ушей.
— Что? Возможно ли? — изумленно воскликнул он. — Так ты и есть тот самый Пит, который всегда добровольно шел к матери на порку вместо нас?! И которого такое заместительство сделало больным настолько, что он ударился в бега?
Пит мог только кивнуть — я не услышал ни единого слова.
— Это же с ума сойти! — продолжал его двоюродный брат. — И теперь ты у нас в плену!
— И вы собираетесь его убить! — напомнил Хзммердал.
— Убить! Хм. Об этом я ничего не могу сейчас сказать. Расскажи мне, пожалуйста, Пит, как ты сюда попал и что делал все это время?
Пит кашлянул и, отбросив свою обычную немногословную манеру выражаться, сказал:
— Я не понимаю, чем провинился настолько, чтобы вы стали позволять себе тыкать мне. Такое можно стерпеть только от джентльмена, а не от проходимца, который оставил свою честную репутацию так далеко позади, что не стыдится ходить в трампах! Мне должно быть стыдно, что я сын брата вашего отца, но могу сказать в свое оправдание, что за это родство я не отвечаю. Мне поэтому очень радостно оттого, что я сделался вашим родственником против собственной воли.