Верное сердце
Шрифт:
— Вампиры? Кто это такие? — испуганно крутя головой, спросила Табия.
— Тихо, дорогая! — Нарнетт несколько отстранила девочку от себя. — Ты ведь покажешь мне свои зубки, дитя?
— Конечно, а зачем?
— Просто покажи, а я покажу тебе свои.
— Не понимаю, тётя Нарнетт… Но хорошо.
В широко раскрытой улыбке девочки окружающие не увидели ничего постороннего. Кроме того, что один зуб в нижнем ряду был слегка кривоват.
— А теперь ты, тётя Нарнетт!
— Ну хорошо…
Девочка чуть не забилась в подушку от страха.
— Шутница ты, однако! — трясущимся голосом сказала герцогиня, что сидела к окружающим спиной.
— Табия, не пугай нас так!
— Но, тётя Ольта, ведь тётя Нарнетт…
— Вышли отсюда, — приказала герцогиня. — Девочке нужен покой. Порлехт, под этими окнами, если я не ошибаюсь, дежурят рыцари с чародеем, допроси их. Грифона бы точно кто-то увидел. В садах Нэльции, что разбиты у этой стены, есть место, куда можно приземлиться. И крышу осмотрите заодно.
— Слушаюсь! — капитан гвардии поклонился и направился прочь со стражниками.
— Рила, через неделю проведём совет, отправь послания всем графствам. Будем решать, что делать с горами. На северян и столицу пока не смотрим. Пускай грызутся.
— Поняла, владычица, — советница достала блокнот, взяла перо со столика Табии, обмакнула в чернильницу и сделала пометку.
— Но, ваша светлость… — начал было Бехауст.
— Точка, генерал. Я закончила своё предложение.
— Исполняю, госпожа, — поклонился он.
Когда Нара выходила, Табия подбежала к ней, схватила за подол рукава платья. Герцогиня нагнулась, словно та хотела поведать сокровенную тайну.
— Не хочу на север! Не хочу к ним!
— К кому, к ним?
Девочка истерично задрожала, указав на рисунок в руках Риларои, и сказала:
— К семье.
Нарнетт ничего не поняла, пожелала девочке отдохнуть, считая, что та бредит от кошмаров. После того, как все вышли из комнаты Табии, герцогиня отправилась в свои покои. Следовавшую за собой Рилу она довольно резко послала заниматься делами, а не донимать её светлость.
В покоях герцогини на туалетном столике стояло большое зеркало, богато украшенное резным орнаментом. Нарнетт испуганно взглянула в него. Да, её дворянскую улыбку украшали четыре мощных клыка: поднялись обычные резцы так, что дёсны герцогини кровоточили в местах прорастания. Хотя раньше Нарнетт не чувствовала ничего странного.
— Всеотец, не таков был уговор… — услышала герцогиня перед тем, как потерять сознание.
***
Выехали до первых лучей солнца. Галопом добрались до границы, дождались разведчиков, двинулись дальше. Всю дорогу Нарнетт оглядывалась. Новообретённое зрение пока не слушалось её, как бы она ни напрягалась. Никаких руин в округе девушка не видела, а командующий отрядом сир Кэрвдон довольно резко подгонял отстающих. Свою хозяйку и её спутника суровый придворный рыцарь подгонял вежливо.
Малый лес раскинулся перед ними. С момента последней поездки тут ничего не поменялось. Ветер завывал во внутригорных долинах, отражаясь смеющимся эхом. Эхом, что насмехалось над потерянной герцогиней. Но на этот раз она была не одна. Её единственный друг при дворе наконец-то вернулся с охоты, и только рядом с ним она могла чувствовать себя в безопасности.
