Весёлые пилюли смехотерапии – 2
Шрифт:
Дундук, проявляя чудеса изворотливости и смекалки, даже разыскал в коридорах власти высокопоставленного земляка. Тот охотно согласился помочь, но определенно и точно указал только одно: куда и кому нести презенты. Филя еще раз удостоверился в фундаментальности всеобщего закона: спасение утопающих– дело самих утопающих.
Еще через день многострадальный «уазик» вполз во двор описанной выше столовой. В трюмах «летучего голландца»все еще хранилось около пятисот кило свинины жирной обрезной. Мифическая птица удачи, похоже, решила окончательно воплотиться в прозаического Мстислава Генриховича. Он лучезарно улыбался, как и в первый раз, был учтив, предупредителен, ласков,
Филя был несколько иного мнения об этом лучшем из миров. Дело шло к закату дня, и Филя планировал здесь и заночевать. Поэтому беседа на взаимоинтересующие собеседников темы была долгой и многотрудной. Ближе к полуночи гость выскочил посоветоваться с женой.
– Я его уболтал принять все по пятерке,– доложил он жене голосом заговорщика, у которого все получается. Люся открыла, было, рот, но Филя не дал ей говорить.– Ну подумай сама, что такое, в конце концов, какая-то тысяча гривен убытка. Пыль– и больше ничего. Будем живы– заработаем. Представляешь, завтра утром едем пустыми домой… и никакого запаха…всего-то тысяча гривен убытка. Идет?– и не дожидаясь ответа, опять помчался в кабинет.
На следующий день пасторальную тишину киевского утра пронзил истошный крик:
– Так оно ж вонючее!– это к машине вышла шеф-повар– здоровенная баба, из тех, кто коня на скаку остановит.– Нет-нет, что хотите, но я такое сало по пять не возьму…с хорошим душком…и что это за сало?– тонкое, одна шкура, ни в какие нормы не вложишься. Нет-нет, четыре с половиной или забирайте взад.
Филя, суетливо помогавший выгружать товар, побледнел. Он стал горячо доказывать, что есть и толстые куски и сало почти нормальное. Но повариха была неумолима. С трясущимися, синими губами Филя подошел к жене. Она все слышала, хотела что-то возразить, но посмотрела в его глаза, молящие о пощаде, и молча махнула рукой– согласна.
– Ладно,– поспешно согласился Дундук,– но это последняя цена. Иначе…иначе я выворочу все это сало в первую попавшуюся канаву и застрелюсь.
– Ну не паникуйте,– миролюбиво сказала повариха.– У нас тоже разные случаи бывают. Совсем недавно…я делала фарш на беляши– и вдруг санитарный врач…можете представить мое положение…
– Как мы удачно сплавили, а ?– заискивающе оборачиваясь к жене, говорил в дороге довольный Филя.– Могло быть намного хуже, а так немного потеряли– только и всего. Зато живы-здоровы. Вот ты бы еще не лезла со своими советами– совсем было бы хорошо. А сто пятьдесят кило, что забраковали, ты отмоешь, и мы сами съедим, даже гостей можно угощать, если с перчиком, с чесночком.
– Да уж,– нехотя отвечала Люся, стараясь не смотреть на мужа.
Так противоречиво, как заканчивается и большинство операций, закончилась операция «Сало».
Секс по-русски
Из множества философских вопросов, которые ставит передо мной жизнь, один особенно заколебал. Можно сказать, достал вопрос. Норовит, стервец, самое нутро задеть, пятую оболочку…
Пока отвечаю на очередную каверзу, он, гад, притаится и молчит, как в засаде . Но стоит только вытереть пот со лба, сказать: «Фу-у-у!» – и расслабиться, как он тут, как тут. Хоть к экстрасенсам беги. Но это уже на крайний случай, когда крыша начнет ехать, потому что в здравом уме к экстрасенсам никто не обращается. Ну да ладно, расскажу все по порядку, как на духу– может полегчает и без помощи свечек, молока ящериц и амулетов.
Работаю я старшим менеджером бакалейной группы в одной солидной фирме, которую называть не буду, так как тема очень тонкая, и может пострадать ее имидж, а это очень опасное мероприятие– понижать чей-то имидж. Также во избежание всяких приключений на свою задницу я изменяю все фамилии и имена.
Итак, я работаю, значит, старшим менеджером; работаю себе и работаю, ни шатко ни валко. Не бог весть какой начальник, но кое-что могу.. Хожу, например, на проверки всякие, на инвентаризации, где случаются пересортицы. Я могу дать разрешение, чтобы один товар перекрыть другим, как у нас говорят. А могу и не дать. Также могут обнаружиться неучтенные позиции, то есть левак, и тогда материально-ответственным лицам предстоит стоять на ковре перед хозяином, а это, поверьте мне, очень неприятная штука. А я могу только помахать пальчиком и дело замять.
Есть и другие вещи, которые относятся к области коммерческой тайны и которые нежелательно знать покупателям, иначе они будут обходить стороной наши магазины. Это все к тому, что моя скромная персона все же имеет некоторый вес в нашей фирме; фигура, в некотором смысле начальственная.
А у многих женщин, особенно молоденьких, но у которых большие планы на жизнь, существует, как бы это помягче сказать, комплекс начальства. Я бы назвал это директороманией. Хлебом их не корми– дай повертеться возле директора или заместителя, или другой влиятельной персоны. Какой у начальства фейс – абсолютно без разницы.
И вот в нашем славном офисе появляется новая сотрудница– бухгалтер Оксана, одна из незаметных винтиков сложного торгового механизма. Двадцать пять лет отроду. Нечто шумное, капризное, избалованное вниманием на предыдущем поприще, с большими запросами и повадками кошки, которая гуляет, где хочет, но в настоящее время вышла на охоту; с глазами, полными озорства, беспечности, но и внимательно стерегущими добычу. Типичная молодая, красивая девица, по торопливости и глупости быстро выскочившая за шофера и потом понявшая, что она заслуживает лучшей участи. Такая мечтает стать какой-нибудь «мисс» и живет с девизом: «Надеяться больше не на кого, буду пробиваться сама».
Красивая-то красивая, но у нас в офисе все уже давным-давно схвачено.
Удиректора–гарем, у заместителя– тоже гарем, но менее многочисленный и готовый в любой момент перекочевать в директорский на повышение. Главный инженер, начальник снабжения, даже поношенный юрист с вечной перхотью на блестящем от старости костюме, имеют безотказных поклонниц, которые объединились в закрытое акционерное общество, куда вход посторонним строго воспрещен и где существует строжайший контроль друг за другом. Чтоб тебя туда приняли– надо ох как постараться, тем более винтику.
Оксана осмотрелась, сделала правильные выводы и решила остановиться на мне. То ли для разминки, то ли для начала карьеры. Как я выглядел в ее глазах? Чуть больше сорока; на голове– не сады, наоборот, желтое пятно лысины, стыдливо прикрываемое жиденькими волосами; есть перспектива еще выше подняться по служебной лестнице, имеет определенный вес на фирме– для начала сойдет, тем более, что явных соперниц нет.
Оксана зачастила к нам в отдел. А у нас весело: менеджеры по разным группам товаров, выпивки по случаю и без случая. К нам еще приятель мой Юрка Симонин присоединился. Моложе меня, красивше, но не конкурент– всего лишь инженер по оборудованию. Веселые истории, анекдоты приличные и не очень, шуточки, все чаще двусмысленные и нахальные, хи-хи, да ха-ха.