Верю, судьба!
Шрифт:
– Что, уже интересно?
– спросил Лин.
– Интересно, - согласился Нарелин.
– Кажется, одна из реальностей Терры? Судя по качеству водки, хреново у них там дела обстоят. Рехнуться можно! Чем ее закусывают, конфетами, что ли?
– Всякой дрянью, и конфетами в том числе, - Пятый выудил из сумки картонную коробку унылого серо-желтого цвета.
– Это марципаны. Только вам лучше их не пробовать.
– Ага, - подтвердил Лин.
– Можно заработать заворот кишок и отравление. Как минимум. А как максимум - отчалить на тот свет.
– Да ладно тебе, - отмахнулся Пятый.
– Вполне съедобно. Но вы всё равно лучше не ешьте.
– Тогда ему больше достанется, - подсказал Лин.
– О-бал-деть, - с чувством
– Я, конечно, знал, что Сэфес - существа неуязвимые, но не до такой же степени. Извините, кажется, я это проглотить не сумею.
– И не надо, - ответил Пятый. Выудил из коробки марципан, понюхал, вздохнул, и положил обратно.
– Так вот, о том, где мы были эту неделю… Понимаешь, Лин очень любит всякие пари. Ну очень. И мы с ним когда-то совершенно случайно выиграли один мир. В общем, надо было там какое-то время провести, и мы слегка задержались. Ну, со всеми бывает.
– Водку он пил, - тут же начал ябедничать Лин.
– Почти всю неделю. Говорю ему - хватит, нас ждут! А он мне говорит, чтобы я отвязался!
– Хватит врать, - Пятый взял со стола свой стаканчик.
– Ладно, давайте выпьем.
– Ох, - сказал Нарелин и с сомнением поглядел на водку.
– Ну ладно. Я попробую, только заранее воды в нормальный стакан налью. За что пить будем? За выигранный мир, или как?
– Скорее уж за судьбу, - ответил Лин.
– Сейчас выпьем, и мы, пожалуй, расскажем вам забавную сказку.
Пятый поднял свой стакан, задумчиво посмотрел на притихших собеседников, и произнес:
– Почему-то иногда мне кажется, что я верю в судьбу. Вернее, не совсем так. Я лучше скажу - "верю, судьба", а вы сами выберете, какое слово станет для вас главным. Ага?
Лин кивнул, улыбнулся. Они залпом осушили стаканчики и, не сговариваясь, потянулись к коробке с марципанами - такую пакость следовало немедленно чем-нибудь заесть.
– Итак, давно, лет сорок с лишним назад, в одном временном векторе произошла такая история, - начал Лин.
– Дело заключалось в том, что у Атиса Сигна по ночам просыпалась душа…
1 Атис Сигна
Сладкая жизнь
Они догонят нас,
если мы будем бежать,
Они найдут нас,
если мы спрячемся в тень.
Они не властны
над тем, что по праву твое,
Они не тронут тебя,
они не тронут тебя…
Дело было в том, что у Атиса просыпалась по ночам душа. Днем он был как все, или почти как все. Ночью же душа ни с того, ни с сего поднимала голову, и Атис осознавал себя кем-то совершенно другим. Нет, он не смотрел подолгу в ночное небо и не сочинял стихов, обычно он просто брал на руки Абсорбента и, сидя перед выключенным телевизором, думал. О чем? Он сам не мог ответить на этот вопрос.
В мире, где родился и вырос Атис, думать было не о чем. Мир был не то чтобы скудным, он, собственно, был совсем никакой. Серый, невыносимо скучный, лишенный привлекательности.
Город, в котором жил Атис, назывался Нижний Кремов. В Кремов Атис попал после того, как в возрасте одиннадцати лет родители продали его корпорации Ойлл-о за восемь тысяч условных единиц и десять мешков сахара. Цена была не ах, но в то время за детей в возрасте одиннадцати лет больше и не давали. Первое время Атис сильно горевал, но потом решил, что грош цена родителям, которые с такой легкостью могут продать собственное чадо, и утешился.