Мэльдан был великаном и напоминал брата-близнеца Нарнетт с густой рыжей шевелюрой, аккуратным носом и тонкими чертами лица. Был он моложе подруги на два года, но в свои двадцать пять лет давал фору многим именитым рыцарям герцогства как в скачках, так и на охоте. Третий сын бедного барона, что подчинялся напрямую Нарнетт и её родителям, воспитывался при дворе, и дружба между ним и юной герцогиней крепла из года в год. Вернувшись с охоты, юный барон немедленно напросился на очередной поход
— Как ты? — спросил Мэльдан.
— Всё также, словно меня сбросили в компостную кучу, а сверху поработали кони с грифонами, — отшутилась она. — Примерно как ты, вернувшись со своей двухнедельной охоты ни с чем. Не спрашивай.
— Главное, держишься в седле, — серьёзно сказал он. — Справляешься без посторонней помощи.
— Не подлизывайся, дорогой. Не то я пожалуюсь супругу.
— От страха сковало лёгкие, ваша светлость… Но!
Снова Нарнетт услышала грязные перешёптывания позади себя, но командир отряда приструнил рыцарей и чародеев. При дворе молодого барона Мэльдана Кортулла, коего отдали на воспитание герцогу Млабиурту, отцу Нарнетт, в течение последних лет считали любовником герцогини. Почва для слухов росла не из-за того, что они были ровестниками и буквально росли под одной крышей, а из-за того, что с остролицым рыжим великаном — словно старшим братом миниатюрной герцогини — Нарнетт проводила гораздо больше времени, чем с мужем, за которого она вышла в неполные девятнадцать. Даже консумация брака, официально заверенная церковью, не помогала против сплетников. Помогла природа. Чем взрослее становился Коленетт, сын Нарнетт, тем меньше коридоры, залы, сады и трактиры наполняли строптивые басни и сказки. Мальчик с младенчества копировал официального отца, этого было достаточно многим.
Сейчас же Нарнетт — одинокая, без близких родных, а придворных воспринимающая исключительно как льстецов и торгашей — находила утешение именно рядом с другом детства, к которому, что также удивляло дворец, хорошо и без опаски относился любимый супруг. Каждое его приближение, каждая совместная охота, совместный танец на балу, даже попытка подружиться с юным герцогом, всё это оживляло грязные слухи, как сухой хворост, брошенный в тлеющий костерок. Сама Нарнетт, хотя и привыкла к этому, всё же при случае не упускала момента критически ответить кому-нибудь, чей язык доводил окружающих до яростого смеха. После этого залы и сады дворца и окрестностей наполнял могильный шёпот. Ни родители, ни муж никак не препятствовали этому. А сам Мэльдан только улыбался, ибо кровь проливал не он. Со сплетниками удавалось расправляться чужими руками.
Не спешиваясь, отряд двигался сквозь чащу. Разведчики — несколько оруженосцев, конных сержантов — постоянно петляли впереди, предупреждая о препятствиях на пути. Добрались до бурелома, Нарнетт приказала сиру Кэрвдону ставить лагерь, а сама с неродным братом отправилась к мелькающей среди деревьев хижине. Девушка огляделась. Её невероятное зрение, казалось, давало импульс мозгу. Нарнетт посчитала, будто в прошлый раз на деревьях было меньше зарубок. Со спутником, что держал меч наготове, она решила не делиться своими наблюдениями.
Из хижины вышел Норзе, поклонился герцогине, но чужака окинул оценивающим взглядом.
— Прошу оружие, — сказал он и протянул руку.
Барон увидел кивок спутницы, расстегнул ремень и передал клинок с кинжалом чудаку. Тот отложил вооружение к потушенному костру и принялся нащупывать мужчину.
— А это обязательно?
— Серьёзные люди всегда оружие прозапас носят. По глазам видно, что ты серьёзный человек. Видно, сейчас зрение обмануло меня. Проходите.
Абалтун, как и при первой встрече, проводил время за котлами. Но в этот раз он суетился, быстро передвигался между полок и грубо обструганных столов. Для своей громоздкости и косолапости двигался ведун быстро и плавно.