Вестники несчастья (сборник)
Шрифт:
— О вкусах не спорят, Милдред, — спокойно произнесла она. — Никто из нас не в состоянии долго выносить Нью-Йорк.
— Говорите за себя. Флетчер любит город, и вы прекрасно знаете это. Только вы удерживаете его в Бостоне.
При этих словах Элли вспыхнула.
— Он всегда такой робкий, — произнесла она.
— Я говорю не об этом.
И две женщины, неожиданно оказавшиеся непримиримыми врагами, уставились друг на друга. Интересно, что же это значит? Зарождался первостатейный скандал.
— Что вы имеете в виду, Милдред? Миссис Брекстон язвительно рассмеялась.
— Не
— Напарник! У меня нет червей! — раздался со стороны карточного стола вопль мисс Ланг, за которым последовало рычание мистера Брекстона.
— Ради бога, Милдред, замолчите! — прошипела Элли. Слова ее были заглушены очередным воплем мисс Ланг, так что их, кроме меня, никто не расслышал.
— Я слишком долго молчала, — возразила миссис Брекстон, хотя чувствовалось, что гнев ее спадает, уступая место привычному недовольству. Когда она прикуривала, я заметил, как у нее дрожат руки.
Может, она тоже алкоголичка? Даже один пьяница не подарок, а уж двое полный комплект!
Мисс Клейпул повернулась ко мне, будто ничего особенного не случилось.
— Я уверена, что вы замолвите о Бостоне доброе слово, — произнесла она, улыбаясь. — А то я здесь в меньшинстве.
Я сказал ей, что учился в Гарварде. [3]
Этого оказалось вполне достаточным, чтобы между нами сразу же установились отношения взаимопонимания.
Миссис Брекстон, не произнеся ни слова и даже не пожелав доброй ночи хозяйке, удалилась из комнаты.
3
Знаменитый Гарвардский университет, расположенный в Кембридже
— Может быть, я сказал что-нибудь не так? — недоумевая, спросил я.
«Интересно, — подумал я, — что же все-таки происходит?» Элли слегка нахмурилась.
— Нет, не думаю.
Она бросила взгляд в сторону карточного стола. Игроки были так увлечены бриджем, что не обращали на нас никакого внимания.
— Милдред не совсем хорошо себя чувствует. Она… в общем, у нее совсем недавно был нервный срыв.
Так вот в чем дело!
— И в какой же форме это выражалось? Она пожала плечами.
— Ну, в какой? В какой это бывает? Она слегла в постель чуть ли не на месяц. Сейчас она на ногах, выглядит неплохо, но не обманывайтесь ее внешностью. К несчастью, она почти потеряла здравый рассудок и все время цепляется к каждому слову. Дергается, как кошка, вы же видите. По мере возможности, мы стараемся этого не замечать. Она не такая уж плохая, как кажется.
— Возможно, возможно.
— И потом она — моя старая подруга, — резко добавила Элли.
— Я в этом уверен, — сказал я, совершенно не убежденный ее словами, но не подавая виду. Если уж находишься среди придурков, то веди себя соответственно, иначе не выживешь. Мне еще предстояло два дня прокантоваться здесь, и я был не заинтересован, чтобы из меня чуть ли не с самого начала делали идиота. Кроме того, если уж говорить начистоту, мне нравилась Элли.
Она была очень симпатичной женщиной, с великолепной фигурой — стройной, прекрасных пропорций, без каких-либо изъянов — и чудесной гладкой кожей.
Я мысленно ее раздел, но тут же одел. Все равно не пойдет, решил я, вспомнив об ожидающей меня сладкой Лиз. Одно из преимуществ Холостяка тридцати с небольшим лет заключается в том, что большинство его ровесников уже обзавелись семьями, и он один обладает, если так можно выразиться, огромным стадом одиноких женщин.
Элли, совершенно не подозревая о произведенной над нею операции, продолжала рассказывать о Милдред Врекстон.
— Она всегда была нервной. Вся семья их такая, даже Роза. — Она кивнула в сторону нашей хозяйки. — Вам, наверное, известно, что Роза — ее тетя.
Я согласился с тем, что знаю об этом.
— Мы с Флетчером познакомились с ними пятнадцать лет назад, когда Роза приехала с Запада и решила устроиться в Ньюпорте, где мы всегда отдыхаем летом… точнее, имели привычку отдыхать. Милдред того же возраста, как и мой брат, и они очень подружились. Многие даже были уверены, что они поженятся. Ну а потом она повстречала Брекстона и с тех пор они, конечно, счастливы.
Мне было ясно, что она лжет, хотя бы только потому, что маловероятно, чтобы какой-нибудь нормальный мужчина смог бы ужиться с такой неприятной женщиной.
— Как я поняла, вы давно знакомы с Розой? — резко прозвучал вопрос.
— Нет, не очень.
Я не знал, что и ответить, потому что мне не было известно, что рассказывала обо мне миссис Вииринг. Элли пришла мне на помощь.
— По-моему, Роза говорила мне, что вы — ее старый друг, но знаете, она такая рассеянная! Я не раз встречала здесь людей, с которыми она разговаривала как со старыми друзьями, а потом вдруг выяснялось, что они вообще ее не знают. Вот причина успеха всех ее приемов;- к каждому гостю относится как к вновь обретенному родственнику.
В этот момент в комнату проскользнул дворецкий и, к моему удивлению, подошел ко мне:
— Мистер Сарджент, вас просят к телефону.
Точнее, как настоящий английский дворецкий, он произнес: «телли-фону».
Это была Лиз.
— О привет, Питер. Чем занимаешься?
— Хотел бы я сам знать.
— Тоска?
— Не то слово. А как у тебя?
— Не лучше. Может, завтра вечером сходим на танцы?
— Не знаю. Кто-то из приглашенных здесь упоминал о них, так что, думаю, все мы пойдем, но если что…
— В любом случае приходи. Скажешь, что ты со мной. На входе я оставлю для тебя приглашение.
— Что ж, мне это нравится. К тому же сейчас полная луна.
— Полная что?
— Луна.
— О, а мне послышалась «комната». Ну, пока, я буду тебя ждать. Я почувствовал себя намного лучше и сразу же представил, как мы вдвоем в любовной страсти скрываемся среди пустынных дюн, а морские волны и песок серебрятся в лунном свете. Совсем неплохая картина, подумал я.
Около полуночи игра в бридж закончилась. Все немного выпили на сон грядущий, за исключением нашей хозяйки, которая к этому времени выжрала такое количество коньяка, что лично мне было бы уже и море по колено.