Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
Юсупова встретил Федор, брат его жены. Федор был восторженным юнкером, который давно заподозрил, что Феликс занимается делами секретными и государственными. Феликс в свое время не удержался — в порыве откровенности признался юноше, что намерен убить Распутина.
Федор не спал всю ночь — он догадался, что Феликс совершит свой подвиг именно этой ночью.
Он встретил Феликса в передней. Он был бледен и курил не переставая.
— Слава Богу! — кинулся он к Феликсу. — Наконец ты… так что же?
— Распутин убит, — ответил Феликс голосом полководца, который только что разгромил Наполеона. — Но больше я ничего тебе не скажу. Я смертельно устал и хочу спать.
Юсупов уснул без задних ног. Но в десять его разбудили.
Оказывается, его желал видеть у себя полицмейстер Казанской части генерал Григорьев по делу, не терпящему отлагательства.
Юсупов привел себя в порядок и вышел в кабинет, где его ждал генерал.
— Вы хотите спросить меня о ночных выстрелах в доме моих родителей? — спросил Юсупов.
Он был свеж, подтянут, доволен собой. Он сделал шаг в историю, и теперь его ничто не остановит. Но вести себя надо осмотрительно, неизвестно, как поведет себя императрица. Что она заставит сделать своего мужа? Потребуется ли мученик Новой России?
Мучеником Юсупов становиться не намеревался.
Генерал Григорьев был толст, потлив, собирался на пенсию, и для него визит к Юсупову был неприятен и опасен. Он тоже не знал, чем обернется дело, и его терзали самые мрачные предчувствия. Что бы ни случилось во дворце Юсупова, будут искать стрелочника. А когда ты так велик и толст, голубчик, то мимо тебя не промахнешься.
— Я хотел бы спросить вас, ваше сиятельство, — сказал Григорьев, — не был ли вчера ночью у вас в гостях Григорий Распутин?
— Распутин? — Юсупов был искренне удивлен. — Мы с ним знакомы, но чтобы он посмел явиться ко мне в дом? Нет, это исключено!
— История странная и даже загадочная, — сказал генерал.
— Вы расскажете мне, что случилось?
— К сожалению, долг повелевает мне сохранить служебную тайну.
— Но, может быть, вы сначала выпьете рюмочку коньяку, ваше превосходительство?
После рюмочки генерал помягчел — она стала как бы знаком того, что он пришел не в дом к подозреваемому, а посещает отпрыска одного из самых знатных и богатых родов империи.
— Представляете, Феликс Феликсович, — рассказал генерал. — Кто мне только что заявился пристав и поведал удивительную историю. Оказывается, он получил рапорт городового, что дежурит по соседству с вашим дворцом. И тот утверждает, будто с ним случилось вот что: он услышал ночью выстрелы, доносившиеся из вашего дома. Когда он прибежал туда, то его встретил человек, назвавшийся членом Думы Пуришкевичем, который признался, что Распутин убит, и взял с городового слово молчать об этом. Городовой утверждает, что также видел тело, но рассмотреть его не смог.
— И вы поверили в эту чепуху? — Юсупов был возмущен.
Он был на самом деле возмущен. Но не Пуришкевичем.
Да, мы все хотим войти в историю, но история не приемлет нахрапа. Неужели он себя уже видел российским диктатором? Такой диктатор может все погубить — в результате все мы окажемся в камере предварительного заключения, и Пуришкевич будет вопить на весь мир о парламентской неприкосновенности, которую, к счастью, в России еще не придумали.
— Это прямо невероятная история, — возмутился Юсупов. — Ваш городовой — большой путаник. Позвольте, я вам расскажу, как было дело.
Генерал послушно кивал — ему нужно было объяснение, он жаждал объяснения.
— У меня ужинали друзья. В том числе великий князь Дмитрий Павлович, Пуришкевич и несколько офицеров. Когда гости разъезжались, я услышал два выстрела. Сбежавши вниз, я увидел собаку, лежащую на снегу. Оказывается, один из моих гостей решил дать салют в честь хозяина дома и, неосмотрительно выстрелив из револьвера, убил собаку.
Генерал Григорьев покорно качал головой. История с собакой была шита белыми нитками. Для того чтобы их увидеть, не надо быть жандармским генералом.
Юсупов, увлекшись, реакции генерала не почувствовал. В его воображении придуманная картина уже наложилась на действительную и вытеснила ее.
— Я вызвал городового, — продолжал князь, — чтобы объяснить ему причину. К тому времени гости разъехались, остался только Пуришкевич. Он и беседовал с городовым. Насколько я понимаю, он сравнил собаку со старцем и вслух пожалел, что убили собаку, а не Распутина. Вот ваш городовой, смущенный этими речами, и перепутал…
Генералу было грустно. Он уже не сомневался в том, что слухи о смерти Распутина в юсуповском дворце полностью подтверждаются неловкой ложью князя.
— Теперь мне все ясно, — сказал генерал. — Не скажете ли вы мне фамилии офицеров, которые были у вас в гостях?
— Поймите меня правильно, — ответил Юсупов. — Дело это пустячное, но может получить огласку в левых газетах. Мои друзья — люди семейные, их репутация может серьезно пострадать.
Генерал поднялся.
— Я доложу градоначальнику о ваших словах, князь, — сказал он. — Надеюсь, что недоразумение будет рассеяно.
— Я и сам хотел бы посетить градоначальника, — сказал Феликс. — И все ему рассказать. Спросите его, когда он сможет меня принять?
Генерал откланялся.
Федор ждал Юсупова в гостиной.
— Ну что? Они подозревают?
— Надеюсь, что я его запутал, — улыбнулся Феликс.
Федор был растерян.
— Я не совсем понимаю тебя, — сказал он. — Я думал, что, совершивши этот подвиг, ты, подобно Бруту, выйдешь к народу и провозгласишь себя убийцей тирана. Почему же ты молчишь и таишься?
— Тиран убит, — ответил Феликс после короткой паузы. — Наше дело сделано. Мы не стремимся к власти… К тому же Пуришкевичу, как убийце, может грозить опасность…