В Ойлл-о довольно быстро поняли, что восемь тысяч условных единиц и десять мешков сахара пропали даром. Атис оказался абсолютно непригодным для какого бы то ни было использования. Считал он отвратительно, нескладная фигура не позволяла сделать из него классического офисного служащего, да и манера речи… это была особая тема. Он не ругался непристойными словами. Он просто говорил со всеми, как с равными - и с
В общем, в возрасте восемнадцати лет Атиса продали на кондитерскую фабрику Кремова. Там он быстро покатился по наклонной - из кондитеров его вежливо, но твердо попросили после того, как он попытался увеличить вес торта с девятисот грамм до килограмма посредством шлепка крема на дно коробки, из подавальщиков - после прецедента со сгибанием на спор металлического листа для выпечки пирожных, из кухонных мужиков - после драки на бадьях с меланжем. В результате к двадцати годам Атис сделался грузчиком, и уже двенадцать лет работал на складе. Целыми днями он таскал мешки с сахаром, мукой, короба с маслом, бидоны со сливками, меланж, деревянные ящички со специями, и, конечно же, большие пластиковые канистры с разнообразными спиртосодержащими жидкостями, применяющимися в кондитерском ремесле. Иногда эти емкости при непосредственном участии Атиса совершали вояжи более длительные и незапланированные, чем их обычная короткая дорога от машин до склада, но… что говорить! Пёрли все, поэтому Атис мало задумывался над моральными аспектами этого процесса.
В Кремове имелись только два варианта существования. Один - работать в Ойлл-о, второй - работать на кондитерской фабрике. Был, правда, и третий вариант - вдруг каким-то невероятным образом получить свободу и уехать, но… это была фантастика, и любой житель Кремова, не задумываясь, плюнул бы в глаза тому, кто сказал бы, что это вообще возможно. Работа - это сытость, тепло, относительный достаток, это бесплатный телевизор и квартирка. Это возможность есть три раза в день, а если ты работаешь на кондитерской фабрике, то можешь еще и притащить вечерком домой несколько пирожных, пару булочек, а под праздник - целый торт. Если у тебя есть дети, можно потом будет выгодно их продать, не боясь, что продешевил или отдал не тому. Работа - это просто все! Весь мир - работа. Как можно жить и не работать, ни один из жителей Кремова даже не задумывался.
Итак, все началось с того, что Атис в очередной раз вспомнил, что у него есть душа, взял на руки Абсорбента и сел на диван перед выключенным телевизором. Абсорбент вскоре мерно заурчал, с удобством разлегся у хозяина на коленях и сделал вид, что уснул. Впрочем, пытаться обмануть Атиса было бесполезно - он-то знал, что Абсорбент притворяется, поэтому не делал излишне резких движений руками.
Абсорбент вообще был особенным. Атис подобрал его совсем крошкой возле мусорных баков, притащил к себе домой и в тот же вечер с горя напился до зеленых чертей и синих сотрудников регионального офиса Ойлл-о. С горя - потому что не знал, что делать с приобретением. Кошек он никогда раньше не держал. "Вы разводите котят? Да. И как? Два котенка на ведро воды". Пьяный Атис уснул, звереныш влез ему на грудь и просидел там, как часовой, всю ночь. Утром у Атиса впервые за десять лет не было похмелья. Поначалу он не связал это с котенком, решив, что в этот раз ему попался настоящий коньяк, но после еще пары прецедентов понял, что животное действует на него гораздо лучше всех медицинских средств, вместе взятых. Котенок получил имя Абсорбент и остался у Атиса. Через год крошечный серый комочек превратился в массивное, довольно тяжелое полосатое создание, еще через год это создание покрылось боевыми шрамами, а еще через пару лет Атис вдруг понял, что его коту даже соседские собаки уважительно уступают дорогу. Удивительное свойство Абсорбента лечить похмелье не распространялось, к счастью, на других людей, иначе чудо-кота давным-давно бы украли, а так… Атис и Абсорбент мирно сосуществовали в однокомнатной квартире, никто им не докучал и не трогал их.