Верное сердце
Шрифт:
— Рад встрече, дитя. Присаживайся.
— Это его благородие… То есть просто Мэльдан. Один из ближайших для меня…
— Прошу, девочка, не отвлекай. Скоро закончу.
Варево было зверски пахучим, воняло гнилью и навозом. Гости достали платки и прижали к носам, ибо вдыхаемый букет буквально разрывал лёгкие.
— Мы подождём снаружи… — едва протянула Нарнетт.
— Сейчас запах пропадёт, — отвечал ведун.
Он закинул очередной ингридиент в самый большой котёл, началась реакция. Бульканье переросло в яростное кваканье, будто
— Названия этих эликсиров не дадут вам никакой информации, — сказал Абалтун, вытирая косматые и когтистые руки грязным полотенцем и садясь напротив гостей. — Но именно они помогают мне наносить руны. Это зачарование, если объяснить простым языком. Заговор рун с использованием даров природы.
— Что-то близкое к шаманизму? — спросила девушка.
— В вашей трактовке — да. Благородие? Ты тоже придворный, мальчик?
Мэльдан удивился, что некто называет его не по титулу. Но всё же взял себя в руки, словив кивок Нарнетт:
— Мы росли вместе. Удивительно, обычно незнакомцы называют меня старшим братом Нарнетт, но никак не…
— Я не вижу в вас родственной связи. Любовная — возможно.
Нарнетт отвернулась к окну — пустому проёму размером с форточку. Но краем глаза увидела, как её спутник стыдливо почесал голову.
— Человеческие отношения для меня загадка. Когда я был молод, отношения в наших кланах были куда проще. И более… Не помню, как называется это слово в вашем языке.
— Прозаичны, — герцогиня повернулась к отшельнику.
— Возможно, — кивнул он. — Значит, Нарнетт, симптоматика прояснилась? Так быстро? Ты была у меня четыре дня назад.
— Это произошло в тот же вечер, когда мы… Телепортировались в лагерь, а оттуда поехали домой.
— Я не буду ругать тебя за твой маленький обман, когда выяснилось, что в твоём отряде была чародейка-телепортатор.
Нарнетт стыдливо взглянула на спутника, тот молча разглядывал полки на стенах.
— Дальше? — спросил отшельник.
— Вечером… Когда я подошла к зеркалу… Я…
Она растерялась. Мэльдан решил взять инициативу:
— У неё появилось четыре маленьких клыка, как у вампира. Проросли из родных, да ещё наточенные такие. Она в течение следующего дня тайно пыталась в городском крематории вынудить своего придворного волшебника прочитать чары обнаружения жизни, используя для этого тело убитого пару дней назад охотника. А я стоял рядом с ножом для того, чтобы…
— Такие детали мне не нужны, — отвечал лесничий. — То есть… Ваш чародей определил в тебе жизнь, дитя? — спросил Абалтун, на что получил два кивка. — Трансформация проходит быстро, это правда. Но не сразу.
— Что со мной происходит? В кого я превращаюсь? — взмолилась она. — И почему? За какие грехи?
— Я живу здесь не так давно, девочка, — он чуть пододвинулся, рассмотрел резцы девушки и жестом призвал закрыть рот. — Не могу знать всё с великой уверенностью. Но могу предположить, что да, ты действительно превращаешься в вампира, в мертвеца. Пока ты живая. И я не могу сказать, существует ли такой вид вампиров, что невидим для чаровства. Мои таинства бы не смогли определить это.
— Как же ты определил, что мы не родня? — спросил барон.
— Вы смотрите друг на друга не как друзья или родственники. За год у меня побывало много знахарей, бывали егери, что охотились семьями и не служат вашему герцогству. Я понимаю, о чём говорю. Лучше расскажи в подробностях, Нарнетт, о том случае, в прошлом или в позапрошлом году.
Она выпрямилась. Закинула голову, под потолком висели многочисленные верёвки, на которых сушились грибы, травы и шкурки мелких животных.
— Как ты знаешь, в нашем королевстве двенадцать герцогств, одним из которых владеет мой отец. Пока родители и мой супруг работают на востоке над заключением важного торгового контракта для постройки судоверфей и нового порта, а также выступают в роли… Гхм…
— Это долгая история, — процедил Мэльдан.
— Точно, — выдохнула девушка. — Суть в том, что наше герцогство бедное, не имеет влияния в королевстве. Больше года назад через наши земли на север, в земли мёртвых, проезжал герцог Валдис Унгартт. Среди всех герцогов он самый сильный чародей, наверное, в принципе один из сильнейших, но…
— Он поклонник этой самой нежити, — продолжал спутник герцогини. — Последние столетия многих высокородных дворян королевства, включая королевскую семью, мучают страшные кошмары. Внеземные сущности, пожирающие космическое пространство, моря крови, изуродованные тела, шеренги мёртвых, что сталкивают немногих живых с обрыва в пугающую пустоту. У Нарнетт и её родителей было то же самое.
— Я помню об этом. Хотя и не в таких красочных деталях. Что Валдис?
— Являясь оккультистом, он в течение последних десяти лет изучал нежить, — сказала Нара. — И год назад ездил в земли нежити через наше герцогство и Нэлвские места. Якобы где-то через небольшой перевал и горный лабиринт можно попасть в Апалаи…
— Кахалари, — едва слышно поправил кудесник. — Допускаю, что небольшой отряд пройдёт через горные перевалы к северо-западу отсюда. Но войско — никогда. Там тропы на очень крутых склонах.
— …когда он вернулся из своей экспедиции, — продолжала Нарнетт, — то клялся, что нашёл способ исцеления кошмаров. Сам он таковые не видел. Ты помнишь, Абалтун?
— Значимых чародеев они не затрагивают. Продолжай.
— Он проводил на мне какие-то опыты. Нет, не физические. Магические. Хорлан, придворный чародей, рассказал после отъезда Валдиса, что тот словно пытался пробиться через мою человеческую оболочку. Пытался вложить в меня что-то…
— Магическое семя, — недовольно сказал барон.