Весна в душе
Шрифт:
Остановившись в трёх шагах от мужчины, как того требовал этикет, и подав ему руку для поцелуя, девушка слегка повела бровями:
– Милорд?
– Чем могу служить, Ваша Светлость?
– Собирайте кавалеров. Мы едем в Лондон.
– На какое время назначен выезд?
– Через полчаса жду всех у центральных ворот.
– Слушаюсь, миледи, - поклонился герцог.
Первая леди слегка кивнула в ответ, развернулась и ушла прочь. Лорд проводил её долгим тоскливым взглядом.
Берингтон был высоким, стройным мужчиной средних лет. Он давно и без памяти любил маркизу Линкольн, поэтому выслужился перед короной так, что в 25 лет получил титул герцога по праву - сам он происходил из семьи баронета и носил фамилию Скотт, но дружба с герцогами Бекингемским и Роквеллом дала ему возможность пробиться ко двору короля.
Прибавив себе знатности, достопочтенный Альфред Скотт стал именоваться герцогом Берингтоном, а став кавалером Ордена Подвязки, вступил в ряды поклонников леди Линкольн.
Маркиза закрыла глаза на худородность нового обожателя, понимая, что его слепая страсть намного более ей на руку, чем пожалованный королём титул. Поэтому первая леди никогда не подпускала к себе новоиспечённого пэра слишком близко, словно напоминая ему, что её титул и положение в обществе выше того, что носит он, ведь она - племянница короля, дочь маркиза по праву, наваррского принца крови. Но в то же время Анжелина выделяла немого обожателя среди других лордов, пусть даже принадлежавших к более знатным родам Англии, но имевших более низкие собственные титулы.
Бедный герцог не мог и дня прожить, чтобы не увидеть предмета своей любви. Он жутко ревновал её к любому, кто осмеливался заговорить с красавицей, осознавая, что даже громкий титул не дал ему шанса просить руки гордой племянницы короля. Анжелина всё прекрасно понимала и играла с мужчиной, как кошка с мышью, подчёркивая своё отношение равнодушным взглядом и известной дистанцией между ними.
Через полчаса полдюжины кавалеров Ордена Подвязки, являющие собой негласную свиту Её Светлости леди Линкольн, уже собрались у главных ворот замка. Их кони рыли землю в ожидании скачки, а мужчины молча переглядывались друг с другом, обменявшись традиционными поклонами.
Лорд Берингтон стоял спешившись и ждал выхода маркизы.
И она вышла - в строгом шерстяном платье чёрного цвета с огромной расклешённой юбкой без фижм, какие ввела в моду её кузина, обожавшая верховую езду в мужском седле. Локоны красавицы были собраны в тугую причёску, а голова покрыта шляпой. За плечами девушки развевался длинный чёрный плащ с серебряной вышивкой, делающий даму похожей на птицу. Только на очень хищную чёрную птицу.
Подойдя к герцогу, леди Линкольн холодно спросила:
– Всё готово, милорд?
– Да, Ваша Светлость.
– Но почему я вижу лишь половину из своих кавалеров? Я не привыкла посещать Лондон с полудюжиной.
– Остальные сегодня не были в Виндзоре, и я послал слуг уведомить их о Вашем желании посетить столицу.
– Да?
– повела головой красавица.
– Что ж, будем считать, что у главных ворот города мы встретим остальных лордов.
– Непременно, так и будет.
– Надеюсь, герцог, - интонационно выделив обращение, произнесла маркиза, - что Вы меня не подведёте.
Берингтон склонился в поклоне:
– Не сомневайтесь, маркиза.
– А где мой конь? Почему я его здесь не вижу?
– недовольно повела бровями первая леди.
– Одну минуту, Ваша Светлость.
С этими словами Берингтон обернулся к воротам, оттуда появился его слуга, Рит, ведущий под уздцы прекрасного вороного жеребца.
– Неплохой конь, - холодно произнесла леди Линкольн.
– Лучший представитель своей породы, миледи. Он буквально на прошлой неделе выиграл скачки и заработал несколько тысяч фунтов. Теперь он Ваш.
Анжелина только сдержанно кивнула в ответ.
– И как кличка этого прекрасного жеребца?
– похлопывая коня по шее, спросила красавица.
– Его зовут Граф, Ваша Светлость.
– Знаете что, герцог...
– присматриваясь к морде лошади, медленно произнесла Анжелина.
– Мне кажется, что этот Граф даже лучше Жемчуга, который был у меня в прошлом году, но так неаккуратно минувшей зимой подвернул ногу... И более стал не нужен. Лорд Беркли отлично помнит, как с ним пришлось поступить.
Беркли склонил голову в знак подтверждения слов своей госпожи.
Берингтон подсадил маркизу, и вся вереница ускакала прочь.
Метель - белая кобыла Анжелины с осени носила жеребёнка от того самого Жемчуга, который сломал ногу и был отправлен на бойню. Поэтому в последние несколько месяцев маркизе приходилось довольствоваться случайными лошадьми, каждая из которых её абсолютно не устраивала. Практически весь табун леди Линкольн был угнан разбойниками в августе прошлого года, а найти достойную замену лошади племянницы короля оказалось весьма сложной задачей.
Герцог Берингтон знал о существовании этой проблемы и уже был наслышан о скандале в конюшне наследной принцессы, поэтому решил во что бы то ни стало приобрести отличного скакуна для своей возлюбленной. Но белых лошадей, достойных маркизы Линкольн, в Англии не нашлось - лучшие кобылы и жеребцы этой масти уже принадлежали королевской семье. Поэтому Берингтон остановил свой выбор на вороном красавце.
Своим подарком он, конечно, разрешил проблему Анжелины, но тем самым подписал себе приговор: маркиза поняла, что немого обожателя, готового выложить половину своего состояния за коня для любимой женщины, можно использовать как угодно.
Напоминание о Жемчуге заставило герцога надеяться на благосклонность маркизы. Но разговор о сравнении двух жеребцов застрял не только в его памяти. Лорд Беркли, конюший первой леди, почувствовал, что туманные намёки красавицы каким-то образом касаются и его. Но объяснить сам себе, что бы означала аллегория племянницы короля, он пока не мог.
Ирена была близка к своей цели - опушке леса, когда внутренний голос повелел ей обернуться, и она увидела в полумиле от себя двух чёрных всадников. «Разбойники!» - промелькнуло в голове принцессы. Девушка пришпорила Бурана и буквально через мгновение заметила слева на опушке леса ещё одну вереницу из трёх всадников. «А это стражи!» - радостно подпрыгнуло сердце Ирены.