Верю, судьба!
Шрифт:
– Ты мне понравился, - без тени стеснения ответила певица.
– Захотелось познакомиться. Не каждый день встретишь в нашем городе людей, способных на такие подвиги. К тому же, ты хорошо танцуешь. Впрочем, я смотрю, ты мне не веришь.
Атис кивнул, соглашаясь.
– Простите, Касси, а почему я должен верить?
– резонно спросил он.
– Даже если я вам понравился, это ничего не значит.
Касси докурила сигарету и затушила окурок в пепельнице.
– Потому что у тебя нет другого выхода, - ответила она.
– Нет, если хочешь, уходи. Продолжай прятаться, как ты - верно?
– делал раньше. Протянешь еще месяц, другой. Только вот что ты будешь делать потом? Всю жизнь просидишь по заброшенным дворам и подвалам?
– Я не прятался, - Атис покосился на пачку сигарет, валявшуюся на столике.
– Я тут жил, комнату снимал.
– Если не прятался - совсем идиот. Рано или поздно нарвался бы. Кстати, кури, если хочешь.
Она протянула ему пачку.
– Я не прятался. Просто не показывался, - Атис прикурил.
– Сегодня только вышел. Простите, Касси, а к чему все эти вопросы?
Она его не выпустит, точно. Бедная баба Фана, плакали денежки, которые он обещал ей принести. Атис обреченно вздохнул. Хорошая бабка, жалко, что он ее так подвел.
– К чему вопросы?
– задумчиво переспросила она.
– Жаль мне тебя, Атис Сигна. Жить ты, похоже, совсем не умеешь, пропадешь ни за грош. Я могу тебе помочь, если, конечно, ты согласишься принять мою помощь. Нет - не держу, дверь открыта.
– Какую помощь?
– спросил Атис. Как же он, оказывается, отвык за время сидения взаперти от чьего-либо общества! Раньше в присутствии дам Атис распускал хвост, шутил шутки, а порой и вел себя вызывающе, но теперь всё изменилось кардинально. И Атису это совсем не понравилось. Что же такое?! Почему он так заробел в присутствии этой певички?!
– Я не намерена сидеть здесь до утра, мне нужно возвращаться домой. Если хочешь, едем со мной. Там тебя точно никто искать не будет, можешь быть спокоен, - и Касси усмехнулась чему-то своему, непонятному.
– А дальше что-нибудь придумаем.
– Хорошо, - согласился Атис.
– А можно будет по дороге в одно место заехать? Мне отдать надо кое-что.
– Куда?
– тут же спросила певица.
– Ну, я тут жил, у старухи, - принялся объяснять Атис.
– И мне надо отдать ей деньги.
– Это лишнее, - отрезала Касси.
– Не сейчас. Если тебе так важно - потом передашь через кого-нибудь. Ладно, пойдем. Уже поздно.
Она поднялась и поправила блузку, кинула в сумку несколько коробочек со стола, подошла к двери, оглянулась. Атис покорно последовал за ней, да и как было не последовать, если за тобой выжидательно наблюдают двое охранников? Странно, что они ничего не говорят, а ведь, наверное, прекрасно слышали весь разговор. Вполне могли бы уже сообщить кому надо, что в городе находится "разыскиваемый Атис Сигна".
Касси шла по коридору, Атис, ссутулившись, нога за ногу, тащился следом. Идиот! Нет, ну каким надо быть идиотом! Вместо того, чтобы спокойно сидеть за столом в клубе, устроить дебош с танцами, а теперь тащиться неизвестно куда неизвестно в чьей компании. "Ну уж, неизвестно, - спокойный голос в голове мог бы принадлежать ангелу, тому, со стены монастыря.
– Непонятно только, что помешало тебе спросить, кто она такая, эта Касси".
На улице Атиса ожидал очередной сюрприз. Касси направилась к той самой жемчужно-белой "Лагуне", которую Атис заприметил еще на подходах к клубу. "Ничего себе, - подумал он.
– Похоже, я влип серьезней, чем сначала показалось".
– Не стой столбом, садись на заднее сиденье, - скомандовала Касси, открывая дверцу "Лагуны". Сама она обошла машину и села с другой стороны, тоже сзади.
– Ом-мани, поехали. Домой.
Тут Атис заметил, что на переднем сиденье, представляющим собой шитую золотыми нитями потертую бархатную подушку, сидит в позе лотоса лама. Атис невольно подался вперед. До этого момента он видел лам-левитаторов только издали. Совсем молодой парнишка, лет восемнадцати, наголо обритый и замотанный в какие-то бесформенные оранжевые тряпки, сидел неподвижно. В зеркало заднего вида Атис углядел, что глаза ламы плотно закрыты. Когда Касси заговорила, лама немного приоткрыл левый глаз, недовольно зыркнул на хозяйку, и тут же, судя по всему, снова вошел в транс.
"Лагуна" приподнялась над дорогой, несколько секунд провисела неподвижно, а затем рухнула вниз, подняв тучу снежной пыли.
– Ом-мани, я тебя убью когда-нибудь!
– заорала Касси.
– Опять "я не успел сосредоточиться"? Весь вечер ты тут бездельничаешь! Минуту даю, иначе я не знаю, что с тобой сделаю!
Она откинулась на спинку сиденья.
– За что только эти халтурщики таких денег стоят, - сообщила она Атису, как будто он был ее давним другом.
– Устала, как собака, а тут еще этот… Но я сегодня неплохо спела, как ты считаешь?
– Мне очень понравилось, - вежливо ответил Атис. "Лагуна" снова поднялась над дорогой, но на этот раз не свалилась, а тихонько двинулась вперед.
– Необычные песни.
Лама повернулся к ним и спросил, не открывая глаз:
– Хозяйка, вы всю дорогу говорить хотите?
– Не твое дело, - раздраженно бросила Касси.
Она посмотрела мимо Атиса, туда, где за окном падал снег и сказала в пространство:
– Как же мне надоела эта вечная зима и ночь.
"Лагуна" слегка накренилась, лама быстро-быстро забормотал какую-то мантру.
– Мы не упадем?
– с испугом спросил Атис.
– Не упадем, не бойся, - успокоила Касси.
– Вечно он так. Даже не поговоришь в дороге - сразу вилять начинает.
Атис подумал, что жизнь элиты перестает ему казаться безопасной и беззаботной. Перспектива навернуться с высоты трех метров (а то и четырех, лама постоянно дергал машину то вверх, то вниз) совершенно его не прельщала. Однако вслух он спросил:
– Нам далеко?
Касси не ответила.
До центра они ехали в молчании. Дорога, однако, оказалась не такой уж долгой - когда они замолчали, машина полетела плавно и быстро, и вскоре остановилась на пустынной улице, вдоль которой стояли невысокие, в три-четыре этажа, дома. Копия Кремова, с той только разницей, что здешние дома были немного пониже. Все то же прилизанное разноцветье